Дело совести - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Блиш, Андрей Балабуха cтр.№ 195

Тема: генеральный оперативный приказ.

1. Настоящий меморандум отменяет все предыдущие директивы, касающиеся данных обстоятельств.

2. Соединенные Штаты подверглись вторжению, и все боевые соединения должны быть готовы к изгнанию неприятеля с территории нашего государства.

3. Противник использует некоторые новые тактические средства, о которых должны знать все подразделения. Поэтому все офицеры должны прочесть полный текст меморандума всем своим подчиненным, после чего поместить его на видном месте. Необходимо провести проверку знакомства личного состава подразделений с содержанием меморандума.

4. Вражеские войска оснащены индивидуальными боевыми средствами, которые в соответствии с древней восточной традицией имеют весьма причудливый вид и предназначены для психологического воздействия. Ожидается, что американский солдат просто посмеется над столь примитивной выдумкой. Однако весь личный состав должен иметь в виду, что эти так называемые «демонические костюмы» являются чрезвычайно опасным оружием. Для борьбы с ними необходим высокий уровень стрелкового искусства.

5. Неизвестное количество солдат противника, вероятно, до 100 процентов, способны к свободному полету, как в «прыгающих костюмах», находящихся на вооружении США. Потому наземные силы должны быть готовы к возможному нападению с воздуха индивидуальных вооруженных единиц противника, так же как к обычному воздушному полету.

6. Предполагается, что противник будет применять различные взрывчатые и химические средства, способные вызвать необычные эффекты. Всему личному составу необходимо знать, что эти эффекты могут быть как реальными, так и иллюзорными.

7. После прочтения настоящего меморандума все офицеры должны зачитать своим личным составам те параграфы воинского устава, где говорится о наказании за трусость в бою.

Приказ Главнокомандующего

Д.Уиллис Мак-Найт.

Генерал армии ВС США.

После разрушения Рима, а с ним и Ватикана, — увы, и этой величайшей библиотеки и сокровищницы всего христианского мира! — Папский престол переместился в Венецию, которая пока не пострадала, и теперь располагался в Сала дель Коллегио великолепного Палаццо Дукале, единственном помещении, избежавшем большого пожара 1577 года; под его потолком, расписанным Веронезе, дожи обычно принимали послов других городов-государств. Дворец служил уже только для туристов с тех пор, как Наполеон принудил к отречению Людовико Манина — ровно через одиннадцать столетий после избрания первого дожа.

Теперь тут, конечно, не было туристов. Город, душный от жары и зловоний, от нечистот в каналах, безжизненно лежал под адриатическим солнцем — забытый музей. Никто не появлялся на узких улочках и тесных ristoranti, кроме местных жителей, лишенных средств к существованию и собиравшихся небольшими унылыми группами, изредка переругиваясь на своем особенном диалекте. У многих уже проявлялись признаки лучевой болезни: у них клочьями выпадали волосы и повсюду на тротуарах лежала их блевотина, игнорируемая всеми, кроме мух.

Царившее в городе запустение — по крайней мере, по сравнению с обычной в это время года толчеей — оказалось отчасти благоприятным для отца Доменико. Вместо того чтобы ютиться в третьесортном отеле с беспрерывно подъезжающими и отъезжающими шумными группами немцев и американцев, он без малейших затруднений нашел себе апартаменты во дворце самого Патриарха. Такая роскошь не очень подходила монаху, но он явился для встречи с Папой как посланец древнего и по-прежнему почитаемого ордена; и патриарх, исповедовав отца Доменико и узнав о характере его миссии, счел уместным поселить его пока в своей резиденции.

Но никто не мог сказать, как долго ему придется ждать. Папа погиб вместе с Римом; и теперь остатки Коллегии Кардиналов — тех, кто сумел добраться до Венеции, — заперлись в Сала дель Кольсинью де Диечи, пытаясь избрать нового. Ходили слухи, будто в кабинете Великого Инквизитора, находившемся за соседней дверью, поселился некий особый гость, однако Патриарх, по-видимому, знал об этом не больше, чем простой обыватель. Между тем он дал отцу Доменико особое разрешение проводить мессы и исповедовать прихожан в небольших церквушках по берегам Большого Канала, а также проповедовать там и даже на улицах. Формально отец Доменико, будучи монахом, а не священником, не имел на это права, однако Патриарх, как и многие теперь, испытывал недостаток в людях.

По пути на север из Монте Альбано отец Доменико гораздо чаще встречался со страданиями и откровенной демонической злобой, чем на улицах этого безобразно прекрасного города; однако здесь также было трудно и даже, может быть, опасно совершать богослужение, а тем более проповедовать надежду. Венецианцы проявляли по отношению к Церкви лишь формальную лояльность, по крайней мере, после заключения их второго договора с мусульманами в середине XV столетия. Высшей добродетелью у них считалась честность в деловых отношениях, и, поскольку в то же время для уха венецианца не было слаще музыки, чем возмущенный крик ближнего, который обнаружил, что его надули, они толком не знали, о чем надо говорить на исповеди. Многие из них — пожалуй, даже большинство — по-видимому, рассматривали происходившее крушение человеческой цивилизации как заговор с целью переманить их туристов в какой-нибудь другой город, — может быть, Стамбул, который они все еще называли Константинополем.

Очевидно, они уже ни на что не надеялись. И, конечно, не только они. Во время своего путешествия отец Доменико всюду видел ужас и страдания, обезумевшие люди понимали только одно: все, чему учила Церковь в течение почти двух тысяч лет, оказалось обманом. Мог ли он сказать им, зная реальную ситуацию, что их бедствия не столь велики, как он предполагал? Мог ли он поведать им о тех еле заметных, но чудесным образом умножающихся признаках отступления демонической силы, если сам с трудом верил в них, тщетно пытаясь отделить надежду от иллюзии?

И все же надежда не умерла. Одним ненастным днем, когда отец Доменико пытался проповедовать угрюмой компании молодых головорезов перед небольшой церквушкой Санта Мариа де Мираколи, его аудитория внезапно пришла в возбуждение после нескольких отдаленных свистков. Такие свистки, как хорошо знал отец Доменико, до недавнего времени служили условным сигналом юных волков Венеции, означавшим появление английской учительницы или группы шведских девушек. Такой добычи теперь не было, тем не менее за несколько секунд сквер опустел.

Изумленный и, конечно, встревоженный отец Доменико последовал за ними и вскоре обнаружил, что улицы, как в былое время, заполнены народом, на сей раз устремившимся к площади Св. Марка. Кто-то пустил слух, будто над палаццо Дукале появилась струйка белого дыма. Это казалось маловероятным, поскольку во дворце во избежание очередного пожара давно уже разобрали все камины и негде было сжечь избирательные бюллетени: тем не менее, слух об избрании нового Папы, подобно пламени, охватил весь город. К тому времени, когда отец Доменико достиг большой площади перед базиликой (поскольку, в конце концов, и он отправился посмотреть нового Папу), там едва оставалось место даже для голубя.