Лунный нетопырь - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Ларионова cтр.№ 86

И все еще будет впереди…

Встряхнись! Что за нелепые фантазии, когда перед тобой цель твоего пути?

А может, эти фантазии потому и одолевают, что цель совсем близко; а вот что потом?..

— Горон, а куда ты двинешься потом?

О, четыреста чертей, как теперь выражается вся дружина, она, похоже, его разбудила. Как неловко, тем более что на сей раз, он показался ей таким измученным, словно пребывал в трудах праведных до самого захода луны.

— Потом? Да, конечно, потом… — кажется, его встревожил этот вопрос. — Потом, Эссени, я должен буду вернуться и донести ответ маггиров до каждого подлесья.

— Значит, обратно? Но ты же говорил, что никогда не возвращаешься!

— Справедливо. Но мы снова пойдем вперед, потому что двинемся по другому пути. Ты и не заметила, что все это время мы шли как бы по кругу, и теперь до того подлесья, которое зовут Древнехранищем, всего один переход.

Мы. Он сказал: мы. Собственно, это и все, что она хотела услышать.

Да, Горон и мысли не допускает, что ты можешь ею покинуть. Но уверена ли ты в себе самой?

— Послушай, Горон, я уже сказала тебе, что никогда тебя не покину, если только… если только меня не задержат нездешние силы, о которых я пока говорить не могу. Но я рано или поздно вырвусь к тебе. Тогда ищи меня на том месте, где мы встретились впервые, недалеко от заброшенной купины. Договорились? Так что если я скажу тебе: дальше иди один — не спрашивай меня ни о чем и продолжай свой путь как прежде, в одиночестве. Я сама тебя найду возле столбовых ворот, так что не думай обо мне, занимайся своими делами.

Он еще ниже опустил голову. Неужели прячет усмешку?

— Повинуюсь. Что повелишь еще, о дочь могущественного владыки?

— Ну вот, я серьезно, а ты смеешься…

— Обиделась?

Ее брови надменно сошлись в одну линию, так что шевельнулся аметистовый обруч:

— Обида — это удел низших. Осторожно, осторожно!..

Но непослушные волосы колыхнулись, отлетая назад, и пугающая полночь его нечеловеческих глаз на миг обдала ее черным светом:

— Удел. Роковой фатум высших и мизерная доля низших. Насколько же мы с тобой одинаковы, Эссени…

А вот лирики не надо. Ей самой можно, ему — нет.

— Ой, а там кто-то шевелится!.. — детская уловка, конечно, примитивна, но действует безотказно, тем более что смутные тени, проплывающие за кружевной зеленой завесой, она заметила уже давно.

— Собираются. — В голосе Горона послышалось плохо скрытое раздражение: похоже, у кампьерров-то он привык к большей почтительности, исключающей подобные задержки.

Она вздохнула, мысленно отпуская себе еще пять последних минут на разговоры, и присела на траву рядом с ним, бессознательно приняв ту же позу: колени подтянуты к груди, подбородок на скрещенных руках. Шелковистость здешних трав, которым под таким солнцем впору бы на корню превращаться в ломкое сено, ее изумляла; воздух, влажный и терпкий, как обычно и бывает в теплицах, где разводят пряности, был по-утреннему прохладен, хотя мелькающая в прорезях неустанно трепещущей листвы небо уже выбелилось предполуденным зноем. Не хватало какой-то мелочи, чтобы этот райский сад, плетенной из ветвей трубой пролегший по ониксовой пустыне, походил бы на крошечный цветущий уголок, уместившийся на крыше дома Алэла… А, вот чего: басовитого гудения пчел, сухого потрескивания, с которым бронзовые жуки складывают свои крылья, тоненького зудения невидимой мошкары, такой бестелесной, что, казалось, ей дано пить медовый настой прямо из воздуха…

Время, время!

Да.

— Скажи, Горон, а чем, кроме ведовства, эти колдуны отличаются от обычных людей?

— Увидишь. — В его приглушенном голосе сквозило явно скрываемое раздражение — может быть, нежелание развивать эту тему? Но невозможно противостоять тому, кто глядит на тебя такими вот широко раскрытыми глазами (немного старания, и получилось совсем как у доверчивого ручного олененка). — Они ведь когда-то были одним народом. И, как можно судить по тем обрывкам знаний, которые они так наивно стараются сохранить, весьма просвещенным.

— Ты имеешь в виду — до этого самого пресловутого кочевья?

Он легонько повел плечами — вероятно, это должно было означать, что он за точность своих слов не ручается, потому что знает все это только понаслышке.

— Именно. Как следует из преданий, на своей прародине это был народ с высоким уровнем техники, которая делала за них почти все — кормила, развлекала… — Он исподлобья глянул на зеленотканую кружевную завесу, за которой время от времени означались неспешные тени; маггиры что-то не торопились, и он, нашарив в листве продолговатый плод, по цвету напоминавший персик, с усилием выдрал его и протянул своей слушательнице. — Боюсь, что так мы прождем до полудня.

Она вздрогнула, снова вспомнив Паянну, ожидающую ее в Ллэловом садике.

— Успокойся, — Горон истолковал ее волнение довольно примитивно, — здесь нас накормят. Так о чем это ты меня пытаешь?.. Да, люди Староземья.

Он снова сделал над собой усилие и заговорил каким-то чужим голосом, чеканя слова, точно читал заученный наизусть текст:

— Кампьерры. Когда они время от времени обнаруживали в своей среде существо, обладающее необъяснимыми с точки зрения науки способностями, они воспринимали его как урода, как некую лишайную опухоль на всем человечестве. Дикость, свидетельствующая о том, что уровни их технического и нравственного развития существенно отличались друг от друга. — Он взглянул вверх, на затейливое переплетение ветвей, и в невольно потеплевшем голосе проскользнули нотки сочувствия. — Представляю себе, каково было им, чародеям, осознающим свое превосходство над остальными, выносить положение изгоев.

— Я тоже это себе представляю… — вполголоса пробормотала принцесса. — Но почему они не воспользовались своими чарами, чтобы изменить отношение к себе? Ведь в истории каждого народа даже простые смертные восставали против деспотии большинства!

Горон усмехнулся:

— Поодиночке? Ты, дитя могущественного, но малого народа, просто не можешь себе этого представить. Я давно подозревал, что твое собственное племя немногочисленно; иначе где бы вы могли спрятаться на этой земле так, что мы даже не слыхали о таких, как ты?

Он искоса глянул на нее, но, не дождавшись ответа, снова продолжал монотонным голосом придворного чтеца:

— Староземье. Эта прародина здешних народов была огромна, а населяющее ее человечество просто неисчислимо. Так что каждый, кто открывал в себе магический дар, начинал чувствовать себя, как искорка небесного огня, затерянная в песчаной пустыне. Затопчут без сожаления, а может быть, и не без удовольствия. Только скрываясь в неприступных горах, маггиры находили себе подобных, но их крошечные поселения не могли противостоять всему человечеству Староземья.