Хозяйка колодца - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Корсакова cтр.№ 9

– …Морган! Морган, да проснись ты!

Кто-то тряс его за плечи, вышибая остатки пахнущего гнилью и сыростью кошмара. Он еще не проснулся окончательно, но уже был благодарен этому милосердному «кому-то», выдергивающему его из кромешной тьмы обратно к свету.

– Морган!

Увесистая затрещина окончательно привела его в чувство. Он рывком сел, замотал головой.

– Ты чего это орал как резаный? – рядом тяжело опустился Сотник. – Я спросонья чуть не помер от страха. Приснилось что?

– Приснилось, – Морган кивнул. – Ерунда какая-то. Даже не помню, что именно. – Он провел ладонью по влажному от пота лицу, растерянно посмотрел на пропитавшуюся кровью повязку. Наверное, рана открылась и закровила.

– Ох, сдается мне, придется шить, – Сотник внимательно посмотрел на его руку. – Будет повод пообщаться с докторшей.

– Не хочу я с ней общаться. – Морган встал, направился в ванную.

Прохладный душ окончательно вернул его к жизни, смыл кровь и остатки кошмара. Что же ему снилось? Куда он спускался?

Морган насухо вытерся, наложил свежую повязку. Рана, вопреки опасениям Сотника, выглядела нормально. Ничего зашивать не нужно, все само собой рассосется. Сейчас нужно думать не об этой ерунде, а о предстоящей встрече с Яриго.

Вечер наступил неожиданно быстро. Когда они с Сотником вышли из дома, до ужина оставалось совсем ничего. Времени хватило лишь на то, чтобы обозреть окрестности до прихода остальных гостей. Но и обозреть окрестности им не дали. Стоило только выйти на крыльцо, как Сотника окликнули. Ребята синхронно обернулись на знакомый голос и так же синхронно улыбнулись.

Широко шагая и размахивая длинными, как плети, руками, к ним спешил Димка Савельев, профессор русской словесности. С прошлой их встречи в профессоре мало что изменилось. Разве что растянутую футболку он сменил на расшитую косоворотку. С вытертыми джинсами косоворотка смотрелась эклектично, как деликатно выразился Сотник. Серьга в ухе, стянутые в хвост волосы и отрешенно-мечтательное выражение лица остались прежними.

– Друзья! – Савельев раскинул руки-плети и заключил их в неожиданно крепкие для его комплекции объятия. – Рад, что выбрались в нашу глушь! – Он покосился на дом, понизил голос до шепота: – Тоска здесь смертная, кругом одни старики. Скоро сам мхом покроюсь.

– А я все слышал, любезный Дмитрий Олегович. – Кусты, которыми была обсажена дорожка, вдруг затрещали, являя миру литератора Борейшу.

Литератор окинул их снисходительно-насмешливым взглядом, в котором отчетливо читалось: «Эх, молодежь, молодежь!»

– Так разве же я про вас, Вениамин Петрович?! – Застигнутый врасплох Савельев, кажется, нисколько не смутился. – Ваше появление здесь для меня как свет в оконце. С кем бы еще я поговорил о насущном, о наболевшем! Кому, как не писателю, понять томление моей души!

– Горазды вы, Дмитрий Олегович, сиропствовать. Что ни слово, то бальзам на стариковскую душу, – Борейша усмехнулся, погрозил Савельеву пальцем. – Ладно уж, не стану принимать вашу давешнюю сентенцию про замшелых стариков на свой счет и Власу Палычу не скажу, – он хитро прищурился.

– Вы нам лучше расскажите, Вениамин Петрович, кого в кустах караулили? – улыбнулся Савельев.

– А кого мне караулить? – Борейша пожал плечами. – Шел себе кратчайшей дорогой от своего дома к этому, – он кивнул на особняк Яриго, а потом пояснил ничего не понимающим Ситнику и Моргану: – Дома наши с Власом Палычем хоть и соседствуют, но вот незадача – выходят на разные улицы. А это, знаете ли, не слишком удобно. Чтобы попасть к соседу, нужно пройти почти километр.

– И как же вы решили эту проблему? – поинтересовался Морган.

– Проблема решается банально, дырой в заборе, – опередил Борейшу Савельев. – Осталась еще с прежних времен. Влас Палыч хотел заложить, а потом передумал. Вот Вениамин Петрович и шастает туда-сюда.

– Так уж прямо и шастаю! – Борейша смахнул с брюк прилипшие к ним былинки. – Проникаю на территорию с ведома и добровольного согласия хозяина. А вы, Дима, мне просто завидуете, потому как с вашей стороны такой заповедной дыры в заборе нет, и вам приходится ходить через парадный вход, как простому обывателю. Никакой романтики! Никакого полета души!

Неизвестно, сколько бы еще они вот так препирались, если бы на дорожке не появились новые действующие лица: статная дама неопределенного возраста в сопровождении спортивного вида молодого человека.

– Агата Генриховна Литте изволили пожаловать, – понизив голос, сообщил Борейша. – Вдова генерала Литте. Но упаси вас боже обратиться к ней по отчеству. Только Агата! Видите, какая мадам? Выглядит немногим старше собственного сына. Генетика… – Он многозначительно улыбнулся.

– Помилуйте, какая генетика! – отмахнулся Савельев. – Пластическая хирургия – вот залог красоты и вечной молодости нашей прекрасной вдовы. – Было в его тоне что-то едкое и злое, намекающее на непростые отношения с генеральшей.

– Агата! – Борейша взглянул на него с мимолетным укором, помахал рукой.

Прекрасная вдова чуть замедлила шаг, а потом ее красивое, напрочь лишенное признаков возраста лицо расцветила улыбка. Парень тоже улыбнулся, но скорее вежливо, чем приветливо.

– Вениамин Петрович, дорогой мой! Рада снова вас видеть! – Агата царственным жестом протянула ручку для лобзания. На среднем пальце хищно блеснул крупный рубин. – Как продвигается работа над новой книгой? Не теряю надежды дождаться ее завершения и прочесть наконец, что же такое вы придумали на сей раз. Обожаю детективы! – Она приветливо улыбнулась сначала Моргану, потом Сотнику, оставив без внимания профессора русской словесности.

– Здравствуйте, богиня! – Сотник, тот еще сердцеед и дамский угодник, не сводил с вдовы восхищенного взгляда.

– Позвольте представить! Стас Морганский и Алексей Сотник! – Видимо, в отсутствие Яриго Борейша взял на себя обязанности хозяина дома. – Гости Власа Палыча и, если я правильно понял, его деловые партнеры. А это прекрасная Агата, – он послал генеральше воздушный поцелуй. – В сопровождении сына Глеба. – Молодой человек чуть иронично усмехнулся, пожал протянутые руки.

– Узнаю Власа, – Агата поправила сползшую с загорелых плеч пашмину. – Он любит окружать себя молодежью. Это так по-европейски.

– Приятно, что хоть кто-то записал меня в молодежь. – Борейша бросил быстрый взгляд на Савельева. – А то некоторые не видят больше моей молодецкой удали.

– Некоторые, дорогой мой Вениамин Петрович, глупы и недальновидны, – сказала Агата с так диссонирующей с ее прежней приветливостью холодностью.

Почувствовав нарастающее напряжение, Борейша нарочито громко хлопнул в ладоши:

– Ну что же! Цвет сегодняшнего вечера, я имею в виду вас, о прекрасная Агата, здесь, а посему предлагаю пройти в сад, пригубить чего-нибудь охлаждающего в ожидании хозяина.

– А где же Влас? – в бархатном голосе Агаты послышалось едва различимое недовольство.