Рецепт Колдуньи - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Черных cтр.№ 58

— Это поколение — вы? — спросил сэр Идкинд.

— Мы, — подтвердил Заместитель.

Зазвонил телефон. Сэр Идкинд, выслушав, сказал нам:

— Завтра вылетаем в восемь по Гринвичу, Я поняла, что мне надо вылететь раньше, чтобы хотя бы рассказать отцу о всех событиях, которые произошли без него. Я с благодарностью вспомнила Настю, которая сразу после отлета отца сделала мне открытую визу в Швейцарию.

От сэра Идкинда мы направились в аэропорт. Билетов на Женеву на ближайшие рейсы не было. Я позвонила представителю Аэрофлота в Лондоне, отцу своего ученика. Он созвонился с представителем Аэрофлота в Париже, который в Париже посадил меня на самолет «Люфтганзы», летевший из Парижа в Женеву.

Всего через четыре часа после разговора с сэром Идкиндом я разговаривала с отцом. Он уже ходил, толкая перед собой коляску, что мне тут же и продемонстрировал. Жил он в маленькой гостинице на первом этаже.

— Я не обедал, ожидая тебя, — сказал отец и заказал обед в номер. Я с удовольствием отметила, что он заказал еду по-французски. Я думала, что он знает только английский. Я рассказывала, иногда он прерывал меня. Оказывается, Настя его уже довольно подробно информировала.

Отец похудел, костюм сидел на нем мешковато. Наголо остриженный, с марлевой нашлепкой на голове, он казался не похожим на себя, но под насупленными бровями светились холодным блеском его черные глаза, они казались еще чернее на бледном лице.

— Ты молодец, — сказал отец, дослушав все до конца.

И я обрадовалась, как радовалась в детстве, когда он меня хвалил, хотя хвалил он не часто.

— И какой выход? — спросила я.

— Вход один, а выходов всегда несколько, — ответил отец. — Будем считать варианты.

Я собиралась выйти из гостиницы и походить по улицам Женевы, но мы засиделись с отцом до полуночи, а учитывая разницу во времени, до двух ночи по-московски.

Утром меня разбудил стук в дверь.

— Шура! — обрадовалась я.

— Почему Шура? — удивился он.

— У моей матери есть брат Александр. Его все зовут Шура. Мне очень нравится это имя.

— Меня никто так не называл.

— Извините, Александр Петрович.

— Шура, — повторил он, — Шура! Что ж, называй меня так, а то ты меня вообще никак не называешь.

— Я тебя называю «Первый Заместитель».

— Тогда зови просто «первый», — рассмеялся он.

— Как скажешь, так и буду называть.

Мы еще о чем-то говорили, я сейчас уже не помню о чем, потому что он смотрел на меня. И взгляд этот я запомнила. Каждая женщина, наверное, чувствует этот особый мужской взгляд. Я его о чем-то спрашивала, он отвечал, не вдумываясь, что говорит. Мужчины в эти моменты становятся почти дебилами. Он хотел меня. Если бы он молча лег рядом, я обняла бы его. И не надо никаких слов. Но он оказался не таким уж знатоком психологии женщины. И опять пришлось решать мне.

— Во сколько мы собираемся? — спросила я.

— Через два часа. Сэру Идкинду нужен час, чтобы передохнуть, потом он и Большой Иван хотят поговорить наедине.

— Тогда раздевайся, — сказала я.

И он, обычно суховатый, сдержанный, даже надменный, как мальчишка, послушно и суетливо, разбрасывая ботинки, галстук, рубашку, брюки, бросился в ванную. Я услышала, как он включил душ, как вскрикнул, пустив сразу или очень холодную, или слишком горячую воду, и уже бежал обратно, вытираясь на ходу.

У меня, наверное, была сексуальная аномалия. Мне не требовались никакие любовные прелюдии, если я хотела, то хотела, чтобы это произошло сразу. И опять я нарушала еще одну рекомендацию сексологов. Они советовали любовными играми заниматься вечером, чтобы отдохнуть потом и встать бодрой утром. Я всегда хотела утром, и я не уставала, наоборот, сразу вставала бодрой. Секс по утрам был для меня лучшей разминкой. Я подумала, что замечательно, если он тоже любит эти утренние минуты.

Он, как и в Лондоне, заказал завтрак в номер. Я подумала, что от Лондона и Женевы в моей памяти останутся только номера в гостиницах и замечательные мгновения с ним в постели.

Когда мы вошли в номер отца, сэр Идкинд внимательно посмотрел на меня, перевел взгляд на него и, по-моему, сразу понял. Отец не обратил на нас никакого внимания. И во вчерашних разговорах он даже не спросил меня, что я думаю о его Заместителе, о Насте; может быть, он считал, я думаю так же, как думает он, или, во всяком случае, должна так думать.

В номере отца был еще один мужчина, моложе Идкинда лет на десять, но тоже уже в старшей возрастной категории. Он сказал:

— Доброе утро! Как спалось на новом месте?

Русский язык был для него явно родным. Я потом спросила Шуру:

— Кто такой?

— Юрист Идкинда. Работал в Юридическом управлении Совета Министров.

Первую половину дня мы работали над составлением договоров. Идкинд вкладывал денег больше, чем мы надеялись. Как ни странно, мне понравилось участвовать в этом совсем не скучном деле, потому что в договоре учитывались все возможные ситуации, в какие могла попасть компания. Потом мы обедали в ресторане гостиницы, заранее заказав, чтобы не терять времени.

К Идкинду подошли двое мужчин среднего возраста и заговорили на иврите.

Идкинд извинился и отошел. Мы смотрели на них — оживленных, громкоголосых, уверенных. Идкинд отбросил свою сдержанность, смеялся. Все трое вспоминали то, что их объединяло.

— Если бы мы были такими спаянными, как вы! — сказал с грустью отец, обращаясь к юристу.

— Скоро будете, — ответил юрист. — Сегодня вас, русских, как нас, евреев, гонят со всех ваших бывших союзных республик. Нация должна пережить гонения, неудачи, может быть даже позор, чтобы сплотиться и не давать в обиду ни одного своего.

Идкинд, возвратясь за стол, вдруг сказал:

— Иван, а я не знал, что ты антисемит!

— Конечно, — улыбнулся отец, — антисемит. Поэтому столько лет с тобой работаю.

— Работаешь, потому что выгодно. А вот своей дочери не разрешил выйти замуж за Рапопорта.

— Не знаю, что ты запрещал или разрешал своим дочерям, — ответил отец, — но прослеживается явная закономерность: все пять твоих дочек вышли замуж за евреев.

— Иначе и не могло быть. Так я их воспитал. Но они сами решали, за кого выходить замуж.

— Я тоже эти проблемы решаю сама, — сказала я.

Идкинд внимательно посмотрел на меня, и я ему улыбнулась.

Мы должны были вылететь в Петербург, чтобы помочь Идкинду разместить заказы на постройку кораблей береговой охраны на судостроительном заводе.

Получалось, что я вернусь домой с пустыми руками. Никто же не поверит, что в Лондоне и в Париже я ничего не успела купить. Работа над договором продолжалась. До выезда из гостиницы оставалось чуть больше часа. Я извинилась и вышла из гостиницы. На заход в два магазина я потратила больше получаса, потому что ни на чем не могла остановиться, к тому же в Женеве все оказалось дороже, чем в Лондоне. Я поняла, что у меня не остается времени, и стала быстро покупать, по привычке выбирая из двух похожих косынок ту, которая подешевле.