Тело Милосовича - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Митрофанов cтр.№ 34

Все толпились вокруг стола, цокали языками и спрашивали:

— Где купил такую красоту?

— Так, по случаю досталась, — уклончиво отвечал Петрович.

— Дорого?

— Не дешево.

— Ишь ты, — произнес кто-то, — прямо матрешка железнодорожная.

Петрович никому не давал телефон мастера, который изготовил поезд. Во-первых, чтобы не дергали. Работа эта долгая, кропотливая и суматохи не любит. Во-вторых, настоящие мастера обычно имеют дело с одним коллекционером, который затем и перепродает их товар со своей наценкой.

Филатов знал Петровича давно, еще со времен своей первой дороги «Пико». Он поздоровался с ним за руку, осмотрел траурный поезд и произнес:

— Вещь! Я тоже такой хочу.

— У него сейчас нет, Саша, — остудил его пыл Петрович.

— А когда будет?

— Не знаю.

— Дай телефон!

Петрович сначала отнекивался, но потом отвел его в сторонку и продиктовал номер.

— Только тебе, — предупредил он. — Никому не раздавай.

Филатов кивнул и заметил:

— Странную он тему выбрал для изготовления модели, тебе не кажется?

— Нормальную, — встал на защиту мастера Петрович.

— Да?

— Для него это — нормально.

— Почему?

— Он работает в похоронной фирме.

— А-а, ну тогда — да, — согласился Филатов, — тогда это вполне по его специальности.

Он полюбовался еще немного на похоронный поезд и уехал. В другое время у него вряд ли возникло бы желание заполучить в коллекцию такую пугающую игрушку, но сейчас, после похорон в Белграде, он почему-то чувствовал, что она ему необходима.

Позвонив по полученному от Петровича телефону, он услышал тихий и какой-то тусклый голос похоронного клерка.

— Добрый день! — сказал Филатов, не называя себя. — Я от Петровича. По поводу траурного поезда.

— Вы хотите его купить? — спросил тот.

— Именно, — подтвердил Филатов. — Я его видел, и он мне понравился.

— Он всем нравится! — удовлетворенно сказал клерк.

— Так уж и всем? — усомнился Филатов.

— Всем, кто не испытывает страха перед мертвыми.

— Я не испытываю, — немного самонадеянно сказал Филатов.

— Давно? — поинтересовался клерк.

Филатов удивился такому вопросу, но все же ответил.

— С некоторых пор. А вы? — не удержался он.

Клерк издал короткий смешок:

— Очень давно. Последствия профессии. Кстати, вы знаете, на чем основан страх живых перед мертвыми?

— На чем же? — спросил Филатов. Разговор его заинтересовал.

— На внешнем сходстве и внутреннем различии. Вроде бы и похож мертвый на живого, да не тот. В нем нет главного признака — самой жизни.

— Верно, — согласился Филатов. — Но если бы в нем была жизнь, он не был бы мертвым.

— Согласен, — сказал клерк. — Таково неразрешимое противоречие. Кстати, той же природы и ненависть мужчин к женщинам, а также наоборот.

— Какой?

— Они похожи друг на друга, но все же не такие, другие.

«Да он прямо философ, — подумал Филатов. — Это тоже следствие профессии? И свои ли мысли он мне излагает или повторяет чужие?» Разговор ему уже прискучил. Как человек живой и деятельный, он не любил отвлеченных теоретизирований.

— Очень может быть, — сказал он, чтобы закрыть тему. — Так что там с поездом?

— Он еще не готов.

— А когда будет готов?

— Трудно сказать.

— Мне нужен лишь траурный вагон с начинкой.

— Но его тоже нужно еще закончить.

— Ну так закончите побыстрее. Я заплачу.

— Смерть нельзя торопить, — произнес клерк. — Она приходит, когда наступает время, и уходит, когда видит, что здесь ей больше делать нечего.

«Странный он какой-то», — подумал Филатов.

— Мы говорим об игрушечном вагоне или о чем? — уточнил он.

— И о нем тоже, — загадочно ответил клерк.

— Нет-нет, уважаемый, — запротестовал Филатов. — Не расширяйте тему. Речь идет об игрушечном вагоне черного цвета с небольшой куклой внутри и больше ни о чем. Когда он будет готов?

— Это зависит от того, насколько он вам нужен.

— Плачу вдвое.

— Ну, — клерк задумался, — скажем, через неделю?

— Годится, — согласился Филатов. — Диктуйте адрес.

Неделя пролетела для Филатова незаметно. Он готовил сразу два законопроекта, Вождь торопил его закончить работу, и времени ни на что другое не оставалось.

Но это днем. А ночью он продолжал видеть сны о покойниках. Филатов с охотой от них избавился бы, но не знал, как это сделать.

Снилось, например, что в Москве умер кто-то из очень больших, но нелюбимых государственных деятелей. К гробу, выставленному в Колонном зале, прощаться никто не пришел, кроме цыганок из Таджикистана, навьюченных детьми и кулями, да и те заглянули погреться.

Тогда организаторы похорон решили изменить церемонию и стали носить гроб по Москве, устраивая короткие траурные митинги у каждого дома. Митинги длились не более десяти минут. Люди выходили на балконы, бросали вниз белые цветы, и процессия трогалась дальше. Филатов подсчитал, что для обхода всех домов в столице, не считая времени на дорогу, им понадобится около двух лет. Но организаторов это не смущало, они заявили, что не оставят без внимания ни одного жилого дома, включая частные в поселке «Речник».

Потом он видел, как в Шереметьевскую таможню вносят гроб, прилетевший с ними из Белграда. Таможенники откинули крышку, но почему-то не верхнюю, скрывавшую лицо, а нижнюю. Взорам присутствующих предстали ноги покойного, обутые в дорогие итальянские ботинки ручной работы. «Тысяч семьдесят рублей, наверное, стоят, — прикинул Филатов, — если не больше». Недавно он видел точно такие же в фирменном бутике в ГУМе и даже померил. Но подъем оказался не его, и он обувку не купил.

У покойного с подъемом тоже, видимо, было не все хорошо, потому что он пошевелил пальцами, как будто бы разминая ступню. Туфля слегка дернулась.

— Ой! — взвизгнула таможенная девушка в пилотке и выронила рацию.

Рация грохнулась о кафельный пол, от нее отскочил аккумулятор и с противным шорохом пластмассы о керамику скользнул под шкаф.

— Спокойно, Машка! — прикрикнул на нее старший наряда, худой прапорщик лет тридцати, со скуластым простым лицом.