В доме веселья - читать онлайн книгу. Автор: Эдит Уортон cтр.№ 24

По пути на станцию мисс Барт не спеша обдумала слова подруги и примерила их на себя. Почему она должна страдать за то, что однажды попросила взаймы у своего пожилого кузена, буквально на несколько часов, а женщины, подобные Керри Фишер, живут припеваючи за счет доброты своих друзей и терпимости их жен, и никто их за это не осуждает? Получается, что дозволено женщинам, побывавшим замужем, то не дозволено незамужним девушкам. Конечно, это скандал, если замужней женщине приходится занимать деньги, и Лили знала не понаслышке, какие последствия это может повлечь, и все-таки это malum prohibitum [11] — преступление, которое общество осуждает, но которому потворствует, и, хотя за него могут покарать из чувства личной мести, оно никогда не бывает поводом к всеобщей обструкции. Короче говоря, для мисс Барт такие возможности были недоступны. Она могла, конечно в крайнем случае, брать взаймы у своих подруг — сотню-другую, то там, то здесь, но подруги охотнее делали одолжения платьями или безделушками и смотрели чуточку косо, стоило ей намекнуть, что она предпочла бы чек. Женщины не слишком-то щедрые кредиторы, а те, с кем свел ее жребий, были в том же положении, что и она, или так давно избавились от него, что чужие тяготы и нужды были им непонятны. В результате этих нелегких раздумий она решила присоединиться к своей тетке в Ричфилде. Оставаться в Белломонте, не играя в бридж или не делая других трат, Лили не могла. Не могла она и продолжить свою традиционную осеннюю серию визитов, они лишь усугубили бы ее трудности. Теперь ей просто необходимо себя ограничивать, а единственный способ сэкономить — вести жизнь скромную и неподвижную. Завтра же утром она отправится в Ричфилд.

Гас, как ей показалось, удивился и даже испытал некоторое облегчение, увидев ее на станции. Лили отдала ему поводья, и он плюхнулся рядом в маленьком экипаже. Потеснив ее так, что ей осталась всего треть сиденья, он весело сказал:

— Приветствую! Какая редкая честь для меня! Наверное, вы, против обыкновения, никак не могли придумать, чем бы заняться?

Был теплый вечер, в таком близком соседстве этот человек показался Лили особенно грузным и краснолицым. Он повернулся, и ей стало неприятно оттого, что широкая щека и толстая шея его были грязны от пота и поездной пыли, но взгляд его маленьких мутноватых глаз сказал ей, что соседство с такой свежей и тонкой девушкой для него живительно, как глоток прохладного напитка. Это ощущение помогло ей справиться с собой и весело ответить:

— Просто мне редко выпадает шанс. Слишком многие леди оспаривают у меня эту привилегию.

— Привилегию доставить меня домой? Что ж, в таком случае я рад, что вы ее выиграли. Правда, я знаю настоящую причину — вас послала моя жена. Разве не так?

Он проявил несвойственную таким скучным мужьям проницательность, и Лили, не удержавшись, захохотала вслед за ним, когда он ее разоблачил.

— Видите ли, Джуди полагает, что я для вас самая безопасная спутница, и в этом она права, — подхватила она.

— Ах, да неужели она так считает? Если так, то это оттого, что вы не станете тратить время попусту на старую развалину вроде меня. Нам, женатым мужчинам, следует смириться со своей участью: все призы достаются умникам, чьи руки ничем не связаны. Позвольте, я закурю сигару? День выдался отвратительный.

Он въехал на тенистую сельскую улицу и отдал ей поводья, чтобы прикурить сигару. Огонек спички в руке осветил его одутловатое лицо, оно приобрело более глубокий малиновый цвет, и Лили невольно отвела взгляд в приступе минутного отвращения. А ведь некоторым женщинам он кажется красивым! Отдавая ему поводья, она спросила участливо:

— Наверное, пришлось вам потрудиться сегодня, утомились?

— По правде говоря, да — порядком! — Тренор, которого ни жена, ни друзья почти никогда не слушали, наслаждался столь нечастым в его жизни задушевным разговором. — Знали бы вы, сколько приходится пыхтеть, чтобы поддерживать все это. — Он махнул хлыстом в направлении белломонтских угодий, простершихся перед ними роскошными холмами. — Джуди понятия не имеет о том, сколько тратит… впрочем, — прервал он себя, — на наш век хватит, но мужчина обязан смотреть в оба и не упускать ни одной полезной наводки. Мои отец и мать тряслись над своим состоянием, будто курица над яйцом, и, к счастью для меня, запасли немало, но с нашим теперешним размахом я не представляю, что бы со мной было, не пускайся я в биржевые игры. Все женщины думают, то есть Джуди думает, что тут только и дел — раз в неделю ездить в город и стричь купоны, но на самом деле я чертовски тяжко тружусь, чтобы механизм крутился без перебоев. Хотя нынче грех жаловаться, — он перевел дух и продолжил чуть погодя, — потому что я сделал удачное вложение, благодаря другу Джека Сепни — Роуздейлу. Кстати, мисс Лили, я буду вам по гроб жизни благодарен, если бы вы как-нибудь уговорили Джуди быть полюбезнее с этим типом. В один прекрасный день он так разбогатеет, что скупит нас всех с потрохами, а если она сейчас пригласит его на ужин, я смогу через него получить что угодно. Он до смерти хочет познакомиться с людьми, которые и знать его не желают, а парень в таком положении готов на все ради женщины, которая введет его в свет.

Лили поколебалась мгновение. Поначалу разговор тек в интересном русле, вдохновляя ее на новые идеи, но потом плавное течение ее мыслей было грубо нарушено упоминанием имени мистера Роуздейла. Она мягко возразила:

— Но, вы ведь знаете, Джек уже пытался — и не смог этого сделать.

— Ох, чтоб его! Да это все потому, что и сам Роуздейл жирный, лоснящийся и манеры у него скользкие! Ну, я только могу сказать, что тот, у кого хватит ума сейчас оказать ему эту любезность, внакладе не останется. Пройдет несколько лет, и он станет тем, кем станет, хотим мы этого или нет, но тогда он не будет раздавать полумиллионные наводки ради приглашения на ужин.

Лили мысленно перенеслась от назойливой личности мистера Роуздейла к тому, что сказал Тренор вначале. Эти прозаические словечки с Уолл-стрит: «наводки», «сделки» — не сможет ли и она найти в них спасение от своих ужасных затруднений? Она часто слышала о женщинах, зарабатывающих таким образом посредством своих друзей, но об истинном значении биржевых махинаций имела не больше представления, чем любая другая обычная женщина, и неясность, казалось, делала их менее грубыми. Конечно, она не могла ни при каких обстоятельствах представить, что станет выведывать «наводку» у мистера Роуздейла, но рядом с ней сидел мужчина, обладающий этой драгоценной возможностью, который, будучи мужем ее лучшей подруги, испытывал к ней почти братскую привязанность.

В глубине души Лили знала, что, как бы ей ни хотелось верить в лучшее, отнюдь не братский инстинкт будет руководить Гасом Тренором, если она обратится к нему за помощью. Однако это было подходящее объяснение ситуации, помогающее задрапировать всю ее неприглядность, а Лили всегда очень скрупулезно относилась к тому, как она выглядит со стороны. Ее щепетильность не позволяла ей переступать некий нравственный порог, и стоило ей углубиться в анализ собственного мнения по этому поводу, двери захлопывались и ничто не могло их отворить.