Генерал его величества - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Величко cтр.№ 45

А тут и вождь аборигенский со свитою на своих катамаранах к нам пожаловали. Дипломатический визит изволили сделать. Оказался он образованным человеком и родовитым аристократом, этот негритянский вождь, знаток португальского языка почему-то. И где только нахватался? Викторов Алексей Иванович, судовой врач с «Краба», тоже португальским владеет в известной степени. Так что удалось друг друга понять с пятого на десятое.

Живут местные рыбной ловлей, держат какой-то скот и огородничают немного. С голоду не пухнут, но отнюдь не роскошествуют. Выяснилось, что они тут и сами недавно обосновались, поскольку утеснения англо-бурской войны сделались для них натурально нестерпимыми. И отправились они к берегам Мадагаскара на своих лодках с семьями, козами и свиньями. Подальше от участников военного конфликта. Вот их к острову этому ветрами и занесло. Тоже решили, что от добра добра не ищут. Пока на островке племя прижилось.

Около полутора тысяч человек островок заселило. И как только они тут пропитание на всех добывают? Морем кормятся. Рыба тут в бухте Минуруду не переводится. На продажу, кроме как кораллы, предложить ничего не имеют. Но пищи у них все же своей достаточно, вода тоже своя, из родников. Да и какие-то фрукты местные произрастают. Спросил про фрукты. Минут через пять наши полиглоты сумели понять друг друга. Будут нам фрукты и иное свежее продовольствие взамен на мануфактуру и железные изделия поставлять. Дальнейшую коммерцию свалил на Ивана Ивановича, а сам проводкой кораблей через риф занялся.

18:25. Ну вот и устроились. Проход с NW в рифе вполне надежный, даже в отлив. Подошли к острову и саженях в 20 от берега уткнулись носами в песочек, закрепились якорями, обтянули лодки маскировочной сетью. Со «Смоленска» мне доложили, что на фоне берега лодки неприметны теперь совершенно, от ландшафта неотличимы.

Тут и туземцы целой толпой на бережок высыпали, руками машут, подпрыгивают и орут вдохновенно. И девушки на берег набежали. Много. А ничего себе такие девушки, красивые зверски. Улыбаются и тоже руками нам машут, на берег зазывают. Рослые такие, губастые, блестящие, как сапоги гвардейские… в юбочках разноцветных, ситцевых, и… перси торчат… свирепо, как двенадцатидюймовки! Впрочем, по понятным и разным причинам… нам девушки все хороши!

Приказал Черкасскому заняться обустройством палаточного лагеря на берегу, немного в стороне от деревни аборигенской. Офицерам отдельные палатки поставить распорядился, поскольку глаза измозолили уже друг дружке до последней крайности.

20:30. Вызвал на мостик командира БЧ-4, спросил о возможности установления связи со штабом и вручил ему рапорт для отправки. «Маркони» посомневался из-за дальности расстояния, однако спустя час, сияя как рында, принес длиннющую радиограмму от Налетова. Бормоча о чем-то связанном с отсутствием грозовых фронтов и хорошим прохождением радиоволн, вручил мне депешу. Все-таки шпаки они неизбывные, «аристократия» наша, неистребимые шпаки-с, но дело свое знают. Ну да, в пажеских и морских корпусах, понятное дело, не обучались.

Как раз мы с Анатолием Ниловичем, доктором Викторовым и его величеством Мугамамбой Четвертым дегустировали «Смирновскую», удобно устроившись на тростниковых табуретах у костра, на котором на манер шашлыков нам жарили рыбу. Нанизанные на прутики кусочки, сдобренные ананасным соусом, ароматные и потрясающе вкусные, подавала нам племянница его, девица как бы без имени, но гренадерского росту, весьма увлекательных и пропорциональных округлостей, заразительно смеявшаяся при каждом брошенном мною на означенную барышню взгляде. Вот верно, она глаз на меня положила, шалунья эдакая… Ишь зубками из полутьмы высверкивает! А не людоеды ли они тут, часом? Вот возьмут и съедят нас под нашу же водочку… Посмотрим, посмотрим, что там нам господин Налетов отписал…

