Ангелы полуночи - читать онлайн книгу. Автор: Норма Бейшир cтр.№ 15

Автомобильный гудок заставил Коллина внезапно очнуться – задумавшись, он пересек желтую разделительную линию шоссе. Ослепленный светом фар встречного автомобиля, молодой человек лихорадочно завертел рулевое колесо. Вильнув в сторону, чтобы избежать столкновения, съехал поближе к обочине, до которой, слава Богу, было не слишком далеко. Пожалуй, теперь он оказался чересчур близко к ней, однако все его мысли по-прежнему были поглощены беседой с Джастином в Башне Трампа.

Если бы только отец лучше понимал их! Если бы видел, что для Коллина главное – независимость и что его интересы не совпадают с планами самого Квентина Деверелла. Если бы чувствовал, как сильно Джастин нуждался в его одобрении и признании, как мечтал об особой, доверительной близости с отцом, о том, чтобы пойти по его стопам! Коллина же этот мир отталкивал, он искал что-то особое, свое – то, что сделало бы его счастливым.

Но их отец – прекрасный отец! – оказался слеп к восприятию того, что волновало сыновей. Он пытался навязать Коллину совершенно неподходящую для него роль, а Джастина отодвигал в тень, обрекая тем самым на страдания. Без сомнения, отец искренне верил, что действует исключительно в интересах сыновей. И все же только сейчас Коллин в полной мере осознал, насколько хорошо мать понимала их отца. Как она отозвалась о нем? «Он видит только то, что желает видеть». Квентин Деверелл был хорошим человеком и замечательным отцом. Но его бесконечная преданность компании, маниакальная устремленность любой ценой добиться процветания «Интерконтинентал ойл» привели к тому, что он так никогда и не узнал об устремлениях и чувствах своих детей. «Интересно, – подумал Коллин, – как сложилась бы наша жизнь, если бы все обстояло иначе?»

Если бы, к примеру, Джастин родился первым…

– Ау, где ты? Как будто рядом – я вижу тебя, чувствую тебя, и все же на самом деле ты словно за тысячу миль отсюда…

Очередная женщина в постели Коллина выглядела просто потрясающе. Тонкие, изящные черты лица, почти совершенное тело, изумительная грива темно-рыжих волос, спускающихся до середины спины. Подняв на него широко распахнутые голубые глаза, опушенные густыми ресницами, она водила пальчиком по его груди, будто рисуя круги.

– Твое тело здесь, но душа – нет.

Коллин лежал на спине, положив руки под голову и устремив невидящий взгляд в потолок.

– Просто у меня есть над чем поразмыслить, вот и все, – безучастно ответил он.

– Я могу сделать так, что все твои заботы улетучатся как дым, – низким, волнующим голосом сказала девушка.

Коллин повернулся к ней лицом, улыбнувшись в первый раз за все время:

– Думаешь, стоит попробовать?

Их взгляды встретились.

– Уверена.

Она поцеловала его в губы, взъерошила волосы. Коллин ответил страстными поцелуями, руки его стали ласкать прекрасную грудь и бедра. Их тела все сильнее прижимались друг к другу. Внезапно, вырвавшись из его объятий, девушка начала сама осыпать поцелуями шею, плечи и мускулистую грудь молодого человека. С наслаждением вдыхая густой мужской запах плоти, точно это были самые дорогие духи, губами и языком она скользила все ниже, ниже. По упругим, сильным мышцам живота к паху, заросшему густыми темными вьющимися волосами. Пенис поднялся, точно твердая, жесткая, подрагивающая стрела, трепещущая в ожидании. Обхватив рукой, она начала целовать его – сначала кончик, потом вниз по всей длине до мошонки и обратно, снова и снова. Взяв кончик в свой жаркий рот и слегка посасывая его, она постепенно втягивала его плоть все глубже и глубже – настолько, насколько смогла, – продолжая ласкать пальцами яички.

Вскоре Коллин начал слегка постанывать от наслаждения. В комнате было почти темно, лишь узкая полоска света проникла сквозь щель в тяжелых бархатных шторах. Упав на волосы женщины, луч солнца зажег в них множество самых разных оттенков рыжего, всю палитру цвета – от палой листвы до глубокого темно-вишневого окраса ирландских сеттеров. Руками прижимая ее полыхающий огнем затылок к своему телу, Коллин старался, чтобы его плоть проникла как можно глубже ей в рот и дальше, в горло. Его бедра начали подниматься над постелью – вверх-вниз, вверх-вниз, возбуждение росло. Внезапно он схватил женщину, перевернул на спину и вошел в нее с такой силой, что она вскрикнула. Движения возобновились, становясь все сильнее, все чаще…

Потом Коллин откинулся в сторону, тяжело дыша. Женщина, повернувшись на бок, с улыбкой провела кончиками пальцев по рельефно выступающим мышцам его плеча.

– Ну что, доволен? – Теперь ее низкий голос, казалось, таял от нежности. – Я добилась успеха?

Коллин не слышал – она для него больше не существовала.

Где бы он ни находился, что бы ни делал, его мысли возвращались к последнему разговору с Джастином. Снова и снова вспоминалось ему, как долго годами сдерживаемые разочарование и возмущение брата вырвались на поверхность тем вечером. Снова и снова пытался Коллин представить себе, как бы они жили, сложись все иначе. Даже их отношения могли быть совершенно другими, если бы каждому было позволено следовать своим собственным желаниям, а не мечтам отца. Они могли бы быть гораздо ближе. Они могли бы стать братьями в полном смысле этого слова, а не соперниками. Очень многое наверняка сложилось бы иначе.

Коллин не сомневался лишь в одном: он никогда не сможет выяснить, чего на самом деле хочет, пока не оторвется от прошлого, не сбросит груз тяжелых воспоминаний. Он никогда не поймет, к чему стремится, если взвалит на себя бремя обязанностей, связанных с компанией, попытается осуществить мечту отца.

С каждым месяцем, прошедшим после взрыва в Венесуэле, его беспокойство возрастало. Несмотря на любовь к Морскому Утесу, все чаще возникало острое желание уехать отсюда, заняться поисками самого себя, попытаться понять, как жить дальше. Чертовски скверное ощущение – не знать, кто ты такой и чего хочешь.

После долгих и трудных раздумий Коллин в конце концов принял решение. И на следующий же день снова отправился к Джастину.

Стоя почти рядом с пятидесятиэтажным зданием «Интерконтинентал ойл» в финансовом районе Манхэттена, Коллин неожиданно засомневался. Не в силах отвести взгляда от впечатляющей башни из стекла и стали, пылающей в лучах заходящего солнца, этого монумента невероятным амбициям и решимости покойного отца, он в последний раз спросил себя, правильно ли собирается поступить. Я должен верить, что правильно – ради нас обоих, таков был ответ. Может быть, в результате мы и не станем ближе, но по крайней мере будут исправлены некоторые ошибки прошлого.

Коллин решительно вошел в здание и пересек громадный вестибюль со стеклянными стенами от пола до потолка, серым мраморным полом и расставленными повсюду деревьями в больших кадках. Подошел к лифтам – директорский офис находился на пятидесятом этаже. Охранник в форме приветствовал его, улыбнувшись и отдав честь:

– Добрый вечер, мистер Деверелл.