Свет истины. Хроника второя - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Недозор cтр.№ 10

Потом «Базилиск» навел бомбарды на лагерь, высадил десант, и остальные люди Лооса капитулировали без единого выстрела.

Тут же выяснилось, что, кроме солдат, из четырех сотен пассажиров «Айланки» уцелело лишь сорок. Для остальных остров стал могилой…

Следующие несколько дней капитан «Базилиска», знаменитый в то время дон Гайг, занимался судом и расправой. Пиратов пороли до смерти семихвостыми плетьми, протаскивали под килем корабля, пока те не умирали, вешали вниз головой…

Словом, вся команда «Айланки» приказала долго жить.

(Говорят, впрочем, что нескольким разбойникам удалось бежать и затаиться на острове.)

Из двухсот тысяч золотых удалось собрать только шестьдесят. Куда подевались остальные — неведомо, хотя эгерийцы и перекопали чуть не весь островок. Позже, правда, люди из «Королевской заморской компании» задавались вопросом, как это дон Гайг сумел купить по возвращению на родину шикарное поместье и построить трехэтажный особняк в Толетто, но доказать свои грязные подозрения, разумеется, не смогли.

Уходя с острова, дон Гайг приказал поджечь остов «Айланки», чтобы пламя очистило проклятый остров.

Что же до главного злодея, Девисто, то его увезли в цепях в Геоанадакано, ибо тут речь шла не только о пиратстве и разбое, но и о поклонении хозяину преисподней. Что поразительно, сам Девисто не пытался ничего отрицать или каяться. Напротив, на дыбе и под плетью он насмехался над своими палачами, утверждая, что его великий хозяин совсем скоро придет ему на выручку и раздавит всех его врагов, как клопов.

Это же самое он говорил инквизиторам в Геоанадакано, которых, надо отметить, появление настоящего слуги преисподней весьма обрадовало.

Ибо им попадались всё больше богохульники, да еще когда-никогда — хунганы с боккорами, кои даже под пытками твердили, что де они добрые верующие и молятся отцу Эллу и детям его, а если и называют их не так, то лишь по темноте и глупости… А тут — настоящий бесопоклонник, открыто призывающий своего властелина!

Эти же призывы он вопил с костра, даже когда пламя начало лизать его ноги. И лишь когда дым скрыл его, до собравшихся на площади Святого Вертранга, главной в Геоанадакано, донеслись жалобные вопли: «Владыка, почему ты обманул меня!» (Молвят и по-иному, что проклятия и богохульства просто внезапно смолкли, а на пепелище не нашли ни одной обгорелой косточки, словно нечестивца спалило дотла.)

Но и по сей день между вахтами в тесных кубриках матросы Изумрудного моря и других морей шепотом рассказывают ужасные истории о корабле-призраке с экипажем из мертвых злодеев, с обугленным страшным капитаном на мостике. И что за чудовищные преступления не принимает их ни земля, ни морская пучина, и обречены они до скончания веков носиться по морям, пугая встречных моряков и предрекая им несчастья.

…Черен парус его косой.

Черен след за его кормой.

Черен путь его в сумрачном море.

На него дельфины плюют,

от него русалки бегут.

Не плаванье — черное горе.

Год 3339 от Возведения Первого Храма. 28-е число месяца дайро.

За три года до основного действия.

С высоты колокольни монастыря святого Урхо (колокол валялся внизу, сброшенный и разбитый) Рагир в раздумье созерцал город.

Множество узких улочек, небольших площадей, аркад и портиков по умбрийскому образцу, чтобы можно было укрыться от жарких лучей солнца. И даже рухнувшие здания и пожарища в глаза не так бросались.

Взятый и разграбленный, лежал перед ним Эльмано — город, считавшийся почти неприступным, сейчас лежал у него в буквальном смысле под ногами. Город, куда свозилась половина добытого в горных шахтах Эль д-Оро серебра, сплавляемого по горным рекам и Акаяле, и куда приходили суда из Архатены с разнообразными товарами.

Своим местопребыванием Рагир избрал резиденцию местной супремы. Ее серый дворец возвышался на площади Цветов, где по торжественным дням совершались аутодафе, и был построен на деньги, выделенные лично королем Фердинандом Безумным. К нему оказался пристроен монастырь святого Урхо, который воздвигла на все накопленные деньги какая-то видная куртизанка (видно, хотела, чтобы местные монахи отмолили ее грехи). Теперь тут утвердился, по выражению попов, вертеп злобы и нечестия, то есть пиратская резиденция.

И судя по тому, что случилось, можно было подумать, что Элл в своих небесных чертогах, наконец, проснулся, разбуженный молитвами и проклятиями, и обратил внимание на жалкого смертного корсара.

Месяц назад Морриганх вышел на его завоевание от Оливковых островов, что на востоке Архипелага. Вышел во главе собранной им флотилии в семнадцать кораблей и тысячу двести бойцов. Тут были самые разные вольные добытчики — от пикаронов на двойных каноэ до арбоннского капера Жервье на фрегате «Ракос», о котором всякая портовая собака знала, что он капитан-лейтенант флота короля.

Запасшись пресной водой и наловив черепах, они двинулись к гавани Эльмано, куда свозили добро со всего вице-королевства Альмадено. Пролив, соединявший огромную лагуну, охранялся неприступным каменным фортом Эль-Эспада. Когда корабли входят в гавань через узкий и извилистый проход, слева их поджидают отмели и рифы, а справа — массивные бастионы с нацеленными в борт орудиями.

Форт и в самом деле был неприступен, даже не имел ворот, и попасть туда можно было лишь с помощью подъемников или по сколоченной из дуба лестнице, которая при малейшей опасности поднималась на стены.

Но как только пираты приблизились к форту, его гарнизон в панике бежал, не приняв боя и, что совсем гнусно, не предупредив горожан.

Морриганх без проблем вошел в бухту под эгерийскими флагами и спокойно высадился на набережную, по которой гуляли ничего не подозревающие горожане, совершая утренний променад.

Правда, наскоро сбитое войско не подчинилось дисциплине…

Тридцать пять дней продолжался грабеж и кровавая оргия. Пираты пытали пойманных купцов, лавочников, дворян, стараясь выведать, где спрятано золото, ограбили все монастыри и церкви, опустошили дома и лавки.

Они распинали свои жертвы на крестах, подвешивали за ноги, отрезали им носы и уши…

В городе на провиантских складах хранился запас рома для патрульной эскадры и гарнизона. Пираты прикончили пойло за неделю, отчего, видимо, проистекло всеобщее помутнение мозгов.

Они осквернили церкви, используя их как отхожие места, пойманных на улице девиц раздевали и заставляли плясать голыми под аккомпанемент оркестров из подневольных горожан.

Сын Смерти разрешил уцелевшим монахам собрать больных и раненых обывателей в монастыре святой Катарины, но перепившиеся флибустьеры подожгли его, при этом выкрикивая, что хотят избавить несчастных от лишних страданий. Сгорело еще два квартала, так что угли пепелищ тлели с неделю, а пираты занимались мародерством на развалинах, с бранью выковыривая из обугленных человечьих костей слиточки расплавленного золота. К тому же в городе оказалась тысяча с лишним черных рабов, да не обычных, а только что привезенных из-за моря для продажи на знаменитой ярмарке «Эль Негро» и даже не клейменных. Черт дернул молодчиков аббата Антиса выпустить их на волю. Наверное, регулярные проповеди их капитана о добролюбии и святых истинах все-таки застряли в их мозгах.