Третий ангел - читать онлайн книгу. Автор: Элис Хоффман cтр.№ 6

— Я тоже, к сожалению, эгоистична. В отличие от Элли. — Кровь прилила к щекам. Раньше она считала, что краснеть почти не умеет. — И совершенно уверена, что вам удастся сделать мою сестру счастливой.

— Точно, — усмехнулся Пол. — По схеме «они жили долго и счастливо, и у них было семеро детей». Но какое это имеет значение?

По какой-то причине они дружно рассмеялись. Может быть, признаваясь этим, что оба слабаки по части сердечных дел, вечные неудачники. У Мадлен, вообще говоря, ни один роман ни с одним парнем не длился дольше года. Любовные отношения ей быстро надоедали, она становилась требовательной. В качестве объяснений ссылалась на свое воспитание. Говорила, что оно ее погубило, потому что к ней всегда относились как к младшей в семье и она привыкла во всем слушаться сестру.

— Рада, что вы поладили, — сказала Элли, входя в этот момент в комнату. На десерт она подала ягоды, мороженое, крем-шантильи и шерри-бренди.

Они могли откликнуться какой угодно шуткой, но вместо этого лишь обменялись взглядами. Сообщники. Именно тогда Мадлен и поняла: могут возникнуть неприятности. Это был момент сомнений, глухой удар сердца, неуловимая угроза подступающего несчастья. Все эти признаки оказались налицо, словно знаки на дорожной карте, расстеленной на столе перед ними. Здесь — ложка и вилка, а вот тут — нож и сердечная боль.

— Ты сама так прекрасно взбила сливки? — спросила Мадлен у сестры. — Очень вкусно.

Но думала она вовсе не об этом. И не о пломбире с сиропом, ягодами и орехами. Собственно, она вообще разлюбила сладости. Но сейчас она вдруг вспомнила один день, ей было тогда лет семь, когда на дом вдруг обрушился ураган и она, напуганная, побежала и спряталась в чулан. Через некоторое время вся семья бросилась на розыски, ее искали повсюду, звали и звали, выкрикивая ее имя, а она молчала. Теперь Мадлен вспомнила, какое отрадное чувство испытала тогда, какую почувствовала власть над всеми домашними. Она, которая всегда была для них почти никем, мисс Второсортица. И сейчас — вновь то самое чувство. Как будто только ей одной известно, что предстоит случиться. Мадлен снова взглянула на Пола, просто чтобы удостовериться в том, что она не ошиблась. Он смотрел на нее не отводя глаз.

Она ни в чем не ошиблась.

Вечером Мадлен чистила на ночь зубы в крохотной ванной комнатке своей сестры. Хотела поскорей заснуть, чтобы перестать думать. Сердце колотилось как бешеное. Конечно, слишком много вина, слишком много кофеина. Во второй свой приезд она пробудет в Лондоне совсем недолго, несколько последних дней августа, когда должна состояться свадьба. Потом уедет. Не причинив никому ни малейшего вреда. Небольшая интрижка, легкий флирт за спиной сестры, не более серьезная обида, чем в детстве, когда она, бывало, стащит у нее ленточку или безделушку, которой Элли даже не хватится. Однажды, повинуясь внезапному импульсу, она вылила в кровать сестре стакан молока. Это было так подло, ей даже не верилось, что она на такое способна. Так никогда и не призналась в этом. Разыграла полнейшее удивление, когда в их комнате вдруг появился противный запах.

Мадлен сама не понимала, откуда берется эта зависть, так глубоко внутри ее она гнездилась. Мама тогда сказала, что так пахнет, наверное, из-за плесени; в доме действительно было очень влажно, в конце концов, он стоял на самой окраине возле болот. Люси провела целый день на ногах, стирая детскую одежду и все постельное белье, даже одеяла, потом развешивая все это на веревках сушиться. Мадлен смотрела, как мать в конце дня присела отдохнуть в тень под сикомором, едва живая от усталости, возле нее стояли корзины с остальным бельем, предназначенным для стирки. Девочка знала, что оно все почти совсем чистое, могла бы вмешаться, рассказать о случившемся и пощадить мать, избавив от дальнейших хлопот. Но она этого не сделала. Так и стояла в зарослях тростника, не проронив ни слова.

