Я - меч, я - пламя! - читать онлайн книгу. Автор: Василий Кононюк cтр.№ 36

Без боя, просто так, они свои привилегии не отдадут. А как эти товарищи умеют бороться с существующим режимом, совершенно наплевав на судьбу страны, вождь знал не понаслышке. Поэтому цацкаться с теми, кто не поддержит линию партии, он не собирался. По его прикидкам, до миллиона человек должны были быть реабилитированы и возвращены из ссылки в течение этого и следующего года. Так что места для перевоспитания сомневающихся будет в достатке. На этой неделе Ежов должен был представить вождю свои предложения по повышению эффективности работы НКВД, и Сталин с интересом ждал, что же он придумает.

Оля собиралась на завод. Вчера, найдя в газетах за последнюю неделю объявление о том, что заводу «Радиолампа» срочно нужны… – дальше шел длинный перечень профессий, в котором фигурировали и лаборанты со средним или средним специальным образованием, – она переписала телефон и связалась с отделом кадров. Молодой, довольно дотошный голос выяснил, какое у нее образование, почему она хочет бросить учебу и пойти на работу, откуда узнала про эту вакансию. В конце разговора Стрельцову пригласили явиться завтра на завод с документами. Когда она нахально поинтересовалась, когда и где ей можно будет сесть на автобус, который возит на завод работников, на том конце провода после продолжительной паузы начали выяснять, откуда ей об автобусе известно. На ее объяснение, что в объявлении обещали работников из Москвы доставлять к проходной завода на автобусе, ей ответили, что автобусы завод вот-вот получит, а пока надо будет добираться на пригородном поезде.

«Вот так всегда! – подумала Оля. – Наобещают, а как на автобусе проехаться, так сразу и пошлют на железнодорожный вокзал или еще куда подальше!»

Первым делом она купила в магазине «Оптика» оправу с простыми стеклами, ведь в образе умной молодой студентки каждая деталь имеет значение. А умная студентка без очков – это нарушение образа. Перед встречей Оля надела блузку, длинную юбку, тяжелые башмаки, повесила на грудь значок «Ворошиловский стрелок» второй ступени и полюбовалась на себя в зеркале.

На нее смотрела девушка среднего роста с выразительными округлостями, которую многие представители противоположного пола издали примечали, пока не встречались с ее тяжелым холодным взглядом. Взглядом, углубленным в себя и безразлично скользящим по прохожим, не замечая их и одновременно взвешивая на каких-то внутренних весах. Весы редко способны были показать нечто стоящее, что могло бы всерьез заинтересовать их хозяйку.

Надев пальто, Оля отправилась на вокзал. То, что не было обещанного автобуса, напрягало, но вместе с тем говорило о том, что очереди желающих поработать на заводе возле кабинета начальника отдела кадров не будет.

Она смотрела в окно пригородного поезда, и мысли свободным потоком неслись в ее сознании.

«Так всегда в этой жизни, Оля, стоит внимательно взглянуть на любое событие, и ты уже не знаешь, плакать или смеяться… Если я сохраню хотя бы пятнадцать, может, Бог даст, семнадцать из двадцати миллионов, буду только радоваться и больше ничего, только радоваться… Как знать, ведь тогда не будет этих песен, которые возникают в сознании как кусок горящего угля в руке и не гаснут, пока ты не потушишь их своей кровью… Ничего, проживут и без них… Проживут… но как?»

Колеса вагона мерно стучали, за окном проплывали окутанные в багрянец леса Подмосковья, а слезы, выступившие на глазах, размазывали картину за окном в импрессию, замешенную на реальных образах и чувствах.

– Почему вы плачете, девушка?

– Глаза слезятся… Ветер холодный…

Начальник отдела кадров, молодой работник младшего начсостава НКВД Анатолий Бортников, долго рассматривал автобиографию, написанную на вырванном из тетрадки листке бумаги, студенческий билет, копию аттестата за среднюю школу, заверенную в МГУ, и свидетельство о рождении, лежащие у него на столе.

– Гм, значит, родилась ты, товарищ Стрельцова, пятого января двадцатого года в городе Н-ском Днепропетровской области?

– Совершенно правильно, товарищ начальник отдела кадров.

– Гм, можешь называть меня Анатолий Степанович. А как же ты умудрилась в пятнадцать лет десять классов окончить?

– Я вам уже вчера рассказывала, Анатолий Степанович, вы, наверное, забыли. Досрочно сдала в этом году экзамены и поступила на первый курс физического факультета МГУ. Там, в автобиографии, я все написала.

– Гм, а почему ты хочешь бросить учебу и пойти работать?

– Я вам уже вчера рассказывала, Анатолий Степанович, вы, наверное, забыли. Я у тетки живу, мать не помогает, учиться на дневном отделении и подрабатывать – не вижу смысла, лучше сразу работать по специальности и учиться заочно. За время учебы изучишь производство, будешь лучше понимать, чему уделять особое внимание.

– Гм, а почему ты к тетке переехала?

– Я вам уже вчера рассказывала, Анатолий Степанович, вы, наверное, забыли. Мать начала к отчиму ревновать и отправила меня к тетке в Москву.

– Гм, понятно… в автобиографии ты, товарищ Стрельцова, пишешь: «Кто отец, не знаю, со слов матери, конармеец армии Буденного».

– Совершенно правильно, Анатолий Степанович.

– Гм, расскажи об этом поподробней, фамилию, имя, отчество, год рождения, кто у него командиром был. Все, что знаешь, расскажи.

– Да что рассказывать… Я как мать об отце спрашивать начну, она бутылку достает, выпьет и говорит: «Не знаю ничего, дочка, день один они у нас стояли, потом дальше ускакали. Обещал ко мне вернуться, если жив останется. Видать, убили соколика моего!» – водку пьет и плачет. Фамилию, говорит, я его не спрашивала, а как звали… один раз Митрофаном назовет, другой раз Михаилом… Михаилом чаще называла.

– Гм, понятно… ладно, товарищ Стрельцова. Об уголовной ответственности за правдивость изложенных в автобиографии сведений я тебя предупреждал?

– Совершенно правильно, Анатолий Степанович.

– Тогда распишись вот здесь. Заведующего лабораторией у нас пока нет. Иди к главному инженеру, Заварницкому Виктору Андреевичу, он совмещает обязанности, после него обратно ко мне. Документы пока у меня побудут.

Секретарша, девчонка немногим старше Оли, узнав, что Анатолий Степанович послал ее к Виктору Андреевичу, начала звонить по всему заводу и в конце концов направила ее в цех оксидных ламп.

Виктор Андреевич оказался симпатичным мужчиной лет тридцати пяти с неглупым лицом. Вместе с начальником цеха он бегал между работницами, самой старшей из которых было лет восемнадцать. Виктор Андреевич пытался что-то втолковать начальнику цеха, а тот постоянно разражался какими-то речами и начинал махать руками как пропеллер. Шел нормальный рабочий процесс. На появление Оли Виктор Андреевич отреагировал оригинально:

– Почему ты не в рабочем халате? Товарищ Зубов, почему у вас работницы ходят по цеху в верхней одежде?

– Это не моя работница, я не знаю, из какого она цеха! Почему вы сразу кричите? Я не знаю, в каком это цеху у нас вот так ходят в верхней одежде! Почему я у вас всегда во всем виноват? – При этом Зубов снова начал размахивать руками, которые то и дело мелькали в опасной близости от Олиного носа. На всякий случай она сделала шаг назад.