"Сатурн" почти не виден - читать онлайн книгу. Автор: Василий Ардаматский cтр.№ 17

— Он должен согласиться… — сказал Марков. — А когда его забросят, пусть сразу явится в органы безопасности. Его будут ждать.

— Как же так? Человек-то он для нас очень ценный. Верно, товарищ Алексей? — заволновался Завгородний.

— Поймите, он сделает для нас огромное дело, — горячо заговорил Марков. — Он первый пройдет через аппарат «Сатурна», и мы получим от него важнейшие данные.

Завгородний молчал.

— У меня только одно сомнение… — сказал товарищ Алексей. — Справится ли он? Операция даже физически нелегкая, а ему уже далеко за сорок.

— Не в этом дело! Он здоров, как бык, и умница! — возразил Завгородний. — Мы же лишимся человека, привязанного к гестапо.

— Погоди, Павел! — сказал товарищ Алексей. — Задача, которую должна решить группа Маркова, настолько значительна, что нужно считать за честь участие в этом деле. Это раз. Во-вторых, насколько я понимаю, заменить инженера Русакова тебе нетрудно. Пусть он сам подберет себе замену. Трофима Кузьмича например. Он же у тебя до сих пор без дела…

Завгородний неохотно согласился. Марков дал ему — для передачи инженеру — несколько советов. Завгородний ушел: он еще этой ночью должен был вернуться в город.

— Что у вас еще? — спросил товарищ Алексей. Марков рассказал о том, что выяснила его разведка.

— Самое первоочередное, — сказал он, — надо отодвинуть подальше от моей базы партизанский отряд, о действиях которого говорил Савушкину полицай Ферапонтов. В моей зоне пока должно быть тихо. Мы выполняем такое ответственное задание, что привлекать к этому району внимание противника не следует.

— Что же это за отряд? — товарищ Алексей задумался и сказал: — Это что-то новое, наверно, окруженцы подсобрались. Хорошо, я пошлю туда человека.

— Еще просьба… — Марков улыбнулся. — С нами вы хлопот не оберетесь.

— Давайте, давайте, — строго сказал товарищ Алексей. — Я-то знаю, о каком деле речь.

— На зиму мой остров не годится, он станет голый, как лысина. Нужно, чтобы вы порекомендовали мне какое-нибудь лесное место для новой базы.

— Подумаю. А как у вас с продовольствием?

— Имеем неприкосновенный запас. А пока кое-что доставляют бойцы отряда. Нас же не так много.

— Смотрите, сигнальте, если что. Поможем.

— Спасибо… и опять просьба…

Они обсудили еще немало больших и малых дел и договорились о шифре и о схеме радиосвязи между собой.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул товарищ Алексей. В подвал вошел водитель мотоцикла.

— Пора ехать, а то до рассвета мы не успеем…

— Пора так пора, — товарищ Алексей встал и протянул руку Маркову. — Ну что ж, закроем первую нашу конференцию. Вроде все ясно. И будем теперь поддерживать регулярную связь. До свидания. Желаю вам успеха.

К рассвету Марков, Кравцов и сопровождавшие их бойцы во главе с Будницким были уже на границе болота и, построившись цепочкой, направились к острову.

Несколько очень важных шифровок:

От подпольного обкома — Маркову

«С Русаковым в порядке. Проходит ускоренное обучение в известном вам учреждении. Ориентировочно его выезд — конец октября. Человек, с которым он там имеет дело, — бывший офицер Советской Армии Андросов Михаил Николаевич. До войны он как будто служил в Прибалтийском военном округе. Наши встречи с Русаковым крайне затруднены. Павел виделся с ним только один раз и вряд ли увидится еще. Наблюдение за учреждением продолжается, но заранее хотим предупредить, чтобы вы не возлагали больших надежд на его результаты. Пантелеев торгует нормально. Привет. Алексей».

От Маркова — комиссару госбезопасности Старкову

«Русаков, о котором я сообщал, ориентировочно прибудет в конце октября. Явится к вам немедленно по прибытии. Срочно надо выяснить фигуру Андросова Михаила Николаевича, работающего в интересующем нас месте и, по-видимому, связанного с вербовкой агентуры. По непроверенным сведениям, до войны служил в Прибалтийском военном округе. Рудин готовится к походу в город. Пантелеев действует нормально. Люди Будницкого успешно продолжают свое дело, беспокоя и отвлекая внимание противника. Привет. Марков».

Из Москвы — Маркову

«Ждем Русакова. Относительно Андросова пока получили следующие данные: год рождения — 1911, уроженец города Кромы Курской области, учился в Курском военном училище, затем служил в армии. В 1939 году окончил курсы усовершенствования командного состава и работал в штабе Ленинградского военного округа, откуда в 1940 году был переведен в Прибалтийский округ. Со всех этих мест, исключая Прибалтику, отзывы положительные, как официальные, так и лиц, его знавших. Словесный его портрет сообщу вам в ближайшие дни. При первой возможности перешлем фото. В штабе Прибалтийского округа, по имеющимся скудным данным, Андросов работал до самой войны. За утерю секретного штабного документа он решением партийного собрания штаба примерно в мае 1941 года исключен из партии, приказом командующего понижен в звании и отчислен в резерв. Есть не очень надежная деталь, что в последние дни перед войной он болел. Предприняты меры для получения дополнительных данных и перепроверки сообщаемых сейчас. Нельзя не опасаться, что у вас может оказаться совсем другой человек, существующий по версии и документам Андросова. Привет. Старков».

От Маркова — товарищу Алексею

«Если появится возможность, получите от Русакова описание внешности Андросова. Желательны какие-то особые приметы по внешности, в голосе, в манере держаться и тому подобное. Привет. Марков».

От подпольного обкома — Маркову

«Павел видел инженера второй и теперь наверняка последний раз. К сожалению, это произошло ранее получения нами вашей радиограммы относительно внешности Андросова. Другие возможности для выполнения вашего задания мы вряд ли будем иметь. Русакова отпускали на несколько часов в город в связи с близкой отправкой. Ему доверяют. Привет. Алексей».

Из Москвы — Маркову

«Русакова ждем с нетерпением. Дополнительно по Андросову. Мы нашли подполковника Маслова — секретаря партийной организации, где разбиралось дело Андросова. Он считает, что в утере документа Андросов непосредственно не виноват, но по непонятным мотивам то ли из ложного чувства товарищества, желая выгородить других, он всю вину взял на себя и при этом вел себя вызывающе, что способствовало принятию крутого решения. После отчисления в резерв много пил, а перед самой войной заболел. Жил он в Риге один, семьи у него нет. Допускается возможность, что в суматохе эвакуации о нем, больном, забыли. При ориентации Рудина все это крайне важно. Как можно тщательнее разработайте вместе с Рудиным варианты его разговора с Андросовым. Очевидно, что его ахиллесова пята — обида. Привет. Старков».

От подпольного обкома — Маркову