Век железа и пара - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Величко cтр.№ 37

Километрах в десяти от входа в бухту располагался небольшой остров. Или два, в зависимости от направления ветра и прилива-отлива. То есть всю середину острова занимала большая лагуна, соединяющаяся с бухтой двумя проливами. И если северный был достаточно широк и глубок, чтобы там проходили корабли, то южный в самом глубоком месте был мне примерно по пояс. А иногда и вовсе исчезал. На наших картах этот остров назывался Mud, ну а мы и по смыслу и по созвучию присвоили ему имя Дурацкий.

Так вот, на этом Дурацком острове тоже происходила какая-то возня, там явно что-то строили. Но и туда мы заходить не стали, решив, что никуда этот остров не денется.

В Ильинске нас ждало еще одно новшество – два нормальных пирса, к которым смогли пришвартоваться «Чайка» с «Кадиллаком».

Командовал торжественной встречей приехавший в порт на императорском рыдване принц Михаил. Он сказал краткую приветственную речь, после которой приватно осведомился у меня, как скоро я смогу к нему зайти для беседы. Судя по всему, парню не терпелось свалить на меня хотя бы часть исполняемых им императорских обязанностей, и я, вздохнув, сказал, что прямо сегодня, часа через полтора. После чего повернулся было к своим женам, но они были уже заняты – Элли после долгой разлуки обнималась и целовалась со своими коллегами Таней и Зоей. Воспользовавшись заминкой, вперед протолкался Темпл, тоже толкнул краткую речь и пригласил на торжественный обед в честь нашего возвращения, который состоится в английском посольстве завтра. Я обещал быть и, кроме того, порадовал старика, сообщив, что австралийский климат действует на него просто прекрасно и с нашей последней встречи он буквально помолодел. И наконец двинулся к своей семье.

Поздним вечером я ужинал в императорском дворце у Михаила. Он вкратце обрисовал мне ситуацию, подчеркнув, что, несмотря на принимаемые меры, производимого в колонии продовольствия ей хоть и немного, но не хватает. Слишком уж большой процент населения занят в промышленности и золотодобыче. На последнем я попросил остановиться подробнее и услышал, что на прошлой неделе золотой запас Австралийской империи дошел до полутора тонн. И еще как минимум тонна будет извлечена до конца года из уже разрабатываемых россыпей. Добычей занимаются в основном патагонцы под руководством ветеранов-золотоискателей из мориори, которые начинали еще на месте будущего Ильинска. Запас необработанных алмазов – двести тридцать три грамма, бриллиантов – двести девяносто карат, среди них восемь камней более чем десятикаратного веса. Два самых крупных – двадцать шесть и тридцать карат. Рубины и сапфиры за время моего отсутствия не расходовались.

– Недостающее продовольствие поставляет Гонсало? – уточнил я и, получив утвердительный ответ, предложил: – Пусть из первой партии французов, которые уже здесь, около сотни отправляются на остров Кенгуру и готовят место для следующих переселенцев. Устроим там сельскохозяйственный район. Кстати, чего они строят на входе в Порт-Филипп, в общем понятно, действительно, маяк и форты там не помешают. А что за деятельность происходит на Дурацком острове?

– У вас, Алексей, устаревшие сведения, – улыбнулся Миша, – он уже третью неделю называется островом Свободы. Просто Ильинск растет, порт тоже, и скоро имеющаяся в нем свободная экономическая зона начнет мешать. Ну мы с отцом и решили потихоньку перенести ее на тот остров, перед этим приведя его название в соответствие с новыми реалиями.

Я кивнул. Вообще-то по Михаилу было видно, что его так и тянет чем-то похвастаться, и предложил ему не томить и рассказывать.

– Как по-вашему: сколько стволов мы нарезали для стомиллиметровых пушек? – гордо спросил он.

Я, честно говоря, вообще не ожидал, что к моему возвращению будет готов хоть один, но раз Михаил употребил множественное число…

– Неужели два?

– Все четыре! – огорошил меня старший сын императора. – И это потому, что канавки мы не нарезали, а травили. Сделали из железного дерева цилиндр под внутренний размер ствола, врезали в него закручивающиеся полосы из графита, погрузили в раствор, пустили ток – и через полдня уже нарезанный ствол осталось только подшлифовать. Это я вспомнил, как вы мне рассказывали про травление печатных плат, вот и решил попробовать применить это для несколько иной задачи.

– Молодец, – кивнул я, – просто молодец. Ну а теперь выкладывай, что ты собираешься свалить на меня, даже не дав толком отдохнуть после дальней дороги.

В общем, я ожидал худшего. Михаил всего лишь хотел, чтобы я взял на себя остров Кенгуру и надзор за переносом свободной экономической зоны на остров, а все остальное, включая руководство постройкой нашего первого броненосца, он был согласен оставить за собой.

Тут, конечно, некоторые могут подумать, что металлургия в Австралии достигла совершенно невиданных высот. А иначе откуда возьмется сталь для постройки огромного корабля? Но увы: наш недавно заложенный корабль только назывался броненосцем, а по сути был деревянной канонерской лодкой водоизмещением в тысячу сто тонн. Да, он будет почти весь покрыт броней, но не стальной, а из многослойной переклейки эвкалипта с железным деревом.

Михаил тем временем рассказал еще про одно новшество. Дело было в том, что нашему разросшемуся химкомбинату перестало хватать обрезков с верфи в качестве топлива, а лесов ближе трех километров от Ильинска уже не осталось. И чтобы не увеличивать это расстояние, из досок были сделаны четыре двухметровые фигуры, слегка напоминающие параболоид. Потом их вогнутую часть зашкурили, отполировали и покрасили серебрянкой. Правда, получившиеся зеркала для телескопов или даже как обстановка комнаты смеха совершенно не годились, но сконцентрировать солнечный зайчик сантиметров пятнадцати в поперечнике они могли. И теперь химкомбинат потреблял топливо только в пасмурную погоду, которая случалась в Ильинске довольно редко, а количество работающих сократилось примерно на четверть.

Выслушав все новости, в том числе и последнюю – о том, что Илья прошел уже половину пути домой и будет в Австралии через месяц с небольшим, – во втором часу ночи я отправился спать. Во всяком случае, именно так это занятие часто называется в художественной литературе. И по дороге гадал: до какой очередности договорились мои жены? Ответ оказался предсказуемым – то есть меня ждала старшая, Таня.

С утра я впрягся в работу, но начал не с административных дел, а с технических. При отъезде я обозвал большой сарай, где мы собирали первый дирижабль, или, скорее, пародию на него, «вторым авиационным заводом». Имея в виду, что первый завод – это навес, под которым были склеены оба наших самолетика «Колибри». А Франсуа назначил директором этого самого второго завода. Однако в процессе написания приказа выяснилось, что у него, оказывается, нет фамилии. То, под чем он до этого фигурировал, всего лишь последнее прозвище, полученное уже в бродяжничестве. И тогда в знак его особых заслуг в области воздухоплавания я торжественно присвоил ему фамилию Цеппелинюк.

За время моего отсутствия молодой француз составил проект уже почти настоящего дирижабля, на четыре тысячи кубов, который перед самым отбытием утвердил император. И новоявленный Франсуа Шарлевич Цеппелинюк, подобрав четырех помощников, приступил к изготовлению бальсовых заготовок для каркаса первого воздушного лайнера.