— Как же, милая старушенция с богатейшим жизненным опытом. Но я-то имею в виду молодую хорошенькую женщину, туго затянутую во что-нибудь этакое… пусть даже в скафандр.
— Плоддер, плоддер, — укоризненно произнес Кратов. — Где твоя честь? Мы добровольно ушли из Внешнего Мира за барьер отчуждения, оборвав узы родства и дружбы, и нет для нас иного образа жизни, нежели труд…
— Все верно, — вздохнул Грант. — Добровольно ушли, то-се… А как порой хочется назад!
— Никто тебя не задерживает. Ты волен выбирать свой путь, как тебе велит твоя совесть.
— Еще рано, — сказал Грант. — Нет мне покуда возврата. Но все же преступно допускать в Галактику женщин, особенно в Звездный Патруль. Это провокация, дьявольский искус. Галактика — экологическая ниша мужчин. И спасать здесь приходится опять-таки мужиков. Зачастую подернутых плесенью в многодневном своем затворничестве на пустых и скучных планетах. Почему этим должны заниматься красивые женщины?
— Это я как раз понимаю, — сказал Кратов.
Пусть жалок раб в селении глухом,
Далеком от тебя, как своды неба эти!..
Но если женщина небес грустит о нем,
Я вижу в этом знак,
Что стоит жить на свете!
[11]
Нет лучшего лекарства для мужчины, чем красивая женщина. Только не для плоддеров.
— На связи субнавигатор Ким, — хрустально прозвенел интерком. Обслуживающий персонал маяка приглашается на совещание в кают-компанию. Конец связи.
— Субнавигатор Ким, — повторил Грант мечтательно. — Джемма Ким. Такая вся… По-моему, нормальная девушка. Во всех смыслах. Не то что этот айсберг самомнения, командор Климова. По прозвищу Лешка-Ложноножка. А я привык ставить перед собой только реальные задачи. Ты меня понял, брат-плоддер… по прозвищу Шаровая Молния?
— Я тебя не слышал, брат-плоддер, — буркнул тот, поднимаясь.
4
Кают-компания Галактического маяка никак не была рассчитана на такое скопление народа. Иконописное лицо командора Климовой выразило сдержанное недовольство, когда ее слегка потеснили и чье-то мощное и жесткое колено уперлось ей в бедро под маленьким столиком. Круглая мордашка субнавигатора Джеммы Ким, напротив, излучала всевозможное дружелюбие.
— Начнем, — сказал Кратов. — Галактический маяк М28365, модель «Огонь Амирана», снабжен постоянно-группово-проблесковым сигнал-пульсатором класса «девять-девять», обслуживает сектор пространства в двадцать пять кубопарсеков. Учрежден на планете Арнеб-3 в 101 году, то есть тридцать один год назад, обнесен защитным валом, каковой давеча был публично предан разрухе и поруганию.
Командор слушала его доклад, прикрыв глаза и чуть заметно кивая.
— Маяк работает в автоматическом режиме, — продолжал Кратов скучным голосом. — Раз в трехгодичный цикл он подвергается профилактическому осмотру. Ответственность за его бесперебойное функционирование принял на себя Плоддерский Круг. Мы прибыли сюда две недели назад, осмотр в целом завершен, и если бы не капризы местной биосферы…
— Это не капризы, — вставила Джемма Ким.
Кратов умолк. Его хмурый взгляд упал за окно, мимо которого ползли клубы жирного бурого дыма: кто-то из амазонок дожигал фограторами туши пантавров.
— Вам из Галактики виднее, — произнес Кратов наконец.
— Вместе с коллегой Грантом мы обследовали состояние маяка, заговорила командор, — а также изучили окрестности. И нашли все это крайне неудовлетворительным.
— Да неужто! — оживился Грант, моментально справившись с одолевавшей его зевотой. — Но я этого не находил.
— Место для маяка избрано исключительно неудачно, — говорила Климова, игнорируя его реплику. — В низине, между миграционными путями! Обитаемая планета, нестабильное светило… Вы просто были обречены на погром.
— Упрек не по адресу, — возразил Кратов. — Маяк строили не мы, и Плоддерский Круг не несет ответственности за его расположение и архитектуру. Дело нашей чести — любой ценой обеспечить его функционирование, как я это уже подчеркивал. Маяк простоял благополучно более тридцати лет. Кто мог предположить, что у пантавров изменятся привычки?
— В природе такое случается, — заметила Джемма Ким. — Все достаточно тривиально. Вспомните события последних дней, и многое прояснится.
— Что-то не хочется, — признался Грант.
— Извольте, — сказал Кратов. — Сперва пришли змеи — хотя скорее они походили на червей с глазами. Их было много.
— Бр-р-р! — Джемма передернула плечиками.
— Потом какие-то золотистые ящерки, довольно приятные на вид. И на вкус… Потом местные насекомые, плод греха таракана и паука, средними размерами с хорошую охотничью собаку. Все это с интервалами в несколько часов, и каждый раз — тучами. Такого никогда не случалось.
— За тридцать лет, возможно, и не случалось, — промолвила Джемма. Но в истории планеты — наверняка, и не однажды. Обычная экологическая катастрофа.
— Как, как вы сказали? — переспросил Грант. Он старательно рисовал грифелем на листе белого пергамента субнавигатора Ким попеременно в анфас и в профиль, и даже один раз с затылка.
— Здешнее ваше солнышко, белая звезда Арнеб, пошло пятнами. Радиационный всплеск накрыл планету. И все инстинкты у животных дали сбой. Бедное зверье косяками устремилось в вашу низину. Быть может, проснулись какие-то защитные метаинстинкты.
— «Ваше солнышко, ваша низина», — проворчал Грант. — Сдались они нам…
— И как надолго эти пятна? — осведомился Кратов.
— Трудно предугадать. На год, на два. А потом все сначала: стабилизация — кризис. У нас на Земле от подобных эксцессов, между прочим, вымирали динозавры.
— Предварительно истребив все случившиеся поблизости Галактические маяки, — вставил Грант. — Что же теперь — сворачивать работы?
— Я всегда высказывалась против практики размещения Галактических маяков на обитаемых планетах, — заявила Климова. — Конечно, процедуры обслуживания значительно упрощаются, но это — мнимая выгода… И в данном эпизоде мое мнение, к сожалению, решающим не окажется.
— Да уж, разумеется, — с легким раздражением сказал Кратов. — Когда закладывался этот маяк, никого из здесь присутствующих еще на белом свете не было.
— Есть предложение, — сказала Джемма Ким. — Если вы помните, нам удалось рассеять пантавров инфразвуковой атакой, при помощи генератора «шатагхни». — Грант мигом все припомнил и смущенно закашлял. — Поэтому имеет смысл смонтировать на маяке импульсную инфразвуковую головку. Если пантаврам или кому-либо еще из милых обитателей этих мест снова не понравится внешний вид маяка и они захотят переделать его по своему вкусу, головка отобьет им охоту к излишней инициативе. Со временем дискомфорт при посещении этой низины осядет у них в инстинктах, и к маяку вообще утратят интерес.