Хитники - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Бабкин cтр.№ 25

За стеной послышалась негромкая, но яростная перебранка. Глеб приложил ухо к перегородке: насколько он понял из ругани, орки затеяли делёжку найденных у диггеров-упырей ворованных денег. Спор становился всё жарче и жарче, вскоре послышались крики: «А ты кто такой?», «Нет, это ты кто такой?!» – затем в соседней комнате словно начали двигать тяжёлую мебель, с тяжёлыми ударами о стены и подозрительным треском. Потом всё стихло – Глеб даже решил, что орки ненароком поубивали друг дружку и искренне тому порадовался, – но минут через пять за стеной вновь ожили и принялись размеренно бубнить: «Сто империалов Васе, сто Пете… сто Васе, сто Пете… Васе, Пете, Васе, Пете…» Под тот монотонный счёт парень и заснул. Хотя был совершенно уверен, что спать ему этой ночью не придётся.

Во сколько вернулись бабай с гномом, Глеб понятия не имел. Единственное, что он запомнил, на миг очнувшись ото сна, – покачивающегося в дверном проёме Модеста с Федулом на руках: спящий гном нежно прижимал к груди любимую дубинку. И бабай, и гном были похожи на жертв террористического акта, проведённого борцами с пьянством в разливочном цехе ликероводочного завода; на очевидцев, случайно выживших в эпицентре коньячного взрыва. Потому как и Модест, и Федул были мокрыми до нитки, и от них одуряюще несло коньяком.

Утро началось с частого стука в дверь и профессионально-неприятного женского крика за ней: «Просили поднять в восемь! При выселении сдать бельё!» Глеб открыл глаза, зевнул, попытался вспомнить, когда бы это он просил поднимать их в такую рань, не припомнил и, верно решив, что заказчиками были нетрезвые Модест с Федулом, слез с верхней полки.

Гном и бабай спали одетыми на нижних полках: по одну сторону столика Модест, сиротливо скрючившийся на короткой для него лежанке, а по другую – вольготно раскинувшийся Федул. Воздух в комнате был свеж, никаких намёков на коньячную вонь и обязательный в подобных случаях перегар; оставалось только сказать большое спасибо владельцу гостиницы за качественную вентиляцию. Глеб, взяв из бельевого пакета казённое полотенце и входящие в комплект кусочек мыла с одноразовым бритвенным станком, попробовал растолкать приятелей, да куда там! Бабай на все его попытки не реагировал никак, а гном бормотал только одно: «На заре ты меня не буди, недостоин я слов пробужденья…» – похоже, Федулу во сне припомнились строки из какого-то неизвестного парню романса. Бросив зря тратить силы и нервы, Глеб отправился в туалет, в дальнем конце коридора.

Проходя мимо номера орков, парень невольно замедлил шаг, прислушался – что там, как? В помещении стояла мёртвая тишина: либо Василий с Петром ещё спали, утомлённые ночной делёжкой, либо уже ушли на поиски Глеба сотоварищами. Уточнять у кассирши он не стал, зачем светиться – вдруг орки вздумают её расспросить, мол, не интересовался ли кто-нибудь нами? – зашёл в мужскую туалетную комнату и начал приводить себя в порядок.

Когда Глеб вернулся в седьмой номер, обстановка там разительно изменилась: бабай сидел за столиком, страдальчески покряхтывая и держась за голову обеими руками, а гном, попивая коньяк из невесть откуда взявшейся стеклянной фляжки, с бодрым видом распевал на маршевый мотив:

– Подбейте мне тапочки сталью, пусть грозным станет мой шаг! – у Федула явно было песенное настроение. Увидев Глеба, опохмелённый гном задорно подмигнул ему: – Как жизнь, как здоровье?

– Да уж получше, чем у некоторых, – верно заметил парень; бабай, не вставая, протянул руку, отобрал у гнома фляжку и не отрываясь допил оставшееся. Шумно выдохнул, вытер губы рукой, сказал севшим голосом:

– Какая, братцы, гадость это местное пойло, брр, – и вновь впал в уныние.

