Твоя навеки - читать онлайн книгу. Автор: Санта Монтефиоре cтр.№ 125

— А теперь отправляйся спать. У нас еще много времени впереди. Мы успеем обо всем поговорить. Я так устала. Давай обсудим все завтра, — сказала она заботливо, но жестко направляя его к двери.

— Хорошо, София, желаю тебе спокойной ночи, — прошептал он разочарованно.

Он пришел к дочери, чтобы поговорить о самом сокровенном. То, что он хотел ей рассказать, вот уже много лет тенью лежало у него на сердце. Ну что ж, он подождет. Пако неохотно направился к выходу. Целуя его в щеку, София ощутила вкус соленых слез.

Софии не нужен был фонарик в эту ночь. Луна словно специально светила над полями, серебря траву. Все казалось каким-то нереальным. Она вспоминала, как шла на свое последнее свидание с Санти. Тогда ночь выдалась темной и зловещей. Она услышала, как вдалеке лаяли собаки и заплакал ребенок. Только когда она начала различать силуэт дерева на фоне серого неба, ее охватил страх.

Приближаясь, она замедлила шаг. София вглядывалась в темноту, но не замечала Санти. Она думала, что увидит его фонарик, как в тот раз. Та ночь запечатлелась в ее памяти навсегда. Но сегодня ей не требовался фонарик, потому что луна ярко освещала землю. София посмотрела на часы. Она опаздывала. Неужели он не подождал ее? Ей стало холодно. Ее охватывало нетерпение. И вдруг из-за дерева показалась черная тень. Они с Санти посмотрели друг на друга, но она тщетно пыталась заметить выражение его лица. Он делал то же самое. Затем они в одном порыве бросились друг к другу в объятия. Они не могли надышаться от счастья. Они плакали и смеялись, не говоря друг другу ни слова. Годы тоски и сожалений переполнили их сердца. Теперь София почувствовала, что она дома.

Они лежали в высокой траве, потеряв ощущение времени. Софии было все равно. Она осознавала только то, что его рука играет прядью ее волос, выбившейся из косы. Она вдыхала пряный запах его одеколона, прильнув к его груди. Он с любовью смотрел на нее. Его щетинистый подбородок слегка царапал ей кожу. Ради этого момента можно было поступиться чем угодно. Чувственность была разлита в самом воздухе. В мире не существовало ничего, кроме них и их любви.

— Поговори со мной, Софи. Что произошло, когда ты уехала? — спросил он, первым нарушив молчание.

— Бог ты мой, да я не знаю, с чего и начать.

— Я так часто спрашивал себя: что мы сделали не так?

— Не мучай себя, Санти, не надо. Я чуть не довела себя до безумия, задавая этот вопрос снова и снова. Я до сих пор не знаю ответа.

Она приподнялась на локте, протянула руку к своему возлюбленному и приложила палец к его губам. Он взял ее руку и поцеловал пальцы.

— Почему им пришло в голову отослать тебя прочь? — воскликнул он. — Они могли бы отправить тебя в закрытую школу, но отсылать в Швейцарию... Это слишком. Я не знал, где искать тебя...

София всматривалась в его взволнованное лицо, и его зеленые глаза умоляли ее сказать правду. Санти выглядел беспомощным, как ребенок. Ее сердце отзывалось на его боль.

— Они услали меня, Санти, потому что я ждала от тебя ребенка.

Она говорила тихо, голос ее дрожал. Он смотрел на нее с изумлением.

— Помнишь, я была больна? Доктор Хиггинс осмотрел меня и сказал, что я беременна. Мама пришла в ужас. Папа проявил больше понимания, но тоже был в бешенстве. Я не могла сохранить ребенка. Наш роман был против всех правил. Никто не принял бы наш брак. Мама, конечно, беспокоилась, прежде всего, о том, что я навлекла позор на семью, а уж потом ее волновали мои чувства. Как мне кажется, в тот момент она считала меня исчадием ада. Я никогда не забуду ее слов, пока живу.

— Тихо, София, тихо. Вернемся к главному. Что ты сказала?

— Дорогой Санти, я была беременна.

— Ты была беременна от меня? — пробормотал он, запинаясь.

Он был не в состоянии этого понять. Санти резко встал и потер лоб.

— О да, — грустно ответила она, привлекая его к себе.

— Но, Софи, почему ты не сказала мне?

— Мама и папа заставили меня молчать. Они отправили меня в Женеву, чтобы я прервала беременность. Они не хотели, чтобы об этом стало известно. Если бы ты узнал, то начал бы протестовать, претендовал бы на ребенка как отец, а они не стали бы с нами церемониться. В тот день я увидела, что мои родители могут быть жестокими. Я боялась идти против их воли. Я была напугана и решила, что напишу тебе, как только приеду на место. Там они были не властны над нами...

София не рискнула рассказать ему о том, что родила ребенка, которого оставила. Ей было слишком стыдно. Как она могла сказать, что пожалела о том, что случилось? Что она не спала и не ела, пока не приехала в Лондон, а там провела самую темную в своей жизни зиму? Разве он поверил бы ей? Она постоянно думала о малыше Сантьягито, терзая сердце мыслями о том, что он сейчас делает, где он и с кем? Санти сочтет ее легкомысленной и безответственной. Но она не была такой. Она решила, что правда ничего не изменит, поэтому оставила его думать, что сделала аборт. Она подавила боль и продолжила путь одна.

— Мария, — ровным голосом проговорил он.

— Это было давным-давно, — тихо вымолвила София, чувствуя, что было бы неправильно критиковать кузину, с которой судьба и так обошлась жестоко.

Санти обнял ее и крепко прижал к себе. Она поняла, что известие о том, что она носила под сердцем его дитя, еще сильнее сблизило их. Его сожаления были отражением того, что чувствовала она сама.

— Именно поэтому ты не вернулась? Потому что не могла перенести потерю ребенка? — спросил он, зарываясь в ее волосы.

— Нет, я не вернулась, так как решила, что больше не нужна тебе. А без тебя мне не нужна была Аргентина. Я подумала, что ты полюбил другую. Моя гордость была уязвлена. Я поступила опрометчиво.

— Но как ты могла сомневаться во мне?

— Мне хотелось верить, но я потеряла надежду. Ты был так далеко, и я не знала, что думать. Я ждала. Долгие годы я верила, что мы увидимся вновь!

— О Софи, почему ты не вернулась? Если бы только ты нашла в себе мужество приехать домой, все повернулось бы иначе. Ты бы увидела, что я схожу с ума от тоски по тебе. Я не знал, где искать тебя. Я бы написал, обязательно написал!

— Теперь я это знаю, но тогда... Я бы ни за что не подумала, что Марии придет в голову уничтожить мои письма.

— Я знаю. Я их не получал, поэтому и ответить не смог. Я понятия не имел, ни где ты, ни с кем. Мария призналась мне в том, что совершила этот безумный поступок, много лет назад. В тот момент она была уверена в правильности своего решения. Она долго мучила себя и потому не стала писать тебе, не могла заставить себя преодолеть стыд. — Он горько улыбнулся. — Я сдался. Мне пришлось это сделать, иначе я довел бы себя до безумия. Я думал, что ты нашла другого. Иначе, почему ты не возвращалась? Затем я увидел Клаудию. У меня был выбор: ждать тебя или начать жизнь заново. С ней.

— Ты счастлив? — медленно вымолвила София.