Конец XIX века. Власть и народ - читать онлайн книгу. Автор: Вольдемар Балязин cтр.№ 9

А в это время полиция и жандармерия утроили усилия по ликвидации «Народной воли». Результаты не замедлили сказаться: были арестованы видные руководители партии – Степан Ширяев и Александр Квятковский, в Саперном переулке в Петербурге обнаружена типография, здание которой полиция брала штурмом. Однако эти операции проходили в спешке и суматохе, и жандармы не прорабатывали до конца всех версий, которые могли бы навести их на след террористов. Так, на квартире народника Богословского при обыске были обнаружены свежие номера газеты «Народная воля», нелегальная литература, револьвер и 3 карандашных плана Зимнего дворца. На плане, рядом с помещениями солдатского караула (под царской столовой) был виден четко нарисованный кружок, но по необъяснимым причинам эта версия не была разработана полицией до конца, и Халтурин продолжил свое дело.

Исполнительный комитет торопил Халтурина, но он действовал наверняка и не спешил. Он прожил в Зимнем дворце уже несколько месяцев, за это время довольно хорошо и подробно изучил его план, и знал, что над погребом находится зал, где обычно обедает и ужинает вся царская семья. То, что при взрыве погибнут женщины, дети, слуги и солдаты, его не смущало. Халтурину нужно было лишь точно выбрать время взрыва, зная наверняка, что царь в столовой. И в центре событий снова оказалась Перовская, опять узнавшая от матери, что 5 февраля к царю пожалуют светлейший князь Александр Баттенбергский с сыном Александром.

Начало ужина было назначено на 6 часов, и Желябов приказал произвести взрыв в двадцать минут седьмого, когда вся царская семья уже будет сидеть за столом. Однако поезд опоздал на 10 минут, к тому же отец и сын Баттенбегские сначала пошли к императрице Марии Александровне, так как она из-за болезни оставалась в своих апартаментах. Обо всем этом дворцовый столяр, разумеется, не знал, и потому никаких поправок в свой план не внес. Взрыв раздался, когда отец и сын Баттенберги сидели у постели больной, император ждал своих гостей в соседнем кабинете, а цесаревич Александр и великие князья и княгини стояли в ожидании гостей в смежном со столовой зале. Погас свет, зазвенели выбитые стекла, посыпалась штукатурка. Никто из членов семьи не пострадал, но были убиты 19 и ранены 48 солдат. Столовая и соседняя с ней «Желтая гостиная» были совершенно разрушены, из подвала валил дым, но Александр, не потеряв самообладания, мгновенно бросился помогать раненым… Но вдруг ужасная мысль молнией ожгла его мозг: не пострадала ли Екатерина Михайловна? И он, почувствовав, как падает сердце, побежал к лестнице, ведущей на третий этаж. Не помня себя, царь в несколько прыжков одолел первый марш и вдруг увидел, как к нему навстречу летит Катенька. Он схватил ее в объятия, они прижались друг к другу и заплакали.

ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ ИМПЕРАТОРА

Последствия взрыва в Зимнем дворце

После этого взрыва Петербург как будто оцепенел. Находившийся тогда в Петербурге французский дипломат и литератор маркиз Эжен-Мельхиор де Вогюэ писал: «Пережившие эти дни могут засвидетельствовать, что нет слов для описания ужаса и растерянности всех слоев общества. Говорили, что 19 февраля, в годовщину отмены крепостного права, будут совершены взрывы в разных частях города. Указывали, где эти взрывы произойдут. Многие семьи меняли квартиры, другие уезжали из города. Полиция, сознавая свою беспомощность, теряла голову. Государственный аппарат действовал лишь рефлекторно. Общество чувствовало это, жаждало новой организации власти, ожидало спасителя».

Несмотря на опасеность нового покушения, Александр через 3 дня после случившегося пошел на похороны солдат, погибших при взрыве. Он шел с высоко поднятой головой, но все видели, как по его щекам текут слезы. И все же горе не сломило царя, и он продолжил решительную борьбу с террористами. Для централизации усилий правительства и местных органов власти уже через неделю после взрыва была создана Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и

общественного спокойствия. Ее начальником стал М. Т. Лорис-Меликов, а в состав комиссии вошли член Государственного совета сенатор К. П. Победоносцев, начальник штаба Петербургского военного округа генерал-адъютант князь А. К. Имеретинский, товарищ управляющего Третьим отделением генерал-майор П. А. Черевин, управляющий делами Комитета министров М. С. Каханов, сенаторы, генералы и чиновники высших рангов, ответственные за сохранение порядка.

Лорис-Меликов получил небывало широкие полномочия и мог бы стать диктатором России, если бы у него была склонность к этому. Но он был человеком совсем иного склада, и когда, как ему показалось, обстановка немного нормализовалась, он просил царя отменить чрезвычайное положение и чрезвычайные законы и вернуться к обычному течению дел. И это несмотря на то, что через 10 дней после того, как Лорис-Меликов стал во главе Комиссии, покушение было совершено и на него. Террорист-народоволец Молодецкий стрелял в «диктатора» на улице, но храбрый 55-летний генерал обезоружил его, свалил на тротуар и передал подоспевшим полицейским. По новому закону террорист был осужден в 24 часа и повешен.

От тризны к свадьбе

22 мая 1880 года в 8 часов утра умерла императрица Мария Александровна. Она тихо скончалась после продолжительной болезни; последний месяц больная почти все время находилась в полузабытьи и умерла так незаметно, что не успели даже позвать близких, чтобы проститься с ней. Когда 28 мая ее хоронили в Петропавловском соборе, царедворцы заметили, что Екатерины Михайловны среди присутствующих нет, несмотря на то, что как фрейлина она должна была провожать императрицу в последний путь.

Долгорукова осталась в Царском Селе и там ждала Александра. Он приехал к ней на следующий день и посвятил ее в планы относительно перемен, которые в связи со смертью Марии Александровны неминуемо должны были произойти и в штате двора, и в его собственном домашнем обиходе, не касаясь существа их личных отношений. Лишь 25 июня, через месяц после похорон жены, Александр сказал Екатерине Михайловне слова, которых она ждала уже 14 лет: «Петровский пост кончится 6 июля. В этот день я решил обвенчаться с тобой». Другим он ни словом не обмолвился об этом. Лишь за два дня до срока, 4 июля, Александр, находясь в Царском Селе, вызвал Александра Адлерберга и заявил, что хочет обвенчаться с Долгоруковой. Тот пытался возражать, но царь сказал, что волен распоряжаться собственной судьбой, как сочтет нужным, тем более что жениться на Долгоруковой ему велит чувство долга перед ней и их общими детьми.

Свадьба состоялась в Большом Царскосельском дворце, в одной из маленьких комнат, где стоял походный алтарь – обыкновенный стол, на котором размещались крест, Евангелие, свечи, венцы и обручальные кольца. Протоиерей Ксенофонт Яковлевич Никольский, протодьякон и дьячок в полном облачении уже ждали молодых. При венчании присутствовали граф А. В. Адлерберг, генерал-адъютант А. М. Рылеев, мадемуазель Шебеко и генерал-адъютант граф Э. Т. Баранов. После венчания Александр пригласил свою молодую жену и Веру Шебеко на прогулку, попросив взять с собой и старших детей – Георгия и Ольгу. Шебеко рассказывала потом что Александр вдруг с неожиданной печалью в голосе сказал: «Я боюсь своего счастья, я боюсь, что меня Бог слишком скоро лишит его». И настойчиво просил сына пообещать, что тот никогда не забудет своего отца.