Эпицентр - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Филенко cтр.№ 31

— Связи нет. Не то он ее выключил, не то не знает, как включить. Вероятнее всего последнее. Поэтому я даже не могу перехватить управление.

— А что бортовой когитр?

— Он спит. Я сам его усыпил. Чего ему было маяться бездельем столько времени?

— Историк, — сказал Кратов. — Каким образом человек, не умеющий водить корабли, оказался в Галактике?

— Кто мог ожидать? — Клавдий пожал плечами. — У нас никогда не было дефицита драйверов. А системы орбитального комплекса он знал прилично. Трудился на совесть и другим не мешал работать… Разумеется, вскоре многие увидели, что он не имеет драйверских навыков. Пока здесь были люди, его потихоньку пробовали учить. Все же, мотивы, по которым он попал сюда, следовало признать уважительными. И он, наверное, решил, что научился достаточно. А потом все улетели на «Моби Дик».

— Что это были за мотивы?

Клавдий невыносимо долго скреб свою щетину, затем еще раз пожал плечами и наконец произнес:

— У него на «Моби Дике» девушка. Ее зовут Марина. Марина Кемейа. У Дениса к ней какая-то сумасшедшая привязанность.

Кратов сразу вспомнил ее. Пока Чудо-юдо-Рыба-Кит приноравливался к стыковочным узлам стационара «Моби Дик» (по обычаю своему ворча и жалуясь на неудобства), ему удалось перекинуться парой ничего не значащих слов с молоденькой алеуточкой, черноволосой и черноглазой, с круглым серьезным личиком, которая действительно звалась Мариной, действительно была хорошенькой и действительно работала оператором на внешних каналах ЭМ-связи. Помнится, он даже отпустил ей какой-то комплимент и пытался неуклюже скаламбурить на тему «если один кит швартуется к другому киту, который же из них — китиха».

— И что же, при своей… сумасшедшей привязанности он три месяца с ней не виделся? — спросил Кратов.

— Агеев не умеет водить корабль, — с легким недоумением разъяснил Клавдий. — А я не могу покинуть базу. Вдруг здесь что-то изменится или прояснится, а меня нет…

— Так, — буркнул Кратов. — Дальше?

— От знакомых ксенологов, бывающих на стационаре, я имею сведения, что несколько раз Марина возвращалась из отпуска с опозданием. Отсюда я делаю заключение, что на Земле у нее появился некто… отличный от Агеева.

— С логикой у вас в порядке, — едва сдерживаясь, проговорил Кратов. — Ну, к теме сумасшедшей привязанности мы еще вернемся… Что угрожает Агееву в данный момент?

— В данный момент — ничего, — сказал Клавдий. — Но спустя примерно полчаса он либо встанет на орбиту Альбины, после чего можно будет попытаться перехватить его вашим кораблем…

— Либо?

— …либо не встанет и упадет в атмосферу.

— И его собьют.

— Да, — ровным голосом подтвердил Клавдий. — Или, напротив, не собьют.

Зеленая точка корабля безвольно моталась по темному экрану пеленгатора, едва не цепляя размытую кромку газовой оболочки планеты. Кратов прикрыл глаза, чтобы успокоиться и сосредоточиться. Он представил себе, как Денис в растерянности мечется по пустой кабине, бессмысленно давя на еще недавно видевшиеся такими понятными и вдруг отказавшиеся повиноваться клавиши. В самом деле — что может быть проще управления космическим кораблем? Только велосипед. Забрался внутрь, запустил стартовые процедуры — и вперед… Корабль и в самом деле тронулся вперед, но потом отчего-то заартачился, не пожелал отвернуть от неотвратимо и страшно надвигающегося белесого пузыря Альбины, с ее строптивыми орнитоидами… и баллистическими ракетами. И где же догадаться, что спасение в единственной, неприметной, притулившейся с краешку пульта кнопочке-скромнице с идиотской пиктограммой «ухо», о которой любой мало-мальски обученный драйвер без напоминаний, на уровне рефлексов знает: это — святое, это связь, а связь это жизнь.

«Я спишу на Землю всех, кто причастен к этой трехмесячной глупости, думал Кратов, цепенея от ярости. — Я вышвырну из Галактики этого долбогреба Дэйнджерфилда за то, что он не дал мне знать о срыве альбинского контакта. За то, что он позволил этому фанатику Клавдию четверть года безвылазно торчать здесь и мариновать несчастного парня. За то, что он равнодушно смотрел, как рушится счастье у двух живых людей — у Дениса и Марины — и не трезвонил во все колокола. Еще, наверное, и веселился по этому поводу.

Я не знаю, что сделаю с самим Клавдием, но активным ксенологом ему не быть. Такие не имеют права представлять человечество в Галактике. Потому что им наплевать и на себя, и на тех, кто рядом. Такие, как он, нестандартны, нехарактерны для человечества. Они могут сбрить бороду, выкрасить волосы, укоротить нос, чтобы устранить отклонения от стереотипа в своем облике. Но куда они денутся от отклонений в стереотипе нравственности?! Они делают вид, или даже искренне убеждены, что живут наукой и для науки, и это — ложь. Они вообще не умеют жить, их почему-то не научили этому в детстве. Пусть возвращаются на Землю и учатся заново. Потому что жить можно только для людей!

Но тут и моя вина… Большая вина. Когда эти голубчики полетят прочь из Галактики, наверняка кто-то из них это мне припомнит. Я виновен в том, что слишком доверяю тем, кто меня окружает. Но сейчас мне уже нельзя все делать самому. Тогда я просто ничего не успею. Поэтому я обязан исходить из того, что в Галактике работают безупречно честные, беззаветно преданные Земле и ни в коем случае не равнодушные люди. Честные — так оно и есть. Преданные — и это истина. Последнее правило, к сожалению, выполняется не всегда…»

Согбенный Клавдий продолжал гундеть в микрофон «Агеев, отвечай… Агеев, отвечай…»

— Перестаньте, — сказал Кратов. — Нужна связь с Альбиной Они наверняка следят за кораблем.

Клавдий, не оборачиваясь, кивнул.

Кратов быстрыми, привычными движениями оживил детекторы и лингвары. Перед его лицом одновременно вспыхнули два экрана один тут же выстрелил в него сериями лихорадочно меняющихся графем, а на другом раскинулся медленно плывущий внизу пейзаж Альбины.

«Господи, — подумал Кратов, — Прости мне мой гнев. Кто я такой, чтобы судить и карать? Только сделай так, чтобы все обошлось. Хотя бы раз — без невинных жертв… Да если все обойдется, я никого и пальцем не трону».

— У вас хорошо получается, — неожиданно произнес Клавдий и фыркнул. — Вы хотели ксенологический эксперимент, Вы его получили.

И снова скорчился над пультом.

Кратов прильнул к экрану. Среди острых скал, вершины которых прятались в лохматых снеговых шапках, можно было различить контуры колоссальных искусственных сооружений в виде усеченных конусов или неправильных кособоких пирамид. Невысоко над зарослями корявых деревьев парили какие-то размытые тени.

— Что за дьявол! — пробормотал Кратов. — У них есть летательные аппараты?

Клавдий, напряженно щурясь, придвинулся ближе.

— Нет, естественно, — сказал он. — Зачем им?.. Вы видите самих альбинцев.