– Я понял. Не сомневайтесь, Магистр, мы встретим его и проводим до Босхана. Я пошлю Тревинера, это как раз для него.
– Вот и прекрасно, – с облегчением сказал Ромбар. – Теперь я уеду отсюда со спокойной душой.
– Разве вы уезжаете прямо сейчас, Магистр? Давайте хотя бы отобедаем вместе… – Вальборн выглянул в дверь и потребовал обед на двоих. – Да вы и не все мне рассказали, не так ли?
– Самое главное я уже сказал. Что вас еще интересует?
– Черная жрица. Вы ее догнали? Я чувствую себя виноватым, что не прислушался к ней.
– Нет. До Бетлинка мы их не видели. Они опередили нас.
– Но это невозможно! – Вальборн встревожился. – Значит, они либо наскочили на уттаков и погибли, либо спрятались в лесу, приняв вас за врагов.
– Оказалось, есть и третья возможность, – усмехнулся Ромбар. – Они стянули у вас двух великолепных коней и преспокойно доскакали до замка верхом.
Я привел коней назад. Пожалуй, это единственное, что мне удалось в поездке.
– Мне никто не говорил о пропаже коней, – недоуменно сказал Вальборн. – Впрочем, могли и не доложить. Кони – забота воинов, я не обязан следить за ними.
Внесли обед, и Вальборн пригласил своего собеседника за стол.
– Присаживайтесь. Так какая у вас там была стычка?
– Я был в замке, – нехотя ответил Ромбар. Ему показалось невежливым совсем не отвечать на вопрос Вальборна. – Дело в том, что Каморра присвоил мою вещь. Мне не удалось вернуть ее, но я присвоил кое-что из его вещей.
Вальборн внимательно посмотрел на Ромбара;
– Что это за вещь, за которой потребовалось ехать в Бетлинк?
– Она не имеет отношения к нашим совместным делам, – покривил душой Ромбар. – Зато я узнал там одно важное заклинание – «дабба-нунф».
Вальборн так и зашелся хохотом.
– Я достаточно близко знаю уттаков, – сказал он, отсмеявшись, – и кое-что из их языка – тоже. Если бы мне пришло в голову, что это важное заклинание может заинтересовать вас, я давно научил бы вас ему.
– Сначала выслушайте меня, Вальборн, а там посмотрим, захотите ли вы смеяться. – Ромбар рассказал то, что узнал в своей вылазке о белых дисках.
– Если бы у нас были такие диски, мы подчинили бы себе уттаков, – заметил Вальборн, дослушав рассказ.
– Имея такие диски, мы сами оказались бы в подчинении у Каморры, – напомнил Ромбар. – Их ни в коем случае нельзя держать при себе, запомните это.
Вальборн рассеянно кивнул. Ромбар отодвинул пустую тарелку и встал.
– Мне пора ехать, – сказал он. – Идемте, я верну вам коней.
– Вы ошиблись. Магистр, это не наши кони, – покачал головой правитель Бетлинка, когда они спустились во двор к коновязи. – Таких коней нет ни у кого в моем войске, включая меня самого. Мой жеребец той же породы, но уступает этим.
– Тогда оставьте их у себя, пока не отыщется хозяин. У меня и с Налем будет достаточно хлопот. – Ромбар отвязал Тулана и Наля, готовясь выехать. – Да, вы уже отправили жрецов храма Мороб в Келангу? – вспомнил он заботивший его вопрос.
– Жрицы уехали два дня назад с обозом, – ответил Вальборн, – а жрецы остались здесь.
– Отправьте их отсюда немедленно. Приказной тон Ромбара очень не понравился Вальборну.
– Вы по-прежнему считаете. Магистр, что мое войско не в состоянии защитить алтарь? – спросил он с холодком в голосе.
– С тех пор не случилось ничего, что могло бы изменить мое мнение, – ответил тот. – И я по-прежнему советую вам отступить без боя, если сюда вновь придут уттаки.
– Простите, Магистр! – резко сказал Вальборн. – Но ваш совет – это совет… – он запнулся, – совет человека, слишком уж осторожного!
Глаза Ромбара сузились и стали жесткими.
– Не вынуждайте меня напоминать вам, что только… – Выдержав паузу, он с нажимом договорил:
– Люди, слишком уж беспечные, учатся на своих ошибках, пренебрегая чужим опытом. Счастливо оставаться!
Он вскочил в седло и галопом выехал со двора.
* * *
Скампада провел ночь в скалах, на поляне, указанной Цивингой. Он просыпался от малейшего звука, но тревога каждый раз оказывалась ложной – то резкий крик ночной птицы, то фырканье пасшегося поблизости коня. Чуть свет Скампада собрался и поехал лесом южнее деревни, чтобы попасть на дорогу, ведущую в Келангу. Он видел бой на деревенских улицах и узнал форму воинов Берсерена, но не испытал ни малейшего желания задержаться, чтобы выяснить подробности. Сыну первого министра было вполне достаточно того, чего он уже натерпелся в этой поездке.
К концу дня Скампада догнал беженцев, бредущих с детьми и узлами в глубь острова, подальше от опасности. Какое-то время он обгонял усталые, запыленные группы людей, затем вновь поехал в одиночестве. На третий день пути он увидел за деревьями упирающуюся в небо верхушку смотровой башни Келанги.
Здесь еще не знали о нападении на Оранжевый алтарь. Группа стражников, поставленная у Тионского моста, не обратила на проезжего путника никакого внимания. По случаю полуденной жары стражники забрались в жидкую тень прибрежных кустов и с увлечением играли там в фишку. Скампада свернул к ним, чтобы сообщить об уттакском налете, а затем въехал в город.
Он прожил в Келанге последние пять лет, с тех пор как обстоятельства вынудили его покинуть Босхан. Сын первого министра обосновался в торговом доме Келанги, единственном на острове. Этот дом был построен на налоги с горожан и считался городской собственностью. Его длинное мрачноватое здание располагалось рядом с главным городским рынком. В доме имелись гостиничные комнаты для приезжих купцов, комнаты для деловых переговоров, а также ресторан и трактир. Скампада, человек весьма компанейский, целые дни просиживал в комнатах для переговоров, высматривая возможность поболтать с тем или другим посетителем.
Из умело нацеленных бесед и обрывков чужих разговоров сын первого министра составлял полную картину текущего положения на рынке. Он обобщал полученную информацию, делал выводы и благодаря этому мог предсказывать, как пойдет торговля тем или иным товаром, советовать, где, когда и что выгоднее продавать в этом сезоне. Многие купцы прекрасно знали Скампаду и нередко пользовались его советами, чтобы улучшить торговлю.
Скампада не давал полезных советов бесплатно. Если купец был новичком и не догадывался, как себя вести, сын первого министра со скучающим видом ронял: «Ну, такие вопросы на голодный желудок не обсуждаются». Тогда купец вел Скампаду в ресторан и за хорошим обедом начинал разговор о своем деле. Когда же требовался особо ценный совет, Скампада качал головой и говорил, что этот вопрос требует тонкого подхода. Собеседник догадывался и выкладывал на стол золотые монеты, одну за другой, пока сын первого министра не находил подход достаточно тонким и не брал монеты со стола. Серебра Скампада не брал никогда – он ведь был консультантом, а не каким-нибудь вульгарным осведомителем.