Свидание вслепую - читать онлайн книгу. Автор: Сандра Мэй cтр.№ 29

Хелен судорожно пыталась вспомнить, как эта комната выглядела раньше, но не могла. Она не часто заходила к тетке, только за книгами, да и то Сюзанна обычно сама выдавала ей нужный том, а потом забирала и ставила на место. Во всяком случае, здесь всегда было накурено и пахло индийскими ароматическими палочками — дань памяти хипповской юности Сюзанны. Ковер был тоже индийским, пестрым и разноцветным. Верхний свет тетка не любила, предпочитала настольные лампы, наверное, потому Хелен и не могла толком припомнить, как выглядела эта комната…

О том, что здесь кто-то болел и умер, напоминал лишь слабый, почти неразличимый запах лекарств, еще витавший в воздухе, да черный газовый шарф, наброшенный на зеркало.

Хелен на негнущихся ногах шагнула в комнату, медленно пошла вдоль стены. От ее шагов приоткрылась вдруг дверца стенного шкафа, и девушка едва удержалась от крика — таким неожиданным было это движение в торжественно-неподвижной комнате.

В шкафу висели вещи, которые она отлично помнила. Кожаная куртка Сюзанны. Несколько пар брюк — юбки она не любила, если только широкие, цветастые, почти цыганские. Пиджаки и жакеты. Шерстяные пуловеры. На отдельной распялке — несколько цветных шалей. Внизу была аккуратно расставлена обувь, не очень много, пары четыре. Из шкафа исходил слабый аромат лаванды.

Кто мог это сделать? Кто навел порядок после смерти тетки? Хелен вновь почувствовала холодок, бегущий по позвоночнику.

Она подошла к окну и машинально дернула за специальный шнур — его Сюзанна приделала к форточке, чтобы не вставать каждый раз ногами на стол. Свежий морозный воздух ворвался в комнату, остудил пылающую голову девушки. Чуть шевельнулся газовый шарф на трюмо. Хелен машинально потянула чехол, которым был накрыт письменный стол.

Зеленое сукно она помнила. И бронзовый письменный прибор в виде древнеегипетской ладьи с восседающим в ней фараоном — пресс-папье. Только раньше этот стол всегда был завален раскрытыми книгами, газетами, пустыми сигаретными пачками, пепельницами с окурками, жестянками из-под пива, картами, кроссвордами, бусами и прочей дребеденью, а теперь на нем царил идеальный порядок. И лежала прямо посреди него небольшая тетрадь в потертом кожаном переплете. А поверх нее слегка пожелтевший листок бумаги.

Четкий, стремительный почерк, похожий на косые стрелы осеннего дождя. Такой же, как на фотографии.

«Моей племяннице Хелен, если она вернется в этот дом».

Хелен взяла тетрадь, повернулась и пошла к креслу. Сдернула чехол с шелкового абажура, зажгла лампу, и комната осветилась мягким оранжевым светом. Хелен сняла чехол с кресла и опустилась в него. С каждым появляющимся на свет предметом мебели комната медленно оживала, теплела, и странное оцепенение; охватившее девушку вначале, постепенно исчезало. Хелен открыла первую страницу и начала читать.

…Дурацкое и утомительное дело — вести дневник. Все девицы в этом городе сменили уже по десятку тетрадей, а я все мурыжу этот один…

…Меня тошнит от этого города и его достославных жителей. Вот их предки точно были обезьянами, причем очень недавно. Битву при Гастингсе и Азенкуре они пересидели в соседнем болоте, после чего поклялись рожать только самых тупых и бестолковых детей в мире, чтобы совсем ни к чему их было не приспособить — только жрать и спать…

…Родители против, разумеется, но Джонни сказал, что я молодец. Сам он не особенно торопится уезжать из Эшендена, да и с Салли Комбс у них вроде закрутилось… Так что — прости-прощай, мой старший братец, еду в Лондон одна. Не знаю, выйдет ли из этого что-либо путное, но жить в этом болоте не могу…

