Мент: правосудие любой ценой - читать онлайн книгу. Автор: Александр Золотько cтр.№ 61

– Я кого-то?.. – Михаил не смог закончить вопрос.

– Ничего особенного, – объяснил Полковник, – одна статуя, два окна и, если я не ошибаюсь, графин. Как вы себя чувствуете?

– Странно, – Михаил встал. – Я себя чувствую странно. Как тогда, в парке…

Полковник протянул Гринчуку свой носовой платок:

– Утритесь, а то на вас страшно смотреть.

– Не смотрите, – отрезал Гринчук, но платок взял. – Мы пойдем.

– Идите, – сказал Полковник. – Скажите там Баеву, чтобы он подогнал машину прямо к зданию.

Гринчук оглянулся на Михаил:

– Пошли.

– Пошли, – согласился Михаил.

Они подошли к брошенному на пол пиджаку Гринчука. Гринчук наклонился, поднял пиджак и достал из его внутреннего кармана удостоверение.

– Вы мне когда-то его вручили, – сказал Гринчук, – без всяких формальностей. Сказали, что это только бумажка. Вот я вам ее без всяких формальностей и возвращаю.

Удостоверение пролетело над остатками банкета и плюхнулось под ноги Полковника. За ним прилетело второе. Михаила.

– Сегодня мы съезжаем с квартир в вашем доме, – сказал Гринчук. – Нас можно не провожать.

– Где вы там? – спросил появившийся на пороге Браток.

– Уже идем.

– Там Инга психует, – начал Браток, но посмотрел на Владимира Родионыча и замолчал.

– Вы ко мне сегодня вечером, если сможете, загляните, Иван… э-э…

– Николаевич, – подсказал Полковник.

– Да, Иван Николаевич. Если сможете – зайдите.

– Сможет, – не оборачиваясь, сказал Гринчук. – Обязательно сможет.

И они вышли.

– И даже не знаю, – сказал Владимир Родионыч, – огорчен я или испытываю чувство облегчения…

Он поставил один из стульев и сел.

– Жалко Гринчука.

Полковник наклонился и поднял с пола удостоверение.

– Знаете, – сказал Владимир Родионыч. – есть в этом какая-то ирония. На общем празднике Юрий Иванович начал свою деятельность, на празднике же и подвел итог.

– Он сейчас, наверное, чувствует себя, словно голый. Без удостоверения. Думаю, он действительно уедет сегодня.

– Без Инги, – сказал Владимир Родионыч.

– Вы рады?

– Я? Не знаю. Нет, наверное. Наверняка, нет. Пора бы мне уже привыкнуть за долгие годы, что судьбу не переупрямишь, но всякий раз надеюсь. Если не за себя, так за кого-то другого. Вот еще немного. Еще самую малость, и кто-то сможет переломить жизнь. Еще чуть-чуть… а потом оказывается, что сам человек свое поражение и готовит. Ведь он мог просто ей сказать. Просто предупредить. И тогда все бы закончилось хорошо. А он… – Владимир Родионыч покачал головой.

Застонал охранник, на долю которого досталась тарелка, брошенная Михаилом.

– А я ведь сегодня Зеленому поверил не сразу, – сказал Владимир Родионыч. – Все ждал, когда он достанет туза из рукава. И только, когда Инга, там за столиком…

– Я помню, – сказал Полковник.

– И тогда я поверил, что Гринчука поймали, наконец, и что он на ходу создает экспромт.

– А оказалось, что он снова всех купил. И продал. И сделал так, что все работали на него. И ушел бы он полным победителем, если бы не проблема с Михаилом, – Владимир Родионыч грустно улыбнулся. – Ингу жалко.

– А Гринчука?

– А пошел он, ваш Гринчук! – вспылил вдруг Владимир Родионыч и вскочил со стула. – Пусть сам выкручивается. И пусть радуется, что я добрый человек. А то бы денежки с его счета убрать бы приказал…

– Не получится, – Полковник снова наклонился, на этот раз за пистолетом, который Михаил оставил на полу. – Табельное оружие бросил… За такие вещи можно и пострадать.

– Это почему у меня не получится? – осведомился Владимир Родионыч. – Нужно только позвонить в банк…

– Я сегодня с утра на всякий случай проверил. Со вчерашнего дня на счету Юрия Ивановича нет ни копейки. И куда они были переведены, толком выяснить не удалось. – Полковник рассмотрел оружие и хмыкнул.

– Что там еще?

– Не пострадает. Это наверняка не пистолет Михаила. Это «беретта», и я сомневаюсь, что она может быть табельным ментовским стволом. У них, похоже, сегодня только Браток был с родным оружием.

– Правильно, – кивнул Владимир Родионыч. – Только он и должен был остаться на работе после сегодняшнего мероприятия. Гринчук предусмотрел практически все. Он вообще очень предусмотрительный человек. Я не удивлюсь, если окажется, что у него все готово к отъезду, и что он сейчас отдает последние указания.

Владимир Родионыч был прав.

Вещи и Гринчука и Михаила уже были упакованы с самого утра. Более того, они уже даже лежали в багажнике свежекупленного «джипа». «Джип», выделенный оперативно-контрольному отделу Советом, был передан, вместе с документами, Братку.

– Прямо сейчас уезжаете? – грустно спросил Браток.

– Прямо сейчас, – кивнул Гринчук.

Но сразу же уехать не удалось. По той простой причине, что Гринчук включил, наконец, свой мобильник.

Вначале позвонил Абрек. Он очень горячо извинялся за свою вчерашнюю неявку, и просил, просто умолял о личной встрече.

– Меня, помню, и Атаман просил о встрече, – сказал Гринчук в телефонную трубку, и Абрек замолчал почти на минуту.

– Давайте встретимся, очень нужно поговорить, – умоляюще тянул Абрек.

Это было настолько неприлично, что Гринчук согласился и приказал Абреку ждать за городом возле блок-поста. Абрек безропотно согласился, не уточнив даже, сколько именно придется ждать.

Потом позвонил Граф. Каким-то образом он уже знал о случившемся, в нескольких энергичных выражениях выразил свое отношение к умственным способностям Гринчука, который не может просто уехать, не устроив Ледового побоища или гибели Помпеи. Гринчук не возражал. Он только просил, чтобы Граф взял под свою личную опеку Милу Чайкину. Граф пообещал. Потом попросил, чтобы Граф лично занялся ближайшей судьбой отца Варфоломея.

– Понимаешь, – пояснил свою просьбу Гринчук, – если священники в конце марта начинают заниматься рукопашным боем, а в прошлом году какие-то молокососы на день рождения Гитлера попытались побуянить на кладбище возле церкви, поневоле напрашивается вывод, что это двадцатое апреля будет ознаменовано чем-то выдающимся. И лучше, чтобы молокососы получили урок, а священник к разборке не успел.

– Сделаем, – сказал Граф. – Что еще?

– Еще? – Гринчук помолчал, оглянулся на сидящего на заднем сидении машины Михаила. – За Ингой посмотри. Обиделась она.

– Можно я не буду называть тебя козлом? – ласково спросил Граф.