— А мы, получается, ни при чем. Правильно?
— Только фесять процентов получим, если чуфы контрибуцию заплатят.
— Нам это мало?
— Мало, — подтвердил одноглазый. — Я больше хочу.
— Так если все нас жалеют, давай попросим, — родил гениальную идею уйбуй.
Смелая мысль, невозможная для привыкших к мародерству и грабежам дикарей, не сразу нашла путь в голову великого фюрера.
— Чего попросим?
— Денег, — пояснил Копыто.
— У кого?
— У всех. Скажем, мол, жалость — это круто, но нужны наличные.
— Ну ты ифиот, Копыто. Как ты сказал? Попросим фенег?
— Ага!
— Попросим?
— Ну, в ногах валяться не станем, а скажем: «Мля, если вам нас так жалко, хрен ли бабло зажимаете?»
— А ведь это ифея! — подался вперед фюрер. — И банк грабить не нафо!
— Концепт, мля! Я всегда говорил, что я умный.
* * *
Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь
Москва, проспект Вернадского
16 декабря, четверг, 17.25
То, что отношения между Орденом и Торговой Гильдией похолодели, не вызвало у шасов удивления: в конце концов, чуды ведь имеют право обидеться. К тому же рядовые рыцари традиционно относились к вассалам Темного Двора с подозрением, наглядно демонстрируя, что воины никогда не поймут торговцев. Но лидеры Ордена! Они-то ведь понимали, что имеют дело с главными финансистами Тайного Города! В Замке директоров Торговой Гильдии всегда ждал вежливый прием. Если не теплый, то, по крайней мере, уважительный. А тут…
— Сколько еще ждать? — ледяным тоном осведомился Юсур Томба.
Стоящий рядом рыцарь не удостоил шаса ответом.
— Вы понимаете, ЧЕМ может закончиться для Ордена подобная выходка?
Чуд, судя по всему, понимал, но чихать хотел.
— Поехали отсюда, — предложил Михар Турчи. — Вернемся к себе и как-нибудь отомстим.
— Ты думаешь, нас выпустят? — шепотом спросил Юсур. — Я бы на это не рассчитывал.
Рыцарь, молчаливо стоящий неподалеку от торговцев, всем своим видом давал понять, что директор Торговой Гильдии прав: шасам разрешалось топтаться на месте, но стоило им сделать больше двух шагов в любую сторону, как на пути возникал охранник.
Западня.
Юсур и Михар въехали в Замок на роскошном «Роллс-Ройсе». Машина, как обычно, подкатила к центральному подъезду главной башни и остановилась у широкой лестницы. Юсур и Михар степенно покинули лимузин и стали медленно подниматься по идеально вычищенным ступеням к дверям. Они успели преодолеть половину лестницы, когда их попросили остановиться. На холодном декабрьском ветру. В двух шагах от теплых помещений Замка.
— Полчаса, — угрюмо заметил Турчи.
— Они ответят, — пообещал Юсур, стряхивая с рукава снежинки.
Сверху господин директор Торговой Гильдии был экипирован как надо: в теплую бобровую шубу и дивную меховую шапку. Но вот элегантные туфли Томбы совершенно не годились для прогулок по зимним улицам. В такой обуви хорошо разгуливать по офису…
— Мне холодно, — буркнул Михар.
— Я им покажу льготные процентные ставки, — прошипел Юсур. — Они у меня узнают, что такое внезапное падение котировок. Я…
Договорить господин директор не успел. Двери Замка распахнулись, и перед озверевшими шасами предстал улыбающийся во весь рот Бамбарда:
— Господа, приветствую! — Рик поежился. — Холодно сегодня, черт побери… Что у вас за дело?
Томба хотел возмутиться, хотел заявить, что не собирается обсуждать важный вопрос на лестнице, но сдержался. Понял, что если откажется говорить, ему предложат постоять на лестнице еще, собраться с мыслями:
— Сегодня утром мы не смогли дозвониться ни до Биджара Хамзи, ни до Урбека Кумара, — поведал Юсур и замолчал: из носа предательски потекло.
— Их мобильные телефоны не отвечают, — пришел на помощь Михар.
— Вы же сами говорили, что они бизнесмены, — усмехнулся Рик, наблюдая за сморкающимся Томбой. — Возможно, они ведут сложные деловые переговоры и отключили телефоны.
— Это не смешно, — отрезал Михар. — Мы подозреваем, что Орден похитил уважаемых членов семьи Шась и удерживает их, пытаясь оказать давление…
— Великий Дом Чудь не располагает сведениями о нахождении указанных вами господ. Это официальный ответ.
Дверь захлопнулась.
Рыцарь, помедлив несколько секунд, покинул свой пост, сообщив на прощание, что «роллс-ройс» случайно проколол колесо, шофер занят ремонтом и подгонит лимузин в течение четверти часа.
Юсур и Михар остались одни.
— Что скажешь? — осведомился Турчи, похлопывая себя по плечам.
— Что скажу? — Томба негромко выругался. — Эти гады, Биджар и Урбек, наверняка сидят сейчас в каком-нибудь тепленьком местечке и смеются…
* * *
Поместье «Rosewood Hill»
Великобритания
16 декабря, четверг, 14.56 (время местное)
Марта и Мэри смотрели в гостиной телевизор. Масаны любезно предоставили пленникам видеозапись ночных забав, и теперь девушки с любопытством сравнивали возможности партнеров, громко обмениваясь при этом мнениями.
Взбешенные шасы, прихватив бутылку коньяка, переместились в одну из спален.
— Это уже слишком, — прорычал Биджар, прислушиваясь к доносящемуся из гостиной хихиканью. — Что себе возомнил Густав? Меня еще никто так не унижал!
— Да ладно, — буркнул Урбек. — Обычное домашнее видео. Расслабься.
И выпил.
— У меня, между прочим, жена и дети.
— Так ведь он не шантажирует тебя. Напротив, поступил честно — отдал запись. Что говорить — хороший он парень.
— Кто?
— Густав.
— А-а… — Хамзи имел свое мнение насчет кардинала Луминар, но, вспомнив о существовании записывающей аппаратуры, попридержал его.
Нет, не стерпел:
— Скотина он. Вот! Грязная масанская свинья!
Во избежание недоразумений с охраной, предусмотрительный Биджар произнес последнюю фразу на унтонском диалекте шасского — эту тарабарщину использовали в Торговой Гильдии в качестве секретного языка. Ходили слухи, что даже навы, способные освоить азам, пасовали перед лингвистическим достижением торговцев.
— Мерзавец, каких свет не видывал, — согласился Кумар на том же наречии.