Иллюзион - читать онлайн книгу. Автор: Олег Макушкин cтр.№ 28

— Дорогу в Цинф ты найдешь легко. До выхода из сегмента я буду вести тебя указателями. Торопись, не теряй времени.

Молча, не тратя слов, Странник вышел из библиотеки и зашагал по наклонно идущему вниз коридору к выходу из здания локального сегмента, а затем побежал. В руке его остался смятый и влажный древесный лист.

Tranquilium

• Openfile 'tranquility.net'

• Warning: this is property of Necrosoft Corporation

• Executionmortallyaborted

Улицы города счастливых байтов немногим отличались от локальных сегментов — те же коридоры и залы, только более просторные, с прозрачными потолками из тонированного стекла в десятки метров высотой, опирающимися на железные фермы; с потоками людей, чинно направляющихся в разные стороны по эскалаторным дорожкам. Стекло, сталь и шлифованный камень, информационные жидкокристаллические табло и расклеенные на сотнях квадратных метров экраны из оптической пленки, демонстрирующие научно-популярные и информационно-просветительные видеоролики; торжество модерна, рационализма и высоких технологий — и множество людей, несущих улыбки на окаменевших лицах.

И среди сотен дежурных застывших физиономий встречаются то и дело детские восторженные или девичьи умиленные, или стариковские, полные внутренней, просачивающейся наружу лишь в лучиках морщинок вокруг глаз радости — эти лица и захватывают сильнее всего, и ранят сердце как алмазные иглы на гранях подшипника. Не будь их, можно было бы со спокойным презрением отречься от мира запрограммированных людей. Но они есть — неподдельно счастливые, безмятежные — а в катакомбах подземных туннелей есть другие, обездоленные и озлобленные, а на электрических столах аннигиляторских цехов умирают третьи, не сумевшие скрыть следы хакерского входа в сеть или попавшиеся на покупке контрабандных имплантатов.

Этот мир был подобен другим человеческим мирам — несчастье и мучения одних перемежались со счастьем и невинностью других, и этот диссонанс заставлял Странника морщиться как от зубной боли, шагая по транспортным лентам, ведущим к центру города. Он ломал голову над этической дилеммой киберобщества, забывая о собственных проблемах, — либо смерть от рук неумолимых Артификсов, либо арест в Цинфе и расследование касты администраторов, которые в лучшем случае изолируют его для наблюдений за феноменом человека, прошедшего Точку Схождения.

«Как разрешить противоречия этого мира? — думал Странник, переставляя ноги в том направлении, куда вели его электронные указатели. — Как сделать всех счастливыми? Всех вместе? Не какое-то усредненное одинаковое для всех счастье, доступное большинству, в комплекте с гонением, которому подвергается меньшая часть, а разнообразное счастье, каждому по потребностям? Возможно ли это в принципе? Если запрограммировать общественную структуру с самого верха и обеспечить идеальное управление — можно ли тогда осчастливить все население? Или человеческая природа настолько многообразна, что решение подобной задачи невозможно в силу взаимоисключающих условий?»

Он вошел в большой зал, служивший, судя по всему, парком или сквером для прогулок, — выложенные шуршащей галькой узкие дорожки извивались среди залитых расплавленным кварцем прогалин, на которых росли гигантские, в рост человека, одуванчики с изгибающимися стеблями из хромированных металлических трубок и пушистыми белыми головами из пучков стекловолокна. Собственно, это были и не одуванчики вовсе, а какое-то порождение декоративно-техногенного искусства, вполне заменившее в урбанистически рафинированном мегаполисе живую природу, которая выродилась в музейный раритет или стала безликим набором байтов электронной библиотеки.

Странник шагал по дорожкам, стараясь держаться направления на видневшийся вдалеке указатель Цинфа. Он заметил, что дышит как-то по-особенному и что утробная боль отбитых кулаками администратора органов почти стихла, — наверное, это было частью знания, которое он получил от Авессалома. А еще он заметил, что в сквере заметно тише, чем в других секторах города, и почти нет электронных экранов, а те, что есть, показывают лишь переливчатый цветной фон.

Он бы не удивился, услышав псевдомузыку живой природы — пение птиц, жужжание пчел, шорох мышей в траве, звучащую из динамиков, укрытых за свисающими с купола, бликующего отблесками солнца, гирляндами из отрезков металла и начиненной активными диодами светопленки. Но вместо этого он услышал, дойдя до небольшой площадки в центре парка, усиленный громкоговорителем голос, чей бесполый металлический тембр пробуждал воспоминания о наполненных запахом сырости подземельях, где шаги гулко отражаются от стен, а ржавые трубы сочатся канализационной жижей.

— Гражданин, остановитесь! Вы нарушили законы Транквиль-сити и подлежите наказанию! За ваши преступные деяния, направленные против общества, определена мера пресечения: аннигиляция. Сдайтесь представителям власти, и вы сможете воспользоваться всеми правами осужденного, включая право на предсмертный смех. В случае сопротивления вы будете уничтожены на месте. Гражданин, не пытайтесь бежать! Зона оцеплена. Сдавайтесь!

«А я всего лишь сказал пару ласковых слов админу, — подумал с грустью Странник. — А со мной как с убийцей каким-нибудь. Несправедливо». Он оглянулся, инстинктивно присев, чтобы спрятаться среди псевдоодуванчиков, — по периметру парка мелькали фигуры в черном, и кто-то уже пробирался по дорожкам.

Оперативно сработали, да и с умом — не стали брать среди толпы, дождались, пока он выйдет в безлюдное место, хотя вели, наверное, давно, может быть, от самого первого сектора. А до Цинфа близко, уже даже видна сквозь прозрачные стенки купола высокая коническая башня с огромными ЖК-экранами на верхних ярусах. Странник скрипнул зубами. Неужели ему не удастся задать вопросы Первому Исполнителю, неужели так вот глупо и бессмысленно придется погибнуть, не узнав ответов? Или он все-таки сумеет вырваться и уйти из объятий смерти навстречу знанию, просветлению, счастью? Адепт техно-дзюцу уровня администратора Авессалома сумел бы...

Странник подошел к ближайшему растению и чиркнул ладонью, как ножом, по стеблю, вспарывая воздух и разрубая трубку из металлизированного пластика. Подхватил срубленный стебель и окунул его пушистое соцветие в жидкий кварц, мгновенно твердеющий на воздухе, — но раньше, чем расплав застыл, Странник сыпанул на растение галькой, подобранной с дорожки. Камешки держались еле-еле, готовые отвалиться в любой момент. Странник еще раз оглянулся.

Шестеро Артификсов приближались полукругом, неторопливые черные фигуры, скрывшие лица за серебристо блестящими забралами шлемов, отражающих белые шарики одуванчиков и голубое небо над куполом, с обманчиво-неподвижными смарт-пулеметами на прикрепленных к поясу подвесках — электронные прицелы готовы были в любой момент зафиксировать цель и не выпускать ее в пределах поля шириной в тридцать градусов, позволяя превратить любое живое существо в мясной фарш. Они приближались с трех сторон — с четвертой чуть запоздали. Это было похоже на Артификсов — их отличала циничная небрежность, свойственная, наверное, самой смерти, которая знает, что жертва рано или поздно попадет под удар наточенного до синевы лезвия косы.