Неспящие - читать онлайн книгу. Автор: Чарли Хьюстон cтр.№ 20

Парк со своей семьей жил в Калвер-Сити, в доме, проданном потому, что прежний хозяин не смог за него расплатиться. Первое время Парк мало что еще мог сказать о доме. Каждый раз, подъезжая к пожухлой без поливки лужайке перед домом, под стать всем остальным лужайкам, он чувствовал налет чужой неудачи.

Сначала он не хотел делать эту покупку, но Роуз была беременна и мечтала иметь свой дом, и она с первого взгляда влюбилась в него. Как только Парк увидел, как Роуз с большим животом стоит у кухонного окна и, улыбаясь, глядит во двор, пока еще заросший деревьями, ему не осталось ничего иного, кроме как ввязаться в унылые пререкания с продавцом. Казалось, что оба они торопятся согласиться с требованиями друг друга.

Теперь же он не мог отделить этот дом от самого себя. Дом, где родилась его дочь на их кровати, накрытой старыми больничными простынями. Дом, где впервые проявилась болезнь его жены, где она начала медленно разрушаться, теряя оболочки, постепенно обнажаясь перед ним до тонкого слоя страха, гнева и желания.

Стоя за машиной, он смотрел, как двое мальчишек из дома, расположенного выше по улице, забрались со своими скейтбордами на скат, который сами сделали из кирпичей и листов фанеры. Они съезжали со ската и переворачивали скейты в воздухе ногами, при этом приземляясь на четвереньки так же часто, как и на колеса. Один из них заметил, что Парк наблюдает за ними, и помахал ему. Парк помахал в ответ, потом взял из машины пистолет, отцовские часы, внешний диск, наркотики и вошел в дом, где услышал, как хнычет дочка.

Девочка лежала на спине посреди гостиной, на полу, распластавшись на игровом коврике, молотя руками и ногами по висящим над ней игрушкам и погремушкам. Парк захлопнул за собой дверь с проволочной сеткой. Прохладный утренний воздух с океана уже накалился, и тоненький предвестник ветра Санта-Ана змеился в открытые окна и двери, метя пыль из угла в угол по деревянным полам.

Парк опустился на колени рядом с малышкой, позвал ее по имени, загугукал и поймал ее взгляд. Всего лишь несколько недель назад ее лицо осветилось бы широкой улыбкой при виде его, но это было в то время, когда она еще спала, до того, как она начала плакать. Он позвал Роуз по имени, подождал и позвал еще раз.

Он знал, что отсутствие ответа ничего не значит, но все-таки пошел через дом, замирая от ужаса.

И нашел ее в отдельном гараже, который они переделали в рабочий кабинет. Роуз сидела за компьютером, ее глаза стреляли взад-вперед между тремя соединенными широкоэкранными мониторами, на которых повторялся один и тот же зацикленный отрывок из старого черно-белого мультфильма, где скелеты с болтающимися костями отплясывали на кладбище.

Сначала ему показалось, что она опять ушла в «Бездну», но потом он заметил двумерное искусство ручной анимации.

— Роуз.

При звуке своего имени жена чуть приподняла лицо, не отводя глаз от экранов.

— Привет, милый. Который?

Парк подошел ближе.

— Который?

Ее палец оторвался от беспроводной мыши.

— Который тебе больше нравится? Я весь день сижу над ними, пытаюсь отловить последовательность, которая длится ровно три чертовы секунды, чтобы вставить ее в припев нового трека «Эдисонз элефант», когда у них там такой олд-скульный скрэтч. [10] Вот видишь, они взяли сэмпл со старой пластинки Патни Дандриджа «Скелеты в шкафу», и я подумала, что было бы круто использовать этот кусочек из диснеевских «Наивных симфоний». «Танец скелетов», да? Никто, конечно, не поймет, что это за сэмпл; но будет типа подсознательный намек. Только в оригинале никак не находятся три секунды, которые подошли бы как есть. Я все режу и режу кадры, но никак не могу сохранить эту потрясающую плавность целлулоидной анимации. Вот эти три — это лучшие, которые я нашла. Я все глаза сломала себе, никак не могу выбрать, какой лучше подойдет для видео. И где мой на фиг поцелуй?

Парк наклонился и поцеловал ее. У обоих были сухие и потрескавшиеся губы.

Роуз отодвинулась.

— Ты что, сдурел, Парк?

Она уставилась на пистолет, который он еще не выпустил из руки.

— Ты же знаешь, я не хочу, чтобы в нашем доме была эта дрянь. Трудно, что ли, оставить его на твоем паршивом участке?

Парк пристегнул кобуру с пистолетом к ремню на пояснице, где его было не видно.

— Роуз.

Жена опять вперилась в экраны.

— Да, что? Я тут пытаюсь работать, милый.

— Малышка плачет.

— Что?

— Малышка.

Ее палец щелкнул мышью, изображение на одном из экранов замерло, она подвинула зеленый бегунок внизу на долю миллиметра влево и отпустила кнопку, и скелеты снова заплясали для нее.

Она подняла на него глаза.

— О чем это ты?

Парк коснулся ее макушки, где вдоль пробора посередине пробивалась седина.

— Малышка, Роуз; она плачет. Она одна в доме, она плачет.

Когда лицо жены изменилось, это было похоже не столько на приподнятую вуаль, сколько на ныряльщика, который вынырнул на секунду, почувствовав, что не хватает кислорода, и после короткой передышки его снова утащило вниз.

Парк смотрел, как память жены погружается и ее настоящее «я» всплывает на поверхность.

— Малышка. Господи. Черт. Давно? Черт, Парк, сколько ты еще собирался торчать со мной?

Роуз вскочила со своего монтажерского кресла, которое закрутилось на месте, и пошла к двери.

— Она плакала, когда ты вернулся? Я хочу сказать, почему ты не взял ее на руки, черт тебя побери?

— У меня пистолет.

Жена остановилась у двери.

— Ну конечно, у тебя пистолет. То есть, ну конечно, ты не можешь взять на руки плачущую дочь, потому что у тебя в руках пистолет.

— Я не люблю оставлять его нигде, кроме сейфа. И я не беру ее на руки, когда он при мне.

Жена повернулась.

— Тогда убери его. Выкинь свой чертов пистолет и брось свою чертову работу, возвращайся домой и будь со своей дочерью, пока весь мир к чертям не взорвется и ее уже не будет у тебя, скотина ты безмозглая!

Парк ждал и смотрел, как она начинает осознавать происходящее, он жалел, что не может остановить это, хотя бы еще на немного продлить ее гнев, если он не в силах унять ее раскаяние, которое всегда следовало после гнева.

Она ударила себя по лбу кулаками.

— Черт, черт, черт, милый. Я же… Я не… Ты же знаешь, что я не… Я просто…

Уперлась ладонями в глаза.

— Я так устала.

Парк подошел к ней, отвел ее руки вниз.