Инфернальная музыка - читать онлайн книгу. Автор: Алан Дин Фостер cтр.№ 65

Найк смотрел на облачко и диву давался.

– В вопросах мистических я ничего не смыслю, но спилите мне зубы, если музыка не пытается что-то сказать.

– Не правда ли, у нее беспокойный вид? – Пульсирующие крапинки кружились в считанных дюймах от глаз Джон-Тома. – Что ты хочешь сказать?

Музыка, будто в ответ, вытянулась в тонюсенькую розовую полоску, застыв над волнующимся морем в нескольких градусах правее носа корабля, и запело на пределе громкости. Это повторилось несколько раз.

Чаропевец уже знал смысл этого жеста.

– Что оно делает?

Мангуст крепче ухватился за штурвал.

– Предлагает изменить курс. Думаю, стоит последовать совету – хуже не будет. Если, конечно, у вас нет другой идеи.

– Чаропевец, я уже сказал, что я всего-навсего моряк-любитель. – С этими словами лейтенант крутанул штурвал, и нос пошел вправо. – Вы уверены в правильности этого направления?

– Нет, но я всегда уверен в музыке. Если сейчас же не встать на ее курс, мы обязательно врежемся в бурю. А так – глядишь, и спасемся.

Может быть – всего лишь может быть, – музыка знает, что делает. Уж я-то совершенно не знаю.

Ноты образовали спираль, затем овоид. С каждой переменой формы изменялся и темп. Только в одном музыка оставалась постоянной: в своем выборе курса.

Умаджи прислонилась к планширу левого борта и задумчиво глядела на воду. В считанных ярдах от ее морды кристаллизовался серебристый туман. Она с возгласом изумления отшатнулась от призрака. Джон-Том заметил, что горилла хорошо поработала над мехом на затылке и шее – уложила его в множество тонких изящных завитков. Кудряшки придавали облику могучего примата что-то трогательно-младенческое.

Среди тумана материализовалось и зависло на уровне палубы уже знакомое путешественникам насекомовидное существо. Оно уставилось на Джон-Тома.

– Здравствуйте, человек! Вы здесь! Я вспомнил то, что забыл!

– А что вы забыли? – в полной растерянности спросил Джон-Том.

– Задачу моих поисков! – Антенны качнулись вперед. – До чего же зыбкая эта штуковина – память.

Мадж облокотился о планшир и небрежным тоном заметил:

– Шеф, а ты в курсе, че меж твоим седалищем и морем ни фига нет, кроме воздуха?

– Море? О чем вы говорите? – Существо глянуло вниз, пронзительно взвыло от изумления и с впечатляющим плеском упало в воду.

– Наверное, оно собиралось появиться на палубе, – задумчиво предположил Найк. – И тут мы резко взяли право руля.

Джон-Том, не обратив внимания на слова лейтенанта, бросился к лееру. Гость беспомощно трепыхался в воде. Обладая аж восемью конечностями, он при этом совершенно не разбирался в стилях плавания.

– Я вспомнил! – Жук плевался водой. – Я вспомнил!

Джон-Том сложил ладони рупором и крикнул:

– Что вы вспомнили?

– Вспомнил… что не умею плавать! – жалобно воскликнул жук и умолк – его голова скрылась под невысокой волной.

Джон-Том уже стаскивал с себя плащ и рубашку.

Он увидел, что насекомое вынырнуло и возится с пультом у себя на спине. И снова жук окутался туманом – на сей раз скоплением серебристых искр, таких ярких, что пришлось отвернуться. Но все равно создалось впечатление, будто Джон-Тома фотографируют с сотнями ламп-вспышек. Застигнутые врасплох принцессы кричали и терли глаза.

Джон-Том все же глянул сквозь слезы: в океане появилась аккуратная сферическая дырка, словно кто-то ловко зачерпнул ложкой шарик в коробке темно-зеленого мороженого. В полость вплыла парочка макрелей и, падая, неистово затрепыхала плавниками, затем гладкие изогнутые стены обрушились, и снова на этом месте плескались волны, будто ничего и не случилось.

– Занятно, хоть и бессмысленно. – Мадж подошел к другу. – Че до меня, так я не в восторге от его волшебства.

– Я не думаю, что это волшебство. По-моему, это наука.

– Волшебство, наука – вопрос лишь в терминологии. Как считаешь, он еще разок попробует? Жучина чей-то хотел от нас, как пить дать.

– Знаешь, Мадж, я сбит с толку не меньше твоего.

– Ну, тут ты ошибаешься, чувак. Ты сильнее моего сбит с толку. Это в твоем роду наследственное.

Чаропевец решил не препираться с выдром.

– Сейчас меня больше интересует, как проскочить мимо бури.

Он кивком указал на приближающуюся шеренгу черных туч.

Найк между тем вел судно вслед за поющими нотами. Не мерещится ли просвет на западе, прямо по курсу? Этого Джон-Том сказать не мог.

– Как ты себя чувствуешь?

– Кто, я? – Выдр поправил тирольку. – Как всегда, чувак, оптимально. Правда, гложет меня одно сомненьице…

– Что еще за сомненьице?

– Я хоть время-то классно провел?

– Не сказал бы.

– Жалко. – Выдр глубоко вздохнул и приложил лапу к груди. – Ну, ниче, зато я щас себя распрекрасно чувствую. А как там наши телки?

Он окинул взором палубу. Принцессы собрались вокруг мачты, болтали, помогали друг дружке, а мангусты возились с парусной оснасткой.

– Ага, вроде все путем. Беспокоит тока одно: че на нас может снова брякнуться забывчивый жук-великан черт-те знает откуда. Ниче, думаю, мы это как-нибудь переживем.

Мадж лучился самодовольством. Счастливая улыбка была настолько заразительной, что у Джон-Тома потеплело на сердце. Когда ухмыляется выдра, тебе тоже ничего не остается, как улыбаться до ушей. И тут совершенно нежданно, с яростью женщины, полгода просидевшей на диете и обнаружившей, что она потеряла всего четыре фунта, на судно обрушился шторм. Невозможно было даже зажечь бортовые огни, чтобы найти дорогу к каютам. Впрочем, особой необходимости в лампах не возникло. Молнии непрестанно обстреливали море и кораблик и освещали больше, чем хотелось бы. Внизу было сухо, однако жуткая качка сулила жестокие приступы морской болезни. Принцессы колебались, выбирая между тошнотой и промоканием до нитки. Когда к их телам прилипло целое состояние из шелков и шифона, они потянулись к единственному трапу. Шести самцам понадобились все их силы, чтобы не опрокинулся кораблик. Помогали им в меру своих возможностей Алеукауна и Пиввера. Не прощающий ошибок ветер в клочья разорвал неубранный спинакер, но им удалось зарифить грот.

Джон-Том и Найк выбивались из сил, не давая судну сойти с курса, вдвоем удерживая штурвал. Одно хорошо: своего поводыря они видели без труда. Облачко слабо сияло чуть впереди бушприта, и непогода его, видимо, не пугала. Возможно, у Джон-Тома разгулялось воображение, пришпоренное молниями и затуманенное проливным дождем, однако он мог поклясться, что облачко подпевает грому. Оставалось лишь догадываться, что творится в эпицентре бури, куда они поначалу держали курс.