Добыча золотого орла - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Скэрроу cтр.№ 100

Тут-то его улыбка и исчезла.

Разгром врага был возможен только в том случае, если на выручку поспеет Веспасиан: тогда можно сокрушить варваров, зажав их между Вторым легионом и обороняемым Третьей когортой валом. Но, как справедливо указывал Антоний, легат мог вовремя и не прибыть. Хуже того, на самом деле он мог не прибыть вовсе. Вполне возможно, что Фигул вообще не добрался до лагеря Второго легиона, а если и добрался, это еще не значило, что ему удалось убедить Веспасиана выступить со всеми своими легионерами в рискованный поход по узкой дороге, проходящей через контролируемую врагом территорию.

Катон подспудно с самого начала делал ставку на способность легата идти на рассчитанный риск ради достижения существенного результата. Он был бы рад сам отправиться на север для встречи с легатом, а не доверять столь важное, судьбоносное поручение оптиону. Однако в таком случае Фигулу пришлось бы отправиться в когорту и попытаться убедить Максимия, а эта задача представлялась куда более сложной. И уж конечно, вряд ли оптиону удалось бы организовать отстранение Максимия от командования когортой. Катон не мог быть в двух местах одновременно и не имел в своем распоряжении никого, кто мог бы послужить ему полноценной заменой. Впрочем, то была неизбывная проблема, сущий кошмар, сопряженный с командной должностью. Нерешительность – это само по себе достаточно плохо, но сомнения, не оставляющие и по принятии решения, и вовсе сущая пытка. Катон искренне завидовал Макрону, который, приняв решение, больше не задавался вопросом, не совершил ли он ошибки, и был готов нести ответственность за последствия.

Постаравшись отбросить мысли о будущем, Катон, оставив центурию на месте, пробежал на сотню шагов вперед, чтобы присмотреться к дороге впереди. Она и дальше представляла собой полосу почвы, приподнимавшуюся над расстилавшимися по обе стороны мрачными заводями и трясинами. Островки сухой почвы густо поросли корявыми деревцами или утесником. Вкупе с густым и высоким тростником они скрывали из виду дорогу за поворотом: заметить приближение противника издалека было невозможно. Катон раздраженно стукнул себя сжатым кулаком по бедру и, стараясь не расслабляться, повел центурию дальше в глубь болота. Перед каждым поворотом дороги он с замиранием сердца ожидал, что сейчас встретится лицом к лицу с воинством Каратака.

Удалившись, по его расчетам, на полмили от вала, Катон остановил когорту и переформировал колонну в преграждавший дорогу плотный строй: двенадцать человек по фронту, шесть в глубину. Фланги упирались в густые заросли колючего кустарника, шипы которого разорвали бы кожу любого, кто попытался бы подобраться к римлянам оттуда. Двоих воинов центурион выслал на две сотни шагов вперед, нести дозор на дороге.

Повернувшись к своим солдатам, Катон мимолетно вспомнил, что это, в сущности, первый раз, когда он обращается к строю центурии в качестве вновь назначенного командира. Но обветренные лица стоявших перед ним бойцов он прекрасно помнил и ощутил прилив уверенности в том, что, когда дело дойдет до встречи с врагом, они не подведут.

– Вольно! – скомандовал он. – Но не расходиться.

Глядя на ясное небо, Катон чувствовал, что его плотная армейская туника, поддетая под тяжелый чешуйчатый панцирь, насквозь пропиталась едким потом. В горле пересохло; губы, когда он облизнул их кончиком языка, тоже были сухими и потрескавшимися.

– Советую попить как следует, благо фляги с вами. Вполне вероятно, в скором времени нам будет уже не до питья.

Кое-кто рассмеялся, но многие так и стояли столбом, пока Септим не начал выкрикивать приказы. Только тогда солдаты положили на землю щиты и копья, а сами присели на корточки над утоптанной, высушенной солнцем дорогой. Некоторые потянулись за флягами, другие развязывали шейные платки и утирали ими струившийся по лицам пот.

– Командир, – обратился к Катону Септим, – можно ребятам снять шлемы?

Катон взглянул на дорогу. Все было спокойно, и двое дозорных сигнала тревоги не подавали.

– Хорошо, пусть снимают.

Септим отсалютовал и снова повернулся к отдыхающим солдатам:

– Ладно, ребята, центурион сказал, что можно снять шлемы. Но держите их под рукой.

Послышался одобрительный гомон, и солдаты принялись возиться с кожаными креплениями и снимать тяжелые, громоздкие шлемы. Войлочные подшлемники, насквозь пропотевшие, липли к головам легионеров, так что их приходилось снимать отдельно. Волосы под ними тоже были мокрыми, как будто бойцы только что вылезли из воды.

В последний раз оглядевшись по сторонам и бросив взгляд в сторону дозорных, Катон опустился на дорогу на небольшом расстоянии от своих солдат, взялся за крепления шлема, а потом снял его, положил на колено и смахнул с него тонкий налет пыли. Потом поставил шлем рядом с собой и потянулся за висевшей на ремне флягой. Но едва он вытащил из горлышка пробку и поднял флягу, чтобы поднести к губам, издали донесся крик. Его взор, как и взоры некоторых солдат, обратился к дороге, по которой к ним бежал один из наблюдателей. Второй, как видел Катон, продолжал следить за чем-то, не столь уж отдаленным, а потом повернулся и припустил за напарником.

На бегу дозорный указывал копьем через плечо назад, и каждый боец Шестой когорты слышал его голос:

– Они идут!

Уронив флягу, Катон вскочил на ноги, громко выкрикивая приказы:

– К оружию! К оружию! Шевелись!

Повсюду вокруг него легионеры быстро вставали, натягивали подшлемники, нахлобучивали шлемы и торопливо возились с креплениями, которые только что развязали. Жара, жажда и все прочие мелкие неприятности были забыты в тот самый миг, когда солдат призвали к оружию. А с дороги неслись крики наблюдателя, спешившего к товарищам: «Они идут!»

Подхватив с пыльной земли щиты и копья, легионеры сформировали строй. Катон, выхватив меч, воздел его над головой, чтобы привлечь к себе внимание, и выкрикнул приказ:

– Шестая центурия! Копья к бою!

Некоторые легионеры, инстинктивно потянувшиеся за мечами, убрали ладони с рукоятей и перехватили древки метательных копий, с тревогой поглядывая на дорогу. Катон тоже повернулся туда, желая, чтобы наблюдатели бежали быстрее. Первый из них, задыхаясь под тяжестью доспехов и оружия, подбежал к центуриону, остановился перед ним и сложился пополам, ловя ртом воздух.

– Докладывай, боец! – рявкнул Катон.

– Есть… командир. – Дозорный заставил себя выпрямиться и сглотнул, чтобы очистить горло от мокроты. – Докладываю… враг приближается, командир. Они уже в четверти, ну, может быть, в трети мили отсюда.

– В каком составе?

– Есть и кавалерия, и пехота, командир. Вперед высланы разведчики, человек восемь-десять. Они нас увидели и поспешили обратно, к главным силам.

– Сейчас они тоже докладывают, – задумчиво промолвил Катон. – А потом Каратак бросит на нас авангард и попробует вышибить с позиции до подхода главных сил.