Король и королева мечей - читать онлайн книгу. Автор: Том Арден cтр.№ 48

Далее приписано рукой Эя Фиваля:

Похоже, этот Маргрейв — напыщенный идиот, однако, любезная госпожа, вчитайтесь в эти слова: «Рекомендации по уточнению статуса»! Безусловно, сказано обтекаемо, но мы с вами, знакомые с тончайшими нюансами языка сердец, прекрасно понимаем, о чем тут речь. Что еще все это может означать, как не то, что моя долгая битва, заключавшаяся в бомбардировке секретаря посланиями и прошениями, наконец принесла плоды? Разве не пробил желанный час, не пришла пора для нашего бравого командора получить по заслугам? Любезная госпожа, я призван верить в то, что все так и есть! Разве не утверждал я во все времена, что наилучшей наградой для командора будет получение дворянского титула? Неужели моей любезной госпоже было суждено купаться лишь в лучах славы, которую на нее может пролить удачное замужество ее племянницы? Да устыдится мир, в глазах которого Умбекка Великая останется всего лишь какой-то презренной тетушкой! Повторяю, моя драгоценная, час пробил! Скорее приезжайте и привозите сюда нашу девочку, ибо только она способна оживить старика!

Агондон.

Дивный и ужасный, восхитительный и отвратительный, великий город притаился в самом сердце империи, словно огромный паук в середине раскинутой им сети. Здесь, где, наконец, обретают спокойствие волны Эджландского залива после странствий вдоль побережья Лексиона и полуострова Тиралон, здесь, где гряды холмов Внутриземья закрывают берег, отгораживают его от необъятных равнин Хариона, от скалистых нагорий Чейна и Вантажа, от темных лесов Зензана... здесь в незапамятные времена, когда еще не завершились скитания человечества, и Эпоха Расцвета еще жила в памяти людей и не стала прекрасным сном... здесь народы, поклонявшиеся Агонису, заложили свой первый город.

В ту пору Агондон представлял собой всего-навсего грубую крепость на скалистом островке в дельте реки Риэль. Но с самого начала этот остров был неприступен. Во все стороны от него лежали зеленые топи дельты разлившейся реки. О да, порой и наша слава, и наши беды зависят только от преимуществ в военной сфере. Выгодное положение — вот что сделало Агондон тем, чем он впоследствии стал.

С тех пор Агондон много раз перестраивался. Его строили из древесины, из камня, снова и снова воздвигали на руинах. Этот город пережил не один пожар, осаду, разрушение, но снова и снова возрождался, и с каждым разом становился все больше, все заносчивее и все дальше продвигался в глубь побережья, отвоевывая пространство у болот, по которым прежде было так опасно ходить. Но в каждом из новых городов оставалось что-то от старого. Где — потрескивающие бревна, где — затянутые паутиной углы, где — просевшая кровля, где — не поддавшаяся времени старинная стена. В то время, о котором повествует эта книга, то есть накануне тысячного цикла Эпохи Покаяния, город представляет собой громадный, необъятный лабиринт улиц и зданий, где следы прошлого словно шепчут: «Этот город многое пережил и еще многое переживет».

И все же даже теперь можно представить себе то время, когда Агондона не существовало. Да-да, это возможно для странника, который туманным утром устало, еле передвигая ноги, бредет по Белесой Дороге. Вот он взбирается на холм, смотрит в сторону дельты Риэля и видит пустоши, простирающиеся вокруг города, и они представляются ему сплошной бурой массой. Ему кажется, что обитать в этих краях могут только москиты или таинственные чешуйчатые твари, скользящие в зарослях тростников. С этого расстояния остров видится бесформенной грудой. На берегу не видно никого, кроме чаек.

Странник протирает глаза.

Холодное бледное солнце растапливает туман, туман сползает все ниже и ниже и, наконец, обнажает прибрежные зеленые воды залива. Бурая масса превращается в изобилие домов. Здесь, на дальних окраинах Агондона, нашим взорам могут предстать мрачные метаморфозы, здесь из недр хаоса рождается некое слабое подобие жизни человеческой. Здесь царит мерзкое зловоние. Здесь в грязи и лохмотьях прозябают жалкие создания в человеческом обличье, они ползают, словно жуки, по кучам гниющих отбросов. При виде этого зрелища наш герой в изумлении таращит глаза. Он спешит и радуется только тому, что его лохмотья здесь ни у кого не вызывают интереса. Неужели это Агондон, тысячелетний город?

В своем провинциальном невежестве наш герой представлял, что в великой столице все окажется великолепно. В свое время он увидит и ее великолепие: залы для балов, парки, увеселительные сады, благоухающие ароматами дорогие магазины, бархатные ложи рэкской оперы. Но ему станет знаком и этот, другой Агондон, с его зловонными проулками и рыщущими крысами, подгнившими сваями пристаней. Он узнает об Эрдонском дереве, что стоит у дороги, ведущей в Рэкс, где хватают пьяных забулдыг и вешают, пока те не успели протрезветь. Наверное, к тому времени наш герой уже поймет, что гигантская метрополия — это не просто город, в котором собрано все лучшее. Он поймет, что здесь одновременно существуют яркие крайности, что здесь наличие высот воспитания, богатства, образования, науки, искусства как бы диктует необходимость существования глубочайших бездн низости, порока, бедности. Город — словно тело с сердцем, украшенным драгоценными камнями, но это сердце вынуждено биться внутри зловонной утробы.

Наш герой спешит поскорее миновать трущобы. Туман постепенно рассеивается, солнце поднимается все выше, и вот в бледно-золотистом утреннем свете постепенно проступает величественная громада острова. Теперь он больше не кажется голой скалой, скорбно царящей над унылыми болотами. Становятся видны трубы, окна, стены из белесого известняка и потемневшей терракоты. Извилистые улицы стремятся ввысь, к величественному витому шпилю, вздымающемуся над обрамленным могучей колоннадой храмом. Скоро с севера подуют холодные ветры, но сейчас перед глазами нашего героя предстают угасающие красоты уходящего сезона. Шпиль храма золотится в лучах солнца, и тают тучи, отступают, повинуясь упрямству светила. Город купается в солнечных лучах. Наш странник ахает от восторга. Он опускается на колени и плачет. Слезы льются из его глаз. Никогда прежде он не видел такой красоты.

Но и это еще не все. Река Риэль, проходя сквозь шлюзы в высоченной дамбе, искрится и плещет под солнцем. На другом берегу, куда переброшены красивейшие мосты, раскинулся Новый Город, с просторными бульварами, великолепными террасами и роскошными парками. Это словно бы Варби, увеличенный во много раз. Скоро наш герой будет шагать по этим улицам, задыхаясь не только от восторга, но и от усталости. Он будет искать, не решаясь никого попросить о помощи, тот дом, который ему когда-то описал арлекин. В этом доме его должны узнать и принять.

Вот так входит в город истинный наследник королевского престола — жалкий оборванец, еле волочащий ноги и пугающийся стука колес каждого изящного экипажа. Быть может, именно так запомнит Джем свой приход в Агондон, но почему-то мне кажется, что он запомнит и другое: то, как вдруг ярко вспыхнуло солнце, и взгляд его на миг затуманился, и тогда он увидел город во всем его великолепии — город древний, город коварный, и подумал, как ни странно, вот о чем: «Я пришел в мое королевство».