Царь горы - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов cтр.№ 54

— Завтрак вам подадут в апартаменты.

— Как скажете.

Кумар почесал брови. Голова болела, во рту пересохло, и больше всего на свете шасу хотелось в ванну. Но он мужественно держался.

— Кстати, ваши подчиненные отняли у нас много ценного имущества, — пожаловался Хамзи. — Телефоны, часы, золотые авторучки…

— Среди вещей могли оказаться скрытые артефакты, — объяснил Густав. — А насчет телефонов…

— Ну, это я погорячился, — признал Биджар. — Я прекрасно понимаю наше положение.

— Вы мои гости, — подчеркнул кардинал.

— Но списочек изъятого надо бы составить, — кашлянул Урбек. — Чтобы, значит, все по-честному. Сколько взяли, столько и вернули.

Густав прикоснулся указательным пальцем к переносице, на мгновение закрыл глаза, досчитал до пяти… и продолжил в прежнем ключе: спокойно и вежливо:

— Я распоряжусь.

Шасы, с любопытством ожидавшие, чем закончится борьба кардинала с самим собой, дружно закивали:

— Вот и чудесно.

— Мы бы и не вспомнили, но порядок есть порядок.

— К тому же у меня телефон ручной работы. Там на всех микросхемах выгравированы мои инициалы.

— А мой телефон инкрустирован сапфирами.

— На самом деле у него краденая трубка, — доверительно сообщил Хамзи Луминару. — Вот он и дергается.

— Да мне на заказ делали!

— Сказки не рассказывай!

— Господа, господа…

— Какие сказки?! Это у тебя сказки! В Гильдии все жулики!

— И это говорит приятель Красных Шапок!

— ГОСПОДА!!!

Шасы притихли. На этот раз Густаву пришлось досчитать до десяти. После чего он скромно осведомился:

— Можно я скажу?

— Можно, — кивнул разгоряченный Биджар. — Сколько?

— Что сколько? — не понял масан.

— В чем желаете получить выкуп? Фунты стерлингов, рубли, доллары, евро? Золото? Драгоценные камни?

— Предметы искусства? — встрял Кумар.

— Некоторые друзья Урбека специализируются на поставках под заказ редких произведений искусства, — пояснил Хамзи. — Впрочем, вы и сами все знаете.

— Мы понимаем, что влипли, и хотим урегулировать проблему как можно быстрее.

— Время — деньги. У нас масса дел в Тайном Городе.

— И не только в нем.

— Вот мы и спрашиваем: сколько?

— Нам некогда.

Луминар покачал головой:

— Господа, вы не очень хорошо разобрались в ситуации. Я достаточно богат, чтобы не интересоваться выкупом. Счет за пребывание у меня в гостях я выставлю только в том случае, если вы продолжите действовать мне на нервы.

Шасы переглянулись:

— Мы ведь только познакомились.

— Мы не могли надоесть вам так быстро.

— А если надоели, то отпустите нас, мы не против.

— Еще одно слово, и я стану очень неприятным собеседником.

— Нет-нет, продолжайте в прежнем духе.

— Мы будем немы, как рыбы.

— Вот так-то лучше. — Луминар выдержал короткую паузу. — Вы достаточно известны в Тайном Городе. У вас есть могущественные друзья, которым небезразлична ваша судьба. Так получилось, что в настоящее время я провожу очень сложную, многоходовую интригу, и мне необходимо…

— Поторговаться с Сантьягой?

— Нет, — улыбнулся Густав. — Цель интриги настолько важна, что комиссар с легкостью забудет о вашем существовании.

— Настолько важных интриг не существует, — подумав, выдал Биджар. — Конечно, этот эксперт, — Хамзи кивнул на насупившегося Урбека, — мало кому интересен, но я директор Торговой Гильдии, и ради моей безопасности комиссар пойдет на многое.

— С вашего позволения, я останусь при своем мнении, — вежливо ответил кардинал. — Ваши жизни не потянут на полноценную ставку в игре, которую я веду.

— Но для чего мы вам нужны в таком случае?

— Дополнительный козырь, — пожал плечами масан. — Возможно, придется обмениваться пленными, возможно, потребуется добавить к ставке что-нибудь незначительное. Вы, два обормота, можете пригодиться в качестве мелкой разменной монеты, а потому останетесь у меня. Все понятно?

— К концу разговора вы стали агрессивным, — отметил Урбек.

— Честно говоря, я не понимаю, как вас можно терпеть, — откровенно признался Густав.

— Нас не надо терпеть, — нравоучительно произнес Биджар. — С нами надо дружить, и тогда вам улыбнется счастье.

Кардинал тяжело вздохнул.

— Какой-то он ненастоящий масан, — посетовал Урбек. — Деньги ему, видишь ли, не нужны. Просто дикарь, клянусь шутками Спящего. Хуже Красных Шапок.

— И хорошо, что ненастоящий, — рассудительно ответил Хамзи. — Настоящий бы нас высушил.

Идущий чуть позади охранник хмыкнул, но шасы не обратили на него внимания.

— Ты чего нос повесил?

— Да я о бизнесе беспокоюсь, — уныло пробурчал Кумар. — Как он без меня? Столько времени даром пропадает, что я на одной только упущенной выгоде разорюсь.

— Не волнуйся, — рассмеялся Биджар. — Любой директор рано или поздно едет в отпуск, и грош цена бизнесу, который в этот момент замирает.

— А проект?

— Проект развивается. Чуды и не заметят, что нас нет в городе.

* * *

Студия «Тиградком»

Москва, 1-я Брестская улица

16 декабря, четверг, 11.57

Распоряжение великого магистра выполнялось неукоснительно — чуды молчали. Стискивали зубы, хмурились, но молчали, никак не отвечали на возрастающий поток разоблачительных материалов. А между тем каналы «Тиградком» все более и более плотно засорялись передачами, очерками и прочими «исследованиями», повествующими о трагедии кэш-цивилизации. О печальной участи Красных Шапок говорили историки и дикторы новостей, предприниматели, шоумены и просто известные личности. Вторжение в Денежную Башню обсасывалось со всех ракурсов, а юристы увлеченно обсуждали перспективы дела «Торговая Гильдия против Ордена». Великий Дом Людь опубликовал сдержанное заявление, смысл которого сводился к тому, что «много печальных страниц осталось в прошлом», и выразил осторожное сожаление, что кэш-цивилизация не сумела достичь расцвета. Пресс-служба Великого Дома Навь ограничилась невнятным посланием, главной мыслью которого стало: «шумные дискуссии на исторические темы не должны мешать деятельности Торговой Гильдии», при этом навы не забыли подчеркнуть традиционное миролюбие Темного Двора. К вечеру среды атака на чудов набрала такую мощь, что игнорировать ее стало невозможно. Народ, трепетно увлеченный вскрывшимися преступлениями, жаждал выслушать обвиняемую сторону, и Франц де Гир санкционировал проведение дебатов в прямом эфире.