В номере было невыносимо душно; никто в них не проводил уборки, древняя система канализации то и дело давала сбои. Но это был именно тот отель, в память о котором мама долгие годы хранила на ночном столике белую керамическую пепельницу, украшенную зеленым львом.

— Когда-то он был для меня самым любимым местом на земле, — рассказывала Люси дочкам. — Мне было двенадцать лет, и «Лайон-парк» казался мне верхом элегантности.

В детстве воображение Мадлен даже рисовало живущего здесь настоящего льва; наверное, потому нынешним летом она и зарезервировала номер. Мать так восхищалась этим отелем, теперь превратившимся в непритязательную гостиницу. Что же касается льва, обитавшего во внутреннем дворике отеля, то он оказался старинным каменным изваянием, поросшим от древности мхом.

— Ах, этот… — снисходительно бросил клерк, когда Мадлен спросила о льве. — Когда-то его привезли из одного французского монастыря, и он уже несколько сотен лет живет в нашем саду. Он стоял там, даже когда самого отеля еще не было. Но недавно у него через всю спину прошла трещина, и мы просто не знаем, что будем делать, если наш лев развалится на части. Придется дать отелю другое название!

Она послала Полу заказное письмо, и он расписался в получении, так что прекрасно знает, что она его ждет. На карнизе окна ворковали голуби, а снизу, с Бромптон-роуд, доносился шум дорожного движения.

Остальные члены семьи — родители, тетушки и дядюшки, двоюродные сестры и братья вместе с несколькими американскими друзьями Элли — остановятся в нескольких кварталах отсюда, в отеле «Восточный мандарин». Мадлен же сказала родителям, что ее фирма заключила соглашение с одним небольшим отелем поблизости от Гайд-парка и поэтому ее проживание там ей ничего не будет стоить. А так как она занимается делами клиента, которому грозят неприятности из-за его теневых инвестиций, то нуждается в тишине и покое. В выбранном ею отеле не было ни кабельного телевидения, ни платных каналов, как не было и модных спа; имелся лишь небольшой зальчик, в котором гостям подавали обед и напитки.

Семиэтажное здание занимало большую часть квартала. И определенно не походило на тот раритет, о котором вспоминала их мать. Длинные унылые коридоры. По каждой из стен вдогонку одна за другой бежали крашенные в синий цвет двери с позолоченными цифрами номеров и замысловатыми стеклянными ручками. Все этажи были абсолютно одинаковыми — очень путаная для постояльцев система. Единственный лифт был рассчитан только на четырех человек, а витая лестница, поднимаясь вверх, все уменьшала и уменьшала свои ступени, так что на верхние этажи без риска оступиться могли взобраться лишь маленькие ножки ребенка. Полы на всех этажах отеля были покрыты шерстяной ковровой дорожкой одного и того же мрачного темно-зеленого цвета.

Номер, который заняла Мадлен, выходил окнами на улицу. В небольшой комнатке располагались кровать с белым покрывалом, комодик, старый телевизор, принимавший только четыре канала, и кондиционер на специальной подставке, хитрый прибор, делавший воздух в номере еще более жарким, несмотря на то что его пластиковая трубка выходила прямо в окно. Крошечная туалетная с ужасной ванной, снабженной лишь ручным душем, умывальник с раковиной находились в самом номере. Светильник под потолком и лампа на старомодном столике вносили свой вклад в обстановку. Но Мэдди до всего этого не было никакого дела; со времени ее весеннего визита главным для нее было вернуться обратно. Если Пол не придет к ней сегодня после обеда, она позвонит ему сама и оставит сообщение на автоответчике.