Я описал ей все, что ощутил, пока держал лепесток.
— Я словно бы стал духом. Не призраком, не этой смертной сущностью. А духом, исполненным такой жизненной силы, что от его дыхания сбежал бы и сам Черный Искатель.
— Ты и выглядел так, Амальрик, — сказала Джанела. — То есть ты как бы раздвоился. Отдельно твое тело, из обычной плоти и крови. И тут же… дух твой, который вышел из тебя. И он светился. Мне показалось, что ты смеешься, но звук походил… — Она задумалась, подбирая сравнение.
— На звон? — спросил я. — На звон колокольчиков под ветром?
— Именно так, — сказала она. — Удивительно мелодичный звон, какого мне никогда не доводилось слышать. Извини, что я остановила тебя. Наверное, тебе стало плохо, но я не знала, чем все может окончиться.
— А мне было все равно, — мрачно сказал я.
Она похлопала меня по спине.
— Я понимаю, — сказала она. — Но могло ведь случиться и нечто скверное. Зло не всегда рядится в черные одеяния. А демоны не всегда уродливы. А одно из величайших испытанных мною наслаждений чуть не окончилось моей гибелью, если не хуже того. Я вовремя успела прийти в себя.
Я посмотрел на нее, удивляясь, что же это такое могло быть. Она весело улыбнулась.
— И не спрашивай, — сказала она. — Все дело в магии. Мне кажется, что, хоть ты и в состоянии понять все, у меня не хватит сил рассказать тебе это.
Джанела положила коробочку с лепестком в свою сумку.
— Пусть побудет у меня, хорошо? — спросила она. — Я понимаю, что она тебе очень понравилась. Но я хотела бы исследовать все ее свойства, соблюдая профессиональную предосторожность.
Я согласился, но, видя, как она прячет коробочку, почувствовал, что страшно хочу крикнуть: «Отдай!» Я сдержался и через некоторое время испытывал лишь слабое, но стабильное ощущение потери. В этом ощущении, однако, заключались и все страдания от трудностей дороги, которые я пережил в прошлом и переживу в будущем. И если я испытал их так много, то потому лишь, что по возрасту был стариком. Иногда, при взгляде в зеркало, видя, как морщины покидают мое лицо, я начинал сожалеть об исчезновении этих следов, которые я заработал долгой и полной приключений жизнью.
Без дальнейших слов мы покинули остров, задержавшись лишь у ручья еще раз попить воды. Спал я плохо. А на следующее утро мы вновь пустились в плавание под небом таким же серым и солнцем столь же зловещим, как и мое настроение.
При первом взгляде на столицу короля Азбааса у восточного побережья озера нас обдало пронизывающим ветром дурного предчувствия. До этого мы шли в сплошном тумане, и вдруг из грязно-серой дымки перед нами открылся длинный узкий залив. Город лежал в долине между двумя высокими утесами, на которых стояли два хорошо укрепленных форта с бревенчатыми стенами. От низких причалов города до обоих берегов залива и обратно курсировали десятки примитивных плотов, управляемых прикованными цепями за металлические ошейники обнаженными рабами. Бадрия была права, говоря, что король Азбаас не обладает могуществом на озере. Город — позднее мы узнали, что он называется Каджа, — скорее был деревянной крепостью, нежели процветающим торговым центром. Высокая бревенчатая стена с караульными башенками через каждые пятьдесят футов тянулась от утеса до утеса. За нею виднелись редкие деревянные здания, которыми была застроена долина, резко идущая на подъем по мере удаления от берега. Сама долина представляла собою, как выяснилось, древнее русло давно высохшей реки, бывшей когда-то широкой и полноводной.
После знакомства с Азбаасом я уже не удивлялся тому факту, что такие, как он, запросто могут самую цветущую речную долину превратить в мертвое место.
Когда мы подошли поближе, стало видно, что утесы покрыты множеством пещер. К ним вели ступенчатые тропки, высеченные в скалах, и их охраняли часовые с копьями.
Я распорядился поднять наши потрепанные флаги, а группе музыкантов весело заиграть на трубах и барабанах. Вскоре на этот зов в стене распахнулись ворота, и оттуда вышла процессия важно выступающих людей. Они поднялись на деревянную платформу, которую я принял за причал, над нею поднялся разноцветный тент, по спинам рабов ударили плети, причал отделился от берега, и стало ясно, что это громадная королевская баржа движется к нам навстречу.
Когда она приблизилась, от нее отделилась небольшая шлюпка, и три человека взошли на борт «Ибиса». Моей задачей было постараться убедить их, что я мирный человек, путешествующий исключительно с торговыми целями, но, правда, имеющий могущественных друзей, с нетерпением ожидающих моего возвращения. Мы все облачились в наши лучшие наряды, а моряки выстроились в две шеренги, между которыми мы с Джанелой вышли приветствовать наших гостей.
Их лица, выкрашенные красной краской, были иссечены ритуальными шрамами. Глаза и уголки губ были обведены черными кругами. С плеч, поверх кожаных доспехов, свисали длинные кожаные накидки, а конические шлемы делали людей выше, чем они были на самом деле. Все они относились к расе тех мускулистых коренастых людей, которых видел в каньоне Квотерволз.
Человек в центре группы, с висящей на шее золотой бляхой, растянул черты лица в деревянной улыбке.
— Меня зовут Физайн, — сказал он. — Я передаю вам дружеское приветствие короля Азбааса.
У него был тоненький пронзительный голосок. Тем не менее этот голос звучал повелительно.
Я сдержанно улыбнулся и вежливо поклонился.
— А я — Амальрик Антеро. А это госпожа Серый Плащ, моя…
Физайн не дал мне договорить.
— Необходимости в вашем представлении нет, — сказал он. — Мы знаем о вас, знаем, что Джанела Серый Плащ — прославленный маг.
Он низко поклонился нам обоим.
— Я полагаю, у вас имеется послание от нашего доброго друга, королевы Бадрии.
Он протянул руку. Я передал ему свиток пергамента от королевы и сказал:
— Очень лестно, что наши скромные персоны известны вашему королю и вам. Мы ведь простые путешественники, торговцы. А тем не менее вы обратили ваше драгоценное внимание на нас.
Физайн визгливо рассмеялся. Тембр его голоса плохо сочетался с могучим телосложением.
— Вы разве не знаете, что наш король является самым могущественным шаманом за всю историю эфезнюнов? И в его владениях ни одно событие не укроется от него. Да и в сопредельных землях тоже.
Джанела словно в изумлении покачала головой.
— Я с нетерпением жду встречи с королем, — сказала она. — Возможно, мы бы обменялись магическими познаниями.
Физайн принял сокрушенный вид.
— Его величество, — сказал он, — только был бы рад такой встрече. Однако, боюсь, ее придется отложить на несколько дней. В настоящий момент он занят важными государственными делами.
— Это естественно, — сказал я. — Такое богатое и могущественное государство требует от правителя много времени. Хоть мы и надеялись на небольшую встречу, но вполне удовлетворимся теми дружественными посланиями, которые вы столь любезно передали. Собственно, у нас к нему только одно важное дело — получить разрешение беспрепятственно миновать границы его владений. Может быть, на обратном пути нам посчастливится и он подарит нам одно-два драгоценных мгновения своего времени.