– Значит так, – гном снисходительно похлопал Модеста по сгорбленной спине, – ну-ка, брателло, живо мыться-бриться! Надеюсь, ты не забыл, что в десять у нас встреча с Дорофеем?

– Забыл, – честно признался бабай, – ох, вовсе не мудрено после разгульной-то ночки, – он встал и, прихватив с собой необходимое, удалился: Модеста заметно пошатывало, словно неопытного матроса во время морской качки.

– Классно вы вчера надрались, – с уважением произнёс Глеб, – в хлам! С Дорофеем, что ли, соревнование устроили, кто кого перепьёт? И вернулись мокрые, будто под ливень попали… Неужели пока я спал, здесь тропическая гроза случилась?

– Гроза? Почему гроза? – удивился Федул. Он нахмурился, вспоминая, захихикал довольно: – То, Глебушка, не ливень был, то мы с бабаем после литра коньяка малость шампанским побаловались. Где-то с полдюжины бутылочек откушали, не более, чисто символически. И как-то оно, понимаешь, с самого начала не заладилось – поди, с половину вина на нас фонтаном вылилось. Ну, понятное дело, глазомер после коньячку уже не тот, ручки не ручатся, ножки не ножатся, и вообще наступает глобальная усталость организма. Вот и пришлось по пути домой наведаться в запертую по ночной поздности баньку, одетыми под душем ополоснуться. Мы, кажется, немножко входную дверь разбили, но кто виноват, что она стеклянная и хрупкая… ээ… была. – Спохватившись, гном с тревогой оглядел свои белые одежды: – Надеюсь, никаких пятен не осталось? Нет? Ну и ладно, – Федул, беззаботно насвистывая, вышел из номера. Глеб подумал, подумал, и решил пока не расстраивать друзей сообщением о соседях-орках. А что, если Василий и Пётр, заполучив приличную сумму, позабудут о своём задании и уберутся куда подальше? Скажем, на какой-нибудь фешенебельный курорт, где имеют хождение империалы – лихо прожигать неправедно добытое состояние и вести разгульный образ жизни. Насколько ворованных денег хватит.

Встреча с Дорофеем была назначена в ресторане: сдав бельё голосистой кассирше и добавив к нему в роли чаевых ненужные уже банные полотенца, трое нелегалов направились к месту встречи – которое, как известно, изменить нельзя. Далеко обойдя пустой, бездверный вход в банно-прачечное заведение и делая вид, что они любуются красотами Нулевой Зоны, бабай и гном торопливо нырнули в ресторан. Глеб, в отличие от друзей, виноватым себя ни перед кем не чувствовал, потому шёл медленно, не спеша, наслаждаясь утренней прохладой и чудесным воздухом.

На этот раз шлагбаум перед входом в «нулёвку» был опущен, а под постовым «грибком» маялся очередной наказанный, в тех же обносках и с той же учебной винтовкой. От нечего делать боец отрабатывал на невидимых врагах штыковые приёмы «коли» и «руби»: получалось у него плохо, все невидимые враги наверняка остались целы и теперь во всю потешались над незадачливым воякой. Разумеется, невидимо и неслышимо.

Кроме нового часового, на входе в Нулевую Зону появилась ещё одна любопытная деталь постового интерьера: броско оформленный рекламный щит, временно прислоненный к колючему забору. На щите, целясь в Глеба из скорострельного автомата, счастливо улыбалась полуобнажённая красотка – чрезвычайно намакияженная блондинка с перламутровыми ногтями. Позади неё, на уличном асфальте, умирало в луже крови застреленное чудище неопределённого вида, нечто клыкасто-шипасто-когтистое, с торчащими из самых неожиданных мест рачьими клешнями. Алая надпись над безжалостной девицей гласила: «Самая потрясающая охота в мире! Всего сто империалов за суточную лицензию! Нулевая Зона – только для настоящих мужчин!» Судя по надписи, блондинка однозначно была замаскированным мужиком. Наверное, исходя из этого, кто-то успел пририсовать ей сапожной ваксой длинные гусарские усы.