Орел-завоеватель - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Скэрроу cтр.№ 96

— Какая красота! — восхитилась Лавиния. — Никогда не видела ничего подобного. Никогда. Где ты его раздобыл?

— Мне прислал его отец. Это подарок для императора. Предполагалось, что я преподнесу его Цезарю, как только мы захватим Камулодунум. Дай-ка его сюда.

Лавиния вернулась к постели, почтительно неся кинжал.

— Какая чудесная вещица. Император будет в восторге.

— На это и надеется мой отец. Но, согласись, такой подарок желательно вручить при особых обстоятельствах. Мне показалось, что, наверное, стоит преподнести его в разгар завтрашних торжеств в знак верности и любви. На глазах у всех гостей.

— Они умрут от зависти.

— Я тоже так думаю, — сказал Вителлий. — Вот почему мне и нужно, чтобы ты помогла мне.

— Но как?

— Я хочу, чтобы ты пронесла его для меня на пир. В присутствии императора запрещается появляться с оружием, и стража при входе будет обыскивать всех, кто получит официальное приглашение, но ты можешь проникнуть на пир через кухню. Единственное, что от тебя требуется, это спрятать его вот так.

Он запустил руку под тунику и прижал ножны к внутренней стороне ее бедра. Лавиния вздрогнула, потом рассмеялась.

— Прикрепишь его ремешком, и все будет в порядке. Никто ничего не заметит.

Лавиния снова взяла ножны и посмотрела на них, но уже с некоторым беспокойством.

— В чем дело?

— А что будет, если меня обыщут и найдут его на мне?

— Не тревожься, Лавиния. Я буду рядом. Если случится что-то подобное, я заберу у тебя кинжал. Я вмешаюсь и все объясню.

Лавиния внимательно всмотрелась в его глаза.

— А если не вмешаешься?

На лице Вителлия отразились гнев и обида.

— С какой бы стати мне впутывать тебя в неприятности?

— Не знаю.

— Вот именно. Вряд ли я стану подвергать опасности женщину, которую люблю, не так ли? — Он обнял ее, привлек к себе, почувствовал по расслабленности тела, что напряжение спало, и продолжил: — В трапезной, когда ты будешь прислуживать госпоже Флавии и Веспасиану, я найду способ забрать его у тебя.

— Но не на глазах же у всех?

— Конечно нет. Человеку моего положения не пристало лапать рабыню у всех на виду.

— Благодарю за такую заботу о моей репутации, — сказала она огорченно.

— Дорогая, я пошутил. Мы подыщем укромное местечко, где ты передашь мне кинжал. — Он крепко сжал ее в объятиях. — Ты ведь поможешь мне, правда? Это порадует моего отца и будет иметь огромное значение для моей дальнейшей карьеры.

— А что получу с этого я?

— Клянусь, как только мне выделят мою долю добычи, я первым делом выкуплю тебя у Флавии. Ну а потом ты получишь свободу.

— Прекрасная мысль. Но с чего ты взял, что Флавия согласится меня продать?

— Не думаю, что она заупрямится и откажет мне в такой просьбе, — негромко сказал Вителлий. — Это было бы неразумно с ее стороны. Кроме того, я могу на банкете представить тебя императору и попросить, чтобы он отдал тебя мне в награду за то, что я вызволил из лап Тогодумна попавший в засаду Второй легион. В этом случае Веспасиан вряд ли выступит с возражениями, неблагодарность никому не к лицу. Ты только жди моего сигнала и подойдешь прямо ко мне.

— Ты все продумал, не так ли? — промолвила Лавиния, призадумавшись.

— О да.

— А потом? — спросила Лавиния, и в глазах ее засветилась надежда.

— Потом? — Вителлий поднес ее руку к губам и поцеловал нежную кожу. — Потом мы можем вызвать в обществе большой скандал и переполох. Когда поженимся.

— Поженимся… — прошептала Лавиния. Она обвила руками его шею и прижалась к нему так крепко, как только смогла. — О, я люблю тебя! Так люблю, что готова сделать для тебя что угодно. Что угодно!

— Полегче, ты меня задушишь, — усмехнулся Вителлий. — Единственное, о чем я прошу тебя, так это о маленькой услуге. И о том, чтобы ты согласилась стать моей женой, как только это станет возможным.

— О да! — Лавиния поцеловала его в щеку и быстро отпрянула. — Все, теперь мне пора идти.

Она взяла кинжал.

— Вот, оберни его этим. — Вителлий потянулся и подал ей валявшийся на постели шейный платок. — Советую тебе до самого пира держать кинжал при себе и никому его не показывать. Сама понимаешь, вещь драгоценная, а люди корыстолюбивы. Мало ли что может произойти.

— Не беспокойся, я его сберегу. Обещаю.

— Верю в тебя, моя дорогая. Ну, иди.

После того как Лавиния покинула шатер, Вителлий с самодовольной улыбкой опять растянулся на ложе. В конце концов все устраивается, если подходить к делу с умом. Нетрудно вообразить, как вытянутся физиономии Веспасиана и Флавии, когда они вдруг обнаружат, что их рабыню представляют на пиру императору.

Право же, жаль, что Лавинию нельзя оставить в живых. Она превосходная любовница, страстная, умелая и для своих юных лет удивительно изощренная. Наверное, было бы неплохо взять ее с собой в Рим. Она сгодилась бы и на то, чтобы похвастаться ею перед равными, и на то, чтобы с ее помощью добиться благосклонности вышестоящих персон. Однако, решив использовать ее для проноса кинжала в пиршественный зал, Вителлий, хоть и с сожалением, вынес ей приговор. При любом повороте событий она окажется хранительницей слишком опасного знания. Если его план удастся, девчонка сразу сообразит, что к чему. А ведь он пока что по-прежнему не знает имени подысканного Каратаком убийцы, и все по милости этого олуха Ниса. Возможно, это еще как-нибудь выяснится, но если нет, остается лишь надеяться, что убийца, чтобы получить оружие, сам найдет способ дать ему о себе знать. Ну а если этого не случится, кинжал в конце концов и вправду придется преподнести Клавдию. Но в любом варианте, осуществится убийство или не осуществится, нельзя допустить, чтобы Лавиния, вполне способная распустить язык и выложить все, что ей известно, кому бы то ни было, имела такую возможность. Никак нельзя. Она должна умереть, как только выполнит свою задачу.

Это, конечно, будет печальной потерей, но на его, Вителлия, век хватит и других женщин, которые смогут утешить его.

Процессия удалялась по дороге на Камулодунум, и, когда хвост ее покинул лагерь, на служившем местом сбора плацу сделалось тихо. Издали еще доносились приветственные восклицания и звуки труб, а здесь ветер уже гонял по истоптанной земле брошенные гирлянды и вздымал осыпавшиеся цветочные лепестки. По небу же он гнал серые, грозившие пролиться дождем облака.

Впрочем, то тут, то там все еще виднелись маленькие группы людей, как римлян, так и горожан. Последние явились в лагерь, чтобы полюбоваться ознаменовавшим начало празднества парадом легионов, которые, когорта за когортой, в отчищенных до сияния (что стоило солдатам не одного часа трудов) доспехах, прошли мимо Клавдия, официально приветствовавшего добывших для него победу легионеров. После торжественного марша легионы были распущены, и в покоренный город император и римские орлы вступили под охраной преторианцев. Стоявшие по обеим сторонам ничем не мощенных улиц Камулодунума бритты взирали на своих новоявленных господ с хмурым унынием побежденных.