Чертова баба - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Арбенина cтр.№ 44

— Да? Что-то мне так не показалось, Алиса, дорогая. Я ведь его навещала.

— Что ты говоришь? Как трогательно! Неужели к нему домой под Тверь гоняла?

— Да, представь, гоняла, а мне посоветовали там поискать его на кладбище.

— Не свисти!

— Нисколько. Он умер, Алиса. Умер, понимаешь? Вопреки твоим утверждениям о его прекрасном здоровье.

— Шит!

Анина собеседница бросила трубку. «Разгневалась… — констатировала Светлова. — Это неплохо. Иногда, чтобы события продвинулись и начали развиваться, полезно спровоцировать противника и вывести его из себя».

* * *

Чтобы не загружать пока капитана Дубовикова излишней информацией, Светлова ничего не сказала ему о женщине в темной монашеской одежде.

А ведь было и еще кое-что крайне любопытное из того, что узнала Светлова в доме орнитолога Комарова. Одновременно с Селиверстовым дом Марии Погребижской навещала женщина в темной монашеской одежде и черном платке.

Невысокая, полная… И в отличие от Максима, она из дома Погребижской — пленка это зафиксировала — вышла.

И Аня Светлова, убитая приговором капитана, поставившим на ее версии крест — напуганная разоблачением «бабуля-шантажистка» убивает журналиста Селиверстова, — с удовольствием переключилась на эту тему. Тем более что капитан сам посоветовал: не зацикливаетесь на одной версии, работайте, Аня, и над другими…

Неизвестная женщина навещала дом Марии Погребижской в тот злополучный вечер. Очень интересно! Все это означает, независимо от того, связано ее появление с убийством Максима или нет, что женщина эта может что-то знать. Но как ее найти, даже имея на руках фотографию? Это просто удача, что любитель птичек Комаров снял случайно на камеру эту посетительницу Марии Погребижской и любезно сделал для Ани снимок.

Размышляя на эту тему, Светлова задумчиво свернула на Большую Дмитровку. И вдруг остановилась. На углу, напротив Ленкома, стояла монашенка.

Эти женщины в темном монашеском одеянии, собирающие подаяние, стали уже неотъемлемой частью московских улиц и метро.

Светлова достала из сумочки деньги.

— Да на вас просто лица нет, — заметила Анна, протягивая их монашенке.

И правда, казалось, что эта собирающая подаяние монашенка вот-вот упадет в обморок, настолько уставшим и осунувшимся было ее лицо.

— Что делать, что делать, — пробормотала женщина.

— Это у вас задание, что ли, такое? — спросила Аня.

Женщина промолчала.

— Поговорите со мной, — попросила Аня, протягивая ей деньги. — Я пожертвую вам еще. Есть ведь какая-то сумма, которую вы должны за день собрать?

Ну, план, так сказать?

Женщина снова промолчала.

— Ну, что вам тут стоять-то? — продолжала уговаривать Светлова. — Мне кажется, вы скоро просто свалитесь от усталости.

— Не задание это называется, а послушание, — объяснила наконец, все-таки нарушив свое неприступное молчание, женщина в темной одежде.

Слово за слово, и выяснилось, что собирание денег на московских улицах было одним из видов «послушания», то есть обязанностью, которая возлагалась в монастыре на послушниц. А «послушница» — это следующая вслед за «паломницей» ступень в монастырской иерархии. И всем женщинам в монастыре назначают послушание. Одни работают на кухне, другие стирают, третьи убирают. А кто-то должен и собирать подаяние, поскольку другого способа прокормиться у обители нет.

— Извините. А вы случайно никогда не видели вот эту женщину? — Светлова достала фотографию, сделанную Комаровым.

Некоторое время монашенка рассматривала снимок.

— Я ее, кажется, знаю, — наконец сказала она. — Она когда-то стояла на Сретенке, у церкви Троицы в Листах. Там ее место.

— Она что же — тоже собирала там подаяние?

— Да.

— Тоже послушание у нее такое?

— Да, конечно… Только что-то давно я ее там больше не вижу.

— А откуда она? Вы случайно не знаете?

— Да, кажется, из Переславля-Залесского, из монастыря Федора Стратилата.

"Послушница, паломница… — задумалась Светлова. — Нет, наоборот: сначала низшая, ступень в монастырской иерархии — «паломница»… А потом уже «послушница»…

Паломница — это та, что просто приходит в монастырь, с котомочкой. И ей дают приют. Она там живет, работает… А что, если?.."

Анины размышления прервал телефонный звонок.

— Алло! Анечка?

Удивительно, но это было так: Лидия Евгеньевна сама позвонила Светловой. А ведь Анна с момента возвращения дам в Москву ни разу их больше не беспокоила…

— Удивлены?

— Не очень… — соврала Светлова. — Анечка! Вы не хотите к нам заехать в гости, поговорить? — самым любезным тоном, почти нежно воркуя, предложила вдруг Лидия Евгеньевна.

— Зачем? — не слишком вежливо поинтересовалась Аня.

— Мне показалось, вы хотели пообщаться? «Какая память! — хотела сказать Анна. — Когда это было…»

— В общем-то, хотела… когда-то, — произнесла она вслух.

— А сейчас? Желание это еще не иссякло?

— Не иссякло, — вздохнула Светлова.

«Ох, уж эти литературные дамы и литературные обороты!..» — подумалось ей.

Но, в общем-то, Светлова не слишком долго ломалась и приглашение секретаря Погребижской приняла.

"Надо же! Мы, такие гордые, больше на знакомство не напрашиваемся…

Зато они теперь нас сами приглашают!" — удовлетворенно подумала Аня.

Итак, Светлова опять приехала в Катово. Наконец-то она увидела дом, в который так стремилась попасть. И, надо сказать, разглядывала его теперь с большим, очень большим интересом.

Пусть хоть так, но наконец удалось осмотреть место происшествия. Если не сказать точнее: место преступления!

Ведь то, что сейчас видела Аня, — то же в тот последний свой вечер видел и Максим Селиверстов.

Встретила Анну улыбающаяся Лидия Евгеньевна.

Окруженный соснами и заботливо скрытый от посторонних глаз высоким глухим забором дом явно был еще послевоенной — дачная мода тех лет и этих мест!

— архитектуры. Правда, был он заботливо отремонтирован. Даже, можно сказать, отреставрирован. Не сломан — и заново, как теперь делают со старыми домами на хороших участках… а именно отреставрирован. Так, чтобы сохранился шарм тех лет. Тех лет, когда были «ЗИМы», наркомы, икра ложками, микояновская колбаса…

И пили под этими же соснами армянские коньяки, закусывая их лимоном.