Отец и сын. Николай I - Александр II - читать онлайн книгу. Автор: Вольдемар Балязин cтр.№ 24

А Петр Андреевич Клейнмихель 29 марта 1839 года был возведен в графское Российской империи достоинство с пожалованием девиза «Усердие все превозмогает». Однако завистники, коих у новоиспеченного графа было более чем достаточно, тут же измыслили для его сиятельства уничижение, посетовав, что государю по примеру Румянцева-Задунайского, Суворова-Рымникского и Потемкина-Таврического надо бы было наречь нового графа Клейнмихелем-Дворецким.

Пестрый калейдоскоп

Алмаз «Шах»

В Алмазном фонде России есть камень весом в 88,7 карата, носящий название «Шах». По описанию французского путешественника Жана Тавернье, над троном Великих Моголов, украшенным сотнями изумрудов и рубинов, находился усыпанный драгоценными камнями балдахин. В центре его висел крупный алмаз «Шах», окруженный изумрудами и рубинами. Это подтверждается тем, что на «Шахе» есть бороздка для нити глубиной 0,5 мм.

По одной из версий, появление алмаза «Шах» в России связано с трагическим убийством Александра Сергеевича Грибоедова. Как говорилось выше, в апреле 1828 года он был направлен в Тегеран послом, где проводил жесткую линию, направленную на выполнение условий Туркманчайского мира. 30 января 1829 года толпа фанатиков-мусульман разгромила здание русской миссии в Тегеране и убила посла Грибоедова. Чтобы каким-то образом загладить вину перед русским царем, в Петербург с персидским принцем Хозреф-Мирзой был послан великолепный алмаз «Шах».

Чье мнение важнее

Проводя в начале 1840-х годов очередную малопопулярную финансовую реформу, министр финансов Е. Ф. Канкрин услышал обычное восклицание: «Что скажет Европа?». – «Эх, господа, – ответил он на это, – у нас только и разговору да беспокойства: „Что скажет Европа?“ Что скажет Россия, вот что для нас должно быть важнее всего».

Курьез фамилии

Известный литератор Нестор Васильевич Кукольник (1809-1868) – приехав однажды в Севастополь, нанес визит градоначальнику. Тот, услышав фамилию и не зная, кто перед ним, раздраженно ответил: «Ну, хорошо, хорошо. Обратитесь в полицию и вам отведут место на площади». Увидев удивление на лице посетителя, он добавил: «Мне, батюшка, нет времени возиться со всякими фокусниками, кукольниками, а уж когда устроите на площади свой балаган, я как-нибудь зайду взглянуть на ваших кукол».

Василий, ставший Василисой

Александр Иванович Герцен (1812-1870) в 1837 году во время службы в Вятке натолкнулся при ревизии на «Дело о перечислении крестьянского мальчика Василия в женский пол». Затребовав к себе это дело, он узнал, что лет 15 тому назад пьяненький священник окрестил девочку вместо Василисы Василием, внеся ее под мужским именем в метрику. Когда подошла пора рекрутского набора, отец девочки, не желая платить за несуществующего сына и рекрутскую, и подушную подать, так как ту и другую платили только за сыновей, подал прошение в полицию. Полиция отказала мужику на том основании, что он пропустил 10-летнюю давность. Тот пошел к губернатору, который и распорядился произвести медицинское переосвидетельствование, параллельно начав переписку с духовной консисторией, которая через несколько лет признала девочку девочкой.

Бессилие самодержца

Берлинскому художнику Францу Крюгеру (1797-1857) за отлично написанный портрет Николай I велел подарить золотые часы, усыпанные бриллиантами. Однако чиновники дворцового ведомства принесли Крюгеру только золотые часы, на которых не было ни одного бриллианта. Николай I, узнав об этом, сказал художнику: «Видите, как меня обкрадывают! Но если бы я захотел по закону наказать всех воров моей империи, для этого мало было бы и всей Сибири, а Россия превратилась бы в такую же пустыню, как Сибирь».

30 сребреников в огласку всем

Однажды с петербургской гауптвахты на имя Николая I поступил донос, написанный содержащимся там под стражей морским офицером. Моряк писал, что вместе с ним сидел один гвардейский офицер, которого на несколько часов отпустил домой заступивший на караул новый караульный начальник, оказавшийся другом арестованного.

Николай, установив, что жалобщик прав, отдал обоих офицеров – и арестованного, и освободившего его начальника караула – под суд, который разжаловал того и другого в рядовые. Император внутренне испытывал омерзение к доносчику, однако законник победил в Николае рыцаря, и он велел выдать моряку одну треть месячного жалования, но обязательно записать в его послужном формуляре, за что именно тот получил царскую награду.

Верность данному слову

Больной и старый адмирал Михаил Петрович Лазарев (1788-1851) был на прощальной аудиенции у Николая I и так растрогал императора, что тот пригласил его остаться на обед.

– Не могу, государь, я дал слово обедать у адмирала…

И Лазарев назвал фамилию своего старого сослуживца, который был тогда в крайней немилости у Николая. Взглянув на хронометр, Лазарев поклонился и вышел. Вошедшему в кабинет А. Ф. Орлову царь сказал: «Представь себе, есть в России человек, который не захотел со мной обедать».

«Помо д’оро» – «яблоко золотое»

Помидоры были привезены в Европу из Америки и назывались сначала «перуанскими золотыми ябло-ками» войдя в обиход, как декоративные комнатные растения. Затем за ними утвердилось итальянское название «помо д’оро» – «яблоко золотое», отсюда и «помидор». Съедобными помидоры стали в начале XIX века – сначала в Италии, а потом в Чехии и Португалии. В Россию помидоры попали в 1850 году. Их начали возделывать в Крыму и в окрестностях Одессы, затем по всей Новороссии, а потом уже и в более северных областях.

«Спешите делать добро»

В Москве в переулке Мечникова, во дворе дома № 5, установлен бюст «святому доктору» – врачу-филантропу Федору Петровичу Гаазу (1780-1853). Этот бюст работы скульптора Николая Андреевича Андреева (1873-1932) был установлен в 1909 году во дворе больницы, где работал доктор и которая в памяти множества людей осталась «гаазовской больницей», хотя официально называлась «Полицейской больницей». В нее собирали больных бродяг, арестантов и нищих.

Доктор Гааз приехал в Россию из Германии в начале XIX века, поселился в Москве и вскоре был назначен главным врачом Павловской больницы на Серпуховке. В 1812 году он стал военным врачом, а с 1828 года являлся членом московского губернского Тюремного комитета. Здесь в полной мере и проявились филантропические склонности, милосердие и великое человеколюбие Гааза. Став в 1829 году главным врачом всех московских тюрем, Гааз добился отмены кандалов для больных и старых арестантов, а прочим – замены тяжелых кандалов на более легкие («гаазовские»). Он добился, чтобы открыли специальную тюремную больницу на 120 коек, а сам жил во флигеле «Полицейской больницы», раздавая все, что заработал, бедным и увечным.

Гааз написал книгу «Обращение к женщинам», одна из фраз которой могла бы стать девизом его жизни: «Спешите делать добро». Эту фразу скульптор Андреев поместил на постаменте памятника «святому доктору».

Первая Всемирная выставка