Девушка, которая играла с огнем - читать онлайн книгу. Автор: Стиг Ларссон cтр.№ 90

Боман и Эрикссон вопросительно посмотрели на Арманского.

— Я поручаю расследование тебе, Фрэклунд, ты будешь его возглавлять. Я хочу знать, что произошло и что заставило Лисбет Саландер убить своего опекуна и семью в Энскеде. Должно же быть какое-то разумное объяснение!

— Прошу прощения, но это скорее в компетенции полиции, — заметил Фрэклунд.

— Разумеется, — тотчас же согласился Арманский. — Но у нас есть одно преимущество перед полицией. Мы знали Лисбет Саландер и представляем себе, чего от нее можно ожидать.

— Мда, — с сомнением ответил Боман. — По-моему, никто в нашей конторе не знал Лисбет Саландер и не имел ни малейшего представления о том, что творится в ее головке.

— Это не имеет значения, — возразил Арманский. — Саландер работала на «Милтон секьюрити». Я считаю, что наш долг установить истину.

— Саландер не работает на нас, дайте сообразить, уже почти два года, — вспомнил Фрэклунд. — С какой стати мы должны за нее отвечать! Мало ли что она там вздумает! И мне кажется, нам совсем ни к чему, чтобы полиция решила, будто мы вмешиваемся в полицейское расследование.

— А вот тут ты не прав, — сказал Арманский. Это был его козырь, который надо было как следует разыграть.

— Как так? — удивился Боман.

— Вчера я имел долгую беседу с начальником предварительного следствия прокурором Экстрёмом и инспектором уголовного розыска Бублански, который возглавляет следствие. Для Экстрёма складывается трудная ситуация. Тут речь не о какой-то там гангстерской разборке, в этом деле жертвами расправы стали адвокат, криминолог и журналист. Это вызвало огромный резонанс в средствах массовой информации. Я заявил, что поскольку главной подозреваемой является бывшая служащая «Милтон секьюрити», то мы решили подключиться к расследованию этого дела.

Сделав паузу, Арманский затем продолжил:

— Мы с Экстрёмом оба считаем, что главное сейчас — это как можно скорее задержать Лисбет Саландер, пока она не успела натворить еще что-нибудь, причинив вред себе или другим людям. Поскольку мы знаем ее лучше, чем полиция, поскольку лично были знакомы, мы можем оказать помощь следствию. Поэтому мы с Экстрёмом договорились, что вы двое, — тут Арманский указал на Бомана и Эрикссона, — направляетесь в Кунгсхольмен и присоединяетесь к группе, которой руководит Бублански.

Все трое в изумлении уставились на Арманского.

— Прошу прощения за дурацкий вопрос, но ведь мы теперь гражданские лица, — сказал Боман. — Неужели полиция вот так запросто допустит нас к расследованию убийства?

— Вы будете работать под началом Бублански, но отчитываться также и передо мной. Вы получите полный доступ к материалам следствия. Все данные, какие у нас имеются, и все, что вам удастся выяснить, мы будем передавать инспектору Бублански. Для полиции это значит, что она просто получает бесплатное подкрепление. Да и вы трое не такие уж насквозь штатские люди. Вы, Фрэклунд и Боман, много лет проработали в полиции, прежде чем поступили сюда, а ты, Эрикссон, учился в полицейской школе.

— Но это же противоречит принципам…

— Ничуть не противоречит! Полиция часто привлекает в своей работе консультантов из самых разных областей. В преступлениях сексуального характера это могут быть психологи, при расследовании дел, в которых замешаны иностранцы, используются переводчики. Так что вы просто привлекаетесь в качестве гражданских консультантов, имеющих специальные знания о личности главной подозреваемой…

Фрэклунд задумчиво кивнул.

— О'кей. «Милтон» присоединяется к полицейскому расследованию и старается оказать помощь в деле поимки Саландер. Еще что-нибудь?

— Только одно: со стороны «Милтон» ваша задача в том, чтобы установить истину. Ничего более. Я хочу знать, застрелила ли Саландер этих троих, а если да, то почему.

— А разве есть какие-то сомнения в ее виновности? — спросил Эрикссон.

— Те косвенные улики, которыми располагает полиция, указывают на нее. Но я хочу знать, нет ли в этой истории каких-то других аспектов: нет ли здесь неизвестного нам соучастника, который, может быть, и держал в руках оружие, или еще каких-нибудь особых обстоятельств.

— Думаю, что нелегко будет отыскать смягчающие обстоятельства, когда дело идет об убийстве трех человек, — заметил Фрэклунд. — В таком случае мы должны исходить из предположения, что она, возможно, вообще невиновна. А в это я не верю.

— И я тоже, — согласился Арманский. — Но ваше дело всеми возможными способами помогать полиции и способствовать тому, чтобы она была задержана как можно скорее.

— А бюджет? — поинтересовался Фрэклунд.

— По текущим расходам. Будете держать меня в курсе того, что во сколько обходится, и если траты окажутся слишком большими, мы это дело бросаем. Но можете считать, что вы работаете полный рабочий день в течение по крайней мере одной недели начиная с этого дня.

Немного поколебавшись, Арманский добавил:

— Я здесь лучше всех знаю Саландер. Это значит, что вы можете считать меня причастным к этому делу и в случае надобности допросить.

Пройдя по коридорам, Соня Мудиг вошла в комнату для допросов в тот самый момент, когда перестали скрипеть стулья. Она села рядом с Бублански, который собрал на совещание всю следовательскую группу, включая начальника предварительного следствия. Ханс Фасте, председательствовавший на совещании, бросил на нее раздраженный взгляд и начал вступительное слово.

Он по-прежнему занимался тем, что разбирался в многолетних столкновениях социальных служб с Лисбет Саландер. Этот след он называл психопатическим, и ему удалось собрать действительно впечатляющий по объему материал. Ханс Фасте откашлялся:

— Здесь с нами доктор Петер Телеборьян — главный врач психиатрической клиники Святого Стефана в Уппсале. Он любезно согласился приехать в Стокгольм, чтобы помочь расследованию своим знанием личности Лисбет Саландер.

Соня Мудиг перевела взгляд на Петера Телеборьяна. Это был курчавый человек небольшого роста с очками в стальной оправе и маленькой бородкой-эспаньолкой, одетый в свободном стиле: в бежевую вельветовую куртку, джинсы и рубашку в полосочку с застегнутым воротом. У него были резкие черты лица, во всем облике угадывалось что-то мальчишеское. Соня знала Петера Телеборьяна в лицо, так как они уже встречались по другим деловым поводам, но ни разу не разговаривали. На последнем семестре в Высшей школе полиции он вел у них курс о психических нарушениях, затем она сталкивалась с ним на курсах по повышению квалификации, где он читал лекции о психопатии и психопатическом поведении у подростков. В другой раз она присутствовала как слушательница на судебном процессе одного серийного убийцы, на котором Петер Телеборьян выступал в качестве эксперта. На протяжении нескольких лет принимая участие в публичных дебатах, он стал одним из самых известных психиатров страны. Он славился тем, что непримиримо боролся со стремлением правительства урезать средства на закрытые психиатрические учреждения, в результате чего часть из них была ликвидирована и люди, страдающие явными психическими расстройствами, оказались выброшены на улицу с перспективой стать бездомными, создающими проблемы для общества. После убийства министра иностранных дел Анны Линд [59] Телеборьян стал членом государственной комиссии, занятой повышением уровня психиатрической помощи в стране.