Последний легион - читать онлайн книгу. Автор: Крис Банч cтр.№ 22

— Как прикажете, сэр, — ответил Кипчак и заявил: — Я думаю, что Конфедерация разваливается. То есть уже развалилась, если я правильно понимаю. Сэр, когда я последний раз уволился, то провел на гражданке целый год. Все, что меня окружало, было ни на что не похоже. Я знаю, людям с такой биографией, как у меня, может казаться, что мир катится в тартарары. Но вот вам факты. Во-первых, я так и не получил денег, полагающихся при увольнении. Я ходил по всем инстанциям, но мои бумаги оказывались где угодно, но не там, куда я приходил. С каждым разом в очередях у госучреждений стояло все больше и больше таких, как я. Тех, кому что-то было нужно от государства. И никто ничего не мог добиться. Всем отказывали под разными предлогами, а некоторые говнюки-бюрократы не удосуживались даже изобретать предлоги. Я начал сравнивать происходящее с тем, что помнил по доармейской жизни. Все шло не так. И никому, во всяком случае никому из начальства, ни до чего не было дела. Общественный транспорт ходил без всякого расписания, если вообще ходил. На транспортных развязках — пробки, аварии, обвалы. А все только пожимают плечами, как будто так и надо. Преступность стала видна без всяких газет. Да какая преступность! Убивать стали просто ради того, чтобы убивать. Без цели ограбления, без всякой видимой корысти. Чуть ли не каждый день кто-то из политиков оказывался на скамье подсудимых, и никто этому не удивлялся. Может, мне в этой ситуации просто показалось, но я заметил, что богатые люди стали сверхбогатыми, а бедные — почти нищими. Увидеть на улице богатого человека было почти невозможно — они редко выходили из своих районов, похожих на средневековые крепости. Если выходили, то с несколькими телохранителями, а если выезжали — легко могли поймать кирпич на ветровое стекло. Тот, кто его бросил, считался героем.

— Вспыхивали массовые беспорядки, — продолжал Петр. — Они, конечно, возникают то здесь, то там уже дюжину лет. Поволнуется народ и перестанет. Мы с твегом Гонсалесом не понаслышке знаем, что это такое. Но теперь, во всяком случае на Центруме, все выглядело иначе. Бунтовали не только те, кому нечего терять — обитатели трущоб и безработные, — бунтовали все. И не потому, что им хотелось полюбоваться зрелищем горящих магазинов или добиться, чтобы пришел наконец транспорт с продовольствием, а потому, что каждый был чем-то сильно обижен и не дождался ничьих извинений. По холо какое-то время показывали, как такие же волнения сотрясают и другие планеты Конфедерации. Но потом все эти репортажи прекратились, как будто правительство запретило журналистам быть честными. Стали ходить разные слухи. Говорили о планетных системах, с которыми прервалась связь. О целых группах звезд, претендующих на независимость и собирающихся выйти из Конфедерации. Дважды я слышал истории о том, как кого-то застрелили прямо в парламенте Конфедерации. Я в это не верил, но может быть, зря. Не могу судить, сэр. Возможно, это просто мои фантазии — ведь я много читаю. Но все, что я видел вокрут, напоминало мне другие империи, когда они начинали шататься под собственной тяжестью. Рим, Британия, Второй Марс, теперь — Капелла. Так что обрыв вашей связи меня не удивляет. Вы просили меня рассказать. Я рассказал, что знаю.

— Спасибо, Петр, — сказал Хедли. — Ты свободен. Спасибо.

— Да, сэр. Спасибо вам, сэр.

Ньянгу едва успел отключить интерком и отскочить, как из кабинета вышел Кипчак. Он был слегка бледен.

— Черт! Черт! — бормотал он. — Как я не люблю говорить с офицерами! Особенно когда их больше двух. — Он не стал задерживаться, и Иоситаро снова включил интерком.

— … так что вряд ли есть повод удивляться, — сообщил незнакомый голос.

— Но все же крах после… Я хочу сказать, сколько времени уже существует Конфедерация?

— Тысячу лет, даже больше.

— Но когда что-то ломается, — сказал Хедли, — то ломается очень быстро.

— Особенно, — включился Гонсалес, — когда все годами заботятся только о фасаде здания, укрепляют его балками и суют штукатурку в трещины. И никого не волнует, что творится внутри.

— Но что будет с нами? — спросил кто-то другой. — Вот в чем главный вопрос. Если у Конфедерации проблемы, если не работает политическая система, транспорт, связь, то какие выводы из этого должны сделать мы?

— Кто эти мы? — спросил Хедли. — Корпус? Камбра? Человечество?

— В гробу я видел человечество! — отозвался голос. — Начнем с Корпуса.

— Ну, — сказал еще один офицер, — Корпус никуда не денется. В системе Камбра мы — сила. Вряд ли 'раум в джунглях зашевелятся быстрее, когда узнают новости. Как вы считаете?

— Я считаю, — сказал Хедли, — что с той минуты, когда они узнают, что за Планправом больше не стоит Конфедерация, они с большим удовольствием станут слушать своих диссидентов: и с гораздо большим воодушевлением кричать: «В задницу рантье! В задницу Планправ!» Как бы вы поступили, если бы были простым шахтером-'раум?

— Поскольку я не 'раум, то не буду это обсуждать, все и так ясно, — сказал кто-то. — Но нет ли какой-то связи между потерей связи и пропажей «Мальверна»?

— Пираты, — презрительно сказал другой голос. — Неужели коуд Уильямс действительно верит в эту чушь?

— У него нет выбора, — ответил Хедли. — Или эта чушь, или ему, бедному, пришлось бы думать о том, что затевает Редрут.

— Мне не нравится этот поворот разговора, — заявил офицер. — Мы вступили на очень скользкую дорогу. Не лучше ли перейти к другим проблемам. Но, должен заметить, Редрут мог быть в курсе трудностей Конфедерации. Допустим, таковые действительно имеют место, а этот ваш Кипчак — не сумасшедший. Тогда Редрут давно мог тянуть одеяло на себя. Я не прав?

— Я думаю, этот вопрос тоже лучше оставить без ответа, да и не наше это дело на него отвечать. Во всяком случае — не мое, — сказал Хедли. — Действительно, давайте сменим тему разговора, — поддержал Хедли. — Ангара, ты ведь женат на местной уроженке? Как ты думаешь, когда все узнают, что большой долбаный папа оказался мыльным пузырем, не начнут ли люди превращаться в сраных макак? Похоже, на Центруме уже превратились, если верить Петру.

— По первым прикидкам ничего такого не случится, — ответил незнакомец. — Камбра всегда была захолустьем на краю Галактики, и особо тесных связей с Конфедерацией у нее никогда и не было. У местных рантье своя собственная маленькая империя. Так что им до лампочки, что там произошло на большой земле. Что до 'раум, то они только о своей доморощенной нирване и думают. Может быть, недовольство проявится позже, когда станут кончаться запасы импортных продуктов. Но импортируются в основном предметы роскоши, а кто станет воевать с правительством из-за бутылки вегийского шампанского?

— Ну а мусфии? — спросил Хедли. — Вдруг, когда они узнают, что у нас за спиной больше нет большой палки, им вздумается немного побуянить?

Ньянгу услышал шаги в коридоре, быстро выключил интерком и помог деку Куант погрузить напитки и закуски на большой поднос. Когда с этим было покончено, он попросил разрешения выйти на улицу подышать свежим воздухом.