…Всегда лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что мог бы, да не решился…

…Отличные ребята, живем в Сохо, квартирка крошечная, но мы поместились. Завтра едем в Вудсток, там будет клевейший фестиваль и много наших…

…К черту войну, надо просто любить…

…Сегодня приходил один фрик. Он из Системы, но выглядит типичным фриком. Я долго думала, почему. Поняла: нельзя в сорок лет вести себя, как будто тебе шестнадцать. Этот чувак родился до Второй мировой, а косит под подростка. Мне начинает надоедать…

…Поступила в труппу Марвина, здесь же в Сохо. Живу наконец-то одна. Никаких тебе песнопений по ночам и косяков вместо завтрака. В театре довольно забавно, этот Марвин называет себя певцом авангарда и обожает русскую драму. А я почитала — и чуть не взвыла. Долгие разговоры и душевные страдания по поводу: повесился ли уже Николай в сенях или нет. Марвин говорит, наша постановка взорвет Лондон. Посмотрим. Для начала мне велено освоить гимнастический мостик, гимнастический шпагат и гимнастическое сальто…

…Поменяла труппу, но не поменяла образ жизни. Все страшно надоело, еду к Джонни и Салли. Они ждут первенца, так что надолго я не задержусь, но передохнуть от этого бардака нужно…

…Я-то его помню рыжим мерзавцем, который всем давал деньги в долг под проценты, а теперь он вполне ничего, особенно после третьей рюмки. Только глазки бегают. Да хрен с ним, от меня не убудет. За свою богатую на мудаков жизнь я с кем только не спала — и с гуру, и с гениями, и с пророками, и с бандитами. Будет хоть один капиталист. Кстати, ничего особенного. Мастер скоростного спуска…

…Салли по утрам тошнит от беременности, а меня — от Эшендена. Значит, пора уезжать. В Эдинбурге открывается фестиваль театра-модерн, поеду, может, встречу кого…

…Джонни родил ужасно смешную девчонку — в кудряшках и ямочках. Орет непрерывно, но Салли от этого прям расцветает. Джонни счастлив и влюблен, а я рада, что они рады. Малявку назвали Хелен, в честь нашей мамы…

…Давно не писала, потому что веду разгульный образ жизни. А что еще остается? Бесплодная женщина подобна тернию в поле, смоковнице засохшей и гробу повапленному. Ездила к нашим, но долго не выдержала — элементарная зависть заела. Малявке стукнуло семь, она идет в школу. Я смотрела на них троих — Джона, Салли и Хелен — и вспоминала нас с Джоном. Раньше мы с ним были вот так же — одно целое, и весь мир по барабану. А теперь они — одно целое. А я, стало быть, по барабану…

…Нет больше моего Джонни…

…Я все пытаюсь понять, как это. Он мой старший брат, мы вместе выросли, он так любил своих Девчонок, и вот теперь это только холмик на кладбище… А Салли? Она ведь в него влюбилась в семь лет — и до самого конца. Но страшнее всего смотреть на маленькую. Ты не волнуйся, Джонни, я все сделаю, как обещала. Я ее не брошу, но только, боюсь, хреновая из меня опекунша…

…Хорошая девочка, умная, добрая, немного робкая — или это я так одичала? Читает, разумеется, всякую мутоту про Барби, но это мы вылечим. Надо сходить в школу и вставить фитиль старым кошелкам…

…Колледж с отличием — это прекрасно, но в Эшендене крайне узкое поле деятельности. Эх, девочке бы побольше смелости, но она привыкла подчиняться. Впрочем, после того, что она пережила, это нормально. Боюсь, она так и не смогла оправиться от шока, а из меня очень плохая мать-наставница…

…Боли все отчетливее, но джин — великолепный анальгетик. Доктор сказал, что мне осталось недолго. И что именно из-за этой дряни я и не могла иметь детей. Будь оно все проклято…