Стрингер. Летописец отчуждения - читать онлайн книгу. Автор: Александр Радин cтр.№ 17

Червь атаковал.

Прицел по стволу, мушка на белом извивающемся теле.

Набитая зубами пасть гадины вцепилась стрингеру в ботинок.

Одиночный выстрел. Мимо.

Журналист вскрикнул.

Одиночный выстрел. Мимо.

Журналист поскользнулся.

Одиночный выстрел. Мимо. Да чтоб тебя!..

Журналист упал.

Одиночный выстрел. Есть.

Визг.

Вик запоздало смотрит под ноги.

Движение. Справа. Слева. Впереди. Отовсюду.

Толстяк стреляет в упор по уже тянущимся к нему белым телам червей. Бросает взгляд на Смертина. Еще одна гадина забралась к тому на плечо. Вик вновь поднимает автомат. Что-то шевелится под ногами у сталкера, он прыгает с одной ноги на другую, стараясь втоптать это что-то каблуками сапог в землю. Ствол автомата мельтешит туда-сюда. Вик пытается прицелиться, поздно соображает, что может попасть в журналиста. А может, это и к лучшему? Автомат дергается в руках, пихаясь в плечо отдачей.

Червяка словно ветром сдуло.

«Черт, повезло ему», — подумал Вик и одновременно заорал:

— Бежим!!!

А дальше на сталкера накатило. В виски глухо ударило. Щеки загорелись. Адреналин.

Журналист почти встал. Ему на грудь запрыгнул еще один червь. Вик подбежал, смел его прикладом. Рванул Смертина за плечи, пихнул его вперед, а потом истошно завопил.

В ногу сталкеру вонзились мелкие зубки очередной подползшей слишком близко твари. Вик выстрелил, рванул к автозаправке, снова толкая журналиста в спину. Еще раз выстрелил на бегу. Перед глазами Алексея мелькали блоки, плиты, трухлявые бревна, опять блоки, стены амбара и черви. Они были повсюду.

Агрокомплекс напоминал голову Медузы Горгоны. Твари застелили все вокруг копошащимся белым ковром. Стрингер даже не пытался понять, были ли черви щупальцами огромного монстра, затаившегося под пластами земли и навоза, или миллионами отдельных организмов. Сталкер и журналист неслись вперед, словно по засаженному живым кустарником полю, продираясь через месиво из продолговатых мягких тел. На острых зубах тварей оставались куски одежды и человеческая кровь.

Промасленные бочки бензоколонки приближались слишком медленно. Вик уставился на них как на спасительный круг. Будто эти самые бочки могли сейчас чем-то помочь. Сталкер бежал тяжело, грузно переставляя массивные ноги. Его живот трясся в такт прыжкам, словно кусок холодца на ложке. Вик ничего больше не видел вокруг — только бочки и спину журналиста.

«Может, его слегка подтолкнуть?» — пришла Вику в голову шальная мысль.

Потом он понял, что это глупо. Что он никогда больше к этим червям не вернется, сколько бы денег ни предлагали. В глубине души Вик давно понял, что Смертин его угробит. Рядом с таким топтать Зону нельзя. Она не прощает ошибок, в том числе и в выборе напарника. Вик никого не выбирал. Все сложилось само собой. А может, это Зона дала ему такой шанс? Отдала дурачка-журналиста на растерзание. Дала сталкеру право выбора — либо остаться одному и с наваром, либо сдохнуть праведным идиотом вместе с этой отмычкой. Ведь это не Зона придумала законы сталкеров. Они сами все придумали, как и неминуемое возмездие. Подстраховались друг от друга.

Вик всегда жил по законам сообщества. Как и все люди, он интуитивно старался приспособиться. Что сталкер вкладывал в понятие «жизнь»? Базовые ценности любого человека, ограненные провинциальным происхождением. Деньги, статус, уважение. Общество не прощает белых ворон, особенно в глубинке. Вик не чурался брать пример с других, сам часто указывал пальцем, как надо жить. Он знал точно, что тот делает как надо, а другой — дурак, как этот журналист, и простофиля. Толстяк пробивался по жизни сам. Покинул деревню, долго работал водилой, чем очень гордился, частенько хорохорясь в кухонных разговорах.

Грузовики «MAN», суровые ребята, кожаные куртки, придорожные шлюхи. Жизнь толстяка шла своим чередом. Потом контора, на которую он работал, закрылась, казенную машину забрали. Пришлось с позором возвращаться в деревню да еще тащить туда всю семью. Это был самый большой позор в жизни Вика. Ему казалось, что все соседи втихаря насмехаются над ним, считают неудачником. Поэтому толстяк и полез в Зону. То ли чтобы доказать деревенским, что он хоть чего-то стоит, то ли за легкими деньгами.

Только Зона отказывалась так просто расставаться со своими сокровищами.

Этот журналюга-анархист появился среди осколков жизни Вика так некстати. Пирог погиб, Бешеный — тоже. Бешеный был так, треплом. Везучим, правда. Гонору до одурения и ребяческая удаль. Долго не протянул бы. А вот Пирог — матерый мужичина. Он всегда был авторитетом, вел команду. Вику с ним работать нравилось. Журналист — вне всех определений. Но глаза. Сильный взгляд, харизматичный. И еще это ехидство к месту и не к месту. Но все равно журналист долго не протянет. Одним ехидством Зону не проймешь.

И все-таки Вик боялся остаться один.

«Дойдем до Кукиша, а там посмотрим. Может, Зона и вправду дала шанс, которым грех не воспользоваться», — решил для себя раз и навсегда толстяк.

Стрингер и сталкер последние метры до автозаправки преодолели тяжело, на последних силах. Здесь, скорее всего, находилась граница колонии кровожадных червей. Вик обернулся. Норы были уже пусты. Твари исчезли вмиг, будто их и не было. Пружина капкана вновь натянулась в ожидании новых жертв. Над Агрокомплексом вновь повисла гнетущая тишина. Ветер все так же трепал стебли чахлой травы и метался по пустым амбарам.

Журналист, задыхаясь, повис на шлагбауме. Сталкер привалился к обшарпанной стене КПП. Он растерянно посмотрел на разодранные сапоги. Штаны до колен были подраны.

— Антидот вколи, — сипло сказал Вик и попытался снять кирзачи. Он все-таки не без вскрика их стянул, скривился и грубо выругался. Журналист сполз со шлагбаума в пыль, забрызгивая грунтовку кровью.

— Жив ты там или как? Не молчи!

Какой же везучий этот корреспондент. Помахал смерти ручкой и сам не понял.

— Что это? — простонал Смертин.

— А разница есть? Зона это… Синий в ляжку, сдохнешь ведь… — Вик повернулся к стрингеру и увидел камеру. — Сука. Надеялся, что ты бросишь…

— Пошел ты.

Боль пришла к Смертину не сразу. Она расходилась по телу, а особенно по истерзанным ногам, слабыми толчками, становясь все сильней и сильней.

Сталкер распотрошил аптечку:

— Вот это еще попробуй, — бросил он пластиковый контейнер. — Обезболивающее.

— У меня есть.

Кто был виноват, что оба дурачка попали в такую простую ловушку. Сам толстяк? Журналист? У Вика не было ответа. Сталкер отказывался принимать мысль, что удача от него отвернулась. В сталкерской братии частенько ходили байки, что некоторых Зона начинает отторгать. Толстяк сначала испугался, что именно так и произошло, а потом успокоился.