В радиограмме, подписанной Михаилом Петровичем, было приказано мне отправить «Машку» непосредственно в Балаклаву, где она должна взять на борт и доставить нам в отряд для практического обучение четвертый экипаж под командованием лейтенанта Александра Оттовича Гадда, офицера отлично мне известного и мною же к командованию экипажем рекомендованного, которому я перед походом передал командование так называемой Балаклавской водолазной школой. Говоря прямо — классами подводного плавания. Старшего и минного офицеров четвертого экипажа, мичманов Власьева и Феншоу, я лично не знал вовсе. Они в подплав угодили по протекции князя Черкасского. Ну познакомимся еще. Дорога впереди длинная. Убрал депешу во внутренний карман кителя, приказал запросить прибытие «Маши» и отправил «эфирное» создание восвояси.

И тут нам показали местное шоу. Ударили в барабаны и, потрясая гарпунами вкруг большого костра, свирепо выскочили мускулистые чернокожие воители. Гортанно покрикивая и совершая ритуально-агрессивные телодвижения, они бодро заскакали, освещаемые огненными языками, друг за дружкою, сопровождаемые ритмичным и гипнотизирующим грохотом барабанов. Скакали довольно долго и довольно однообразно. Но рано или поздно все и вся в этой юдоли скорби находит свой конец, и, умаявшись, мужики прекратили дозволенные пляски. Сменили их у костра гораздо более интересные нам танцорки. Верно, танец плодородия у них это называется. Ишь, как выпуклостями размахивают да крутят. Впечатляет!

К этому моменту его величество, накушавшись непривычным продуктом от поставщика ЕИВ г. Смирнова, сомлел и был отнесен премьер-министрами в свою тростниковую загородную резиденцию. Господ русских офицеров во главе со мною тоже уже слегка штормило, и я выразил определенное желание покинуть столь гостеприимное общество. Тут же под мышкою моей образовалась упомянутая зубоскалка и, влекомая мною, или, скорее, увлекая меня, попыталась направить мой курс к одной из хижин. Строго помотав указательным пальцем у заблуждающейся особы перед носом, оным указал ей истинный курс в направлении командирской палатки и, лихо сдвинув на затылок фуражку, с девицею неизвестного имени под мышкою продефилировал в апартаменты под завистливый шепот окружающих.

Спать эта затейница не дала мне совершенно. Пока сама в ветошь не угваздалась, пантера этакая. Только я веки смежил — играют подъем. И долг командирский зовет.

«Пора бы уже в Царском Селе небольшой аэродромчик устроить, зачастил я сюда, а трястись каждый раз в „оке“… проще будет, чем заставить кого-то сделать нормальную дорогу от Гатчины. Все никак не удается сосредоточиться на теме предстоящей беседы», — ругнулся я про себя на очередном ухабе. Беседа же ожидалась любопытная.

— И что вам на это ответил Константин Петрович? — с интересом спросил я императора.

— Что это приведет только к расколу общества, не дав никаких преимуществ, — вздохнул Николай.

— Я никогда не сомневался в его глубоком уме, — кивнул я, — и, по-моему, тут он совершенно прав.

Что да, то да. Несмотря на свое несомненное сходство с Кисой Воробьяниновым из известного фильма, Победоносцев был человеком весьма неглупым.

Николай под воздействием внешних обстоятельств типа нарастания революционного движения, давления на него ближайшего окружения и просмотра наших киношек с музыкой пребывал в душевных метаниях. В частности, неделю назад у него (явно у него самого, вроде никто такого не советовал) появилась мысль разделить царский титул. Типа «самодержца всероссийского» оставить себе, а остальные сбагрить Гоше. Нет уж, от таких подарков надо отбрыкиваться всеми четырьмя копытами! Вслух же я сказал: