Продавцы невозможного - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов cтр.№ 29

Пилсуцки ощерился и смял ложку, демонстрируя, как он поступит с наглым щенком. В ответ увидел выставленный средний палец.

Вот и пообщались.

После завтрака вновь построение в шеренгу, пересчет – вдруг, кто кашей подавился да лежит под столом с заточкой в пузе? – и поход на работу. В длинный двухэтажный барак, что позади административного здания, аккурат у стены. Широкий коридор, налево-направо двери комнат. Обычные двери, не решетки, только окошки для надзирателей.

– 0286!

Нужно остановиться, повернуться и упереться лбом в стену. Дождаться лязга ключей и скрипа.

– Вперед!

Комната больше камеры – четыре метра на пять. Стол, удобное кресло, мощный коммуникатор и много-много электронного барахла.

За спиной скрипит закрывающаяся дверь.

«Ну вот, Чайка, ты и дома».

* * *

Анклав: Москва

Территория: Болото

Клуб «Стоп-кран»

Смех, сюрпризы, разговоры и снова смех

– За Пэт!

– За бакалавра Пэт!

– За магистра!

– А я думал…

– Пей и ни о чем не думай!

Шум, гам, радостные вопли, музыка, тосты…

«Стоп-кран» считался одним из самых респектабельных и безопасных клубов Болота и, соответственно, самым дорогим. Правда, сторонники «Девяток» утверждали, что платят за дзен-коктейль на три юаня больше, чем в «Стопе», однако верилось в их рассказы с трудом – куда уж дороже? К тому же подавать дзен-коктейли еще не начали – вечеринку открыли шампанским. Бутылки повсюду, льда навалом, а главное – никаких посторонних. Респектабельный клуб захвачен молодежью: студентами и бывшими студентами, байкерами и шалопаями, всеми, кто был рядом с Пэт три последних года.

– Поздравляю! – Матильда поцеловала подругу в щеку. – Ты молодец!

– Магистр! – Рус последовал примеру Матильды. – Круто.

А за ними – толпа «свамперов», отчаянных мотоциклистов, с которыми Патриция не раз и не два ставила на уши ночную Москву.

– Вина?

– За тем и пришли!

– Пиво есть?

– Клуб в нашем распоряжении, так что не стесняйтесь!

Приглашающий жест был поддержан со сцены: ребята из самой модной в этом году группы «Нанодевальвация» взяли первый аккорд.

– Отличная вечеринка, Кирилл…

– Спасибо.

– Ты знаешь, как сильно я люблю шумные праздники, а потому могу оценить… Я рассказывала о карнавале, который устроил в мою честь один поклонник? Конечно, это было довольно давно, но тем не менее получилось совсем неплохо…

Ни шум, ни смех, ни музыка Мамаше Даше не мешали. Она крепко вцепилась в локоть Грязнова и трещала с такой скоростью, что вклиниться между вагончиками слов не было никакой возможности. Задавая вопросы, Мамаша не интересовалась ответами, а чувствуя, что тема иссякает, мгновенно перекидывалась на другую, иногда – никак не связанную с предыдущей.

– Кирилл, как ты относишься к Русу? Нет, я знаю, что ты его ценишь, но тебя не смущает его дружба с Матильдой? Я так беспокоюсь за девочку – в ее возрасте легко совершаются самые разные глупости.

– Матильда…

– Конечно, Матильда весьма осмотрительна, но ведь она практически живет у Руса, тебе не кажется, что им рано так поступать?

– …следует…

– Или пусть играют свадьбу. Кирилл, как ты думаешь, Рус достаточно приличная партия для такой девочки, как Матильда?

– …своему сердцу.

– Я сама была молодой и знаю, где сейчас находится ее сердце. Нет, я не жалуюсь, я с удовольствием согласилась приглядывать за племянницей, но это очень тяжело. Думаю, если бы ее мать, пусть земля ей будет пухом, была бы жива, она беспокоилась бы меньше, чем я. Это такая ответственность! Кирилл…

Грязнов наклонился и очень внимательно посмотрел Мамаше Даше в глаза:

– Разве ты не видишь?

Женщина вздрогнула, замолчала, после чего честно, а главное, совершенно другим – серьезным и немного грустным тоном ответила:

– Я не вижу никого из них, ни Матильду, ни Патрицию. Хотя почти каждый день пытаюсь заглянуть в их будущее.

– В таком случае нам остается надеяться на лучшее. – Грязнов улыбнулся и подвел Мамашу к столику: – Ребята, я вижу, вам скучно…

Филя и Олово кисло заулыбались.

– Твой отец? – осведомился Стен, разглядывая Кирилла.

– Ага.

Правая рука парня покоится на талии Пэт, в левой зажат бокал. Стен прилип к девушке пару танцев назад – плотный, приятно пахнущий, очень уверенный в себе и умеющий раскочегарить веселье до наивысшей отметки. Отличный клубный спутник.

– Круто выглядит.

– Я знаю.

Первый взгляд на Кирилла вызывал в памяти образ деревенского увальня из анекдотов и сказок: высокий рост, широкие плечи, светлые, очень коротко остриженные волосы, круглое лицо с большим носом и губами, большие серые глаза… сонные? И тут находилось первое и самое главное отличие от персонажа анекдотов – не сонные глаза, а спокойные, внимательные. Умные. И люди, попавшие под ненавязчивое обаяние взгляда, уже совсем иначе воспринимали яркие мелочи, которых хватало в образе Грязнова: пятнадцатисантиметровую косичку на затылке, в которую была вплетена черная веревочка, золотую серьгу в левом ухе, и черные руны, что украшали тыльные стороны ладоней. Мелочи переставали казаться незначительными, наполнялись мистическим смыслом, окутывая Кирилла ореолом тайны.

– А правду говорят, что он знает всех московских верхолазов?

«Просто вопрос для поддержания разговора или…»

– Правда, – кивнула Пэт. – Отец знает всех.

– Здорово!

У Стена вспыхнули глаза. Девушке стало скучно.

Еще один искатель выгодной партии. Липнут, как мухи на мед, испытывая настоящее возбуждение только при мыслях о связях Кирилла. Обвинять их глупо – мир слишком жесток, каждый ищет возможность зацепиться за хорошее место, но… Но где же душа? Прячется в папашином богатстве?

«А есть ли в этом мире ключ?»

– Какие планы на вечер?

– Пока я здесь.

– А потом? – с нажимом спросил Стен.

– Потом я отсюда уеду, – пожала плечами девушка.

– Ого! Вся семья в сборе, – удивленно произнес Рус, заметив за дальним столиком Мамашу Дашу.

Тетушка Матильды нарядилась по обыкновению ярко: цветастое платье, кричащая бижутерия – связки здоровенных браслетов на руках, массивные серьги и непременная шляпка. Сегодня голову Мамаши Даши украшало нечто «современное», типа продвинутое, но странное – конструкция походила на творение абстракциониста, которому приснился сплющенный противогаз.