Библия-Миллениум. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Лилия Ким cтр.№ 44

Нужно было что-то решать! В конце концов, если выражаться в устоявшихся терминах, Дебора сейчас единственный «настоящий мужчина»! Она приняла волевое решение. Позвонила мужу Иаиль и сказала, что они состоят в любовной связи уже несколько лет. Сказала, что Иаиль лесбиянка, но из благодарности к Сисару за то, что он для нее сделал, сохраняет их брак, не решаясь уйти к Деборе, которую любит и пылает к ней страстью. Потому Сисар, как порядочный человек искусства, должен понять их высокие чувства и освободить жену от моральных обязательств перед ним.

По мнению Деборы, Сисар, как представитель мужского пола, при встрече с женой должен был наговорить той кучу гадостей от имени своего оскорбленного мужского достоинства и выставить Иаиль за дверь со страшным скандалом. И тогда Дебора приняла бы ее в свои объятия, превратив в фанатичную неофитку движения. Однако все вышло не так. Сисар оказался мягкотелым болваном, у которого вместо припадка маскулинной ярости случился сердечный приступ.

И вот Иаиль, не понимая собственного счастья, рыдает у нее в кабинете, угрожая разоблачением.

Дебора была женщиной патологически трезвомыслящей. Налив Иаиль стакан воды, принялась утешать ее, сжимая в своих крепких женских объятиях, говоря на ухо ласковые слова о том, какая Иаиль «красавица», «умница», «талантливая девушка», «все может», «я тебя защищу» и т. д. В конце концов та прекратила плакать и прижалась к Деборе. Ну что ж, не мытьем, так катаньем…

Дебора ехала в машине, размышляя о женской генетической глупости. Большая часть ее энергии уходила на ломку устоявшихся представлений женщин об их месте в мире. Может быть, когда-то схема выживания «дом—охота» и была функциональна, но прошли миллионы лет! Зачем теперь эти свадьбы, эти сидения с детьми, эта кухня, эти куклы!

Куклы! Дебора проезжала мимо магазина игрушек. Лицо ее исказилось от ненависти. Куклы! Эти маленькие убийцы. Они убивают в маленькой женщине личность. Девочке суют кусок штампованной пластмассы, внушая, что она должна его нянчить. «Ах, какая красивая у тебя кукла!» Кукла красивая! Это же эстетический идиотизм! Глупое фарфоровое лицо, неестественно яркие длинные кудрявые локоны, длинные ноги, большой бюст! И вот уже взрослая женщина впадает в истерику оттого, что не похожа на куклу! «Ах, какая я некрасивая!» Дебора глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. У нее сегодня дел до поздней ночи — телестудия, обед с журналисткой, дела на фирме, ужин с председателем партийной фракции, тренажерный зал. Но она не чувствует усталости. Так, наверное, должны были ощущать себя штурмовавшие Бастилию.

— Никто, кроме тебя, не сделает этого, — сказала она своему отражению в зеркале. — Ты должна все изменить, ты женский мессия, Дебора, понимаешь?

Особое внимание движение уделяло судам, в которых рассматривались дела об изнасилованиях. Движение добивалось ужесточения наказания по этой статье. Половая свобода женщины неприкосновенна. Она не должна нарушаться.

Дело, которое Дебора сейчас отслеживает лично, выматывает ее. Самое сложное — это держать себя в руках, дождаться законного решения. Убить подонка так просто, так недорого! Но общество должно задуматься! Должно увидеть, прочувствовать. Прецедент! В голове у каждого должен появиться новый значок. Прецедент — это новое правило, как следует поступать, думать и чувствовать, так как мало кто способен вследствие врожденной тупости подумать и оценить произошедшее — нужно создать «штамп». Только это удерживает Дебору от того, чтобы «заказать» именно этого насильника.

Несколько лет назад в движение пришла девушка. Потрясающая, умная, красивая, удивительная. Дебора была покорена, очарована ею. Они много времени проводили вместе, но потом… та вдруг стала отстраненной, грустной, реже звонила и почти не появлялась. Дебора выяснила, что у нее есть мужчина, который против их дружбы.

— Он говорит, я стала агрессивной, скандальной… Но я его люблю… Я не могу больше… нужно сделать выбор, Дебора…

— Какой выбор?! Ты с ума сошла! Посмотри, ты расцвела, стала радужно-яркой, твоя личность проявилась и заиграла всеми красками! Ты его любишь, ты готова отказаться от себя ради него! Подумай, готов ли он поступить так же?

Девушка тогда подняла на Дебору полные слез глаза, в которых читались мольба, отчаянье, обида… Дебора продолжала:

— Если он не готов принять тебя такой, если он не признает достоинств твоей личности, если не видит ее ценности, если требует быть всего лишь приложением к нему — разве это любовь? Он хочет купить тебя, приобрести себе красивую игрушку, чтобы ты своей красотой, умом, блеском повышала его статус! Разве это любовь?

У девушки был вид приговоренной к смертной казни.

Через два дня она сказала своему жениху все это. Она сказала, что не хочет быть с человеком, который не видит в ней личность. Он ударил ее по лицу, сказал, что это говорит не личность, а стерва. Стерва ему не нужна. На следующий день ее изнасиловали, и после всего этого милая, прекрасная, нежная, самая лучшая из всех женщин, которых знала Дебора, сошла с ума. Насильник дорого заплатит.

На скамье подсудимых сидит мальчик-подросток лет двадцати. Сосед потерпевшей. В день совершения преступления он зашел к девушке, та пожаловалась на жизнь, он посочувствовал, они немного выпили и стали заниматься любовью. Вдруг та начала отчаянно вопить и сопротивляться, но он уже ничего не мог с собой поделать, он прижал ее к полу, она кусалась, била его пятками по спине. Сначала он просто пытался удержать ее — иначе она бы его убила! И только потом ударил по голове, чтобы оглушить. Он раскаивается, искренне сожалеет о случившемся. Его родители согласны выплатить потерпевшей огромную компенсацию, но Дебора, представляющая интересы девушки, стоит насмерть.

— Ваш сын жив и здоров. А она в психиатрической больнице! Она никогда не поправится, вам ясно! Он должен ответить, заплатить за свое преступление. Вы же женщина! Как вы можете его защищать?! — Дебора теряет контроль, нависая всеми своими ста восьмьюдесятью сантиметрами роста над маленькой пухлой женщиной, утирающей глаза платочком.

— Я мать! — неожиданно, как пружина, выстреливает та, оттолкнув Дебору своей грудью. Дебора упала, но одним прыжком поднялась.

— Из-за таких, как вы, страдающих косностью, тупостью, леностью души, не желающих увидеть, что мир изменился, мужчины продолжают насиловать женщин, думая, что пострадавшим это даже приятно!

— К порядку! — грохнул судья молотком.

Дебора больше не могла выдержать тяжести законной борьбы за права женщин. Она сняла трубку и набрала номер. На следующий день мальчика нашли повесившимся на шнурках от ботинок.

Машина Деборы стояла у обочины, когда матери отдавали труп сына. Та била себя в грудь и по голове, он был ее единственным ребенком. Увидев машину Деборы, она подбежала к ней.

— Это вы! Это вы убили его!

Дебора вышла из машины, схватила несчастную за грудки и прошипела в ухо:

— Да, это я! И я смеюсь над вашим горем! Я смеюсь над вашими слезами! Ваш сын получил по заслугам! И вы получили по заслугам! Вы не встанете на нашем пути! Вы не будете рожать и воспитывать сыновей, которые угнетают женщин. Мы больше не дадим им жен!