Свадебный водоворот - читать онлайн книгу. Автор: Джеки Д'Алессандро cтр.№ 20

Покорно вздохнув, он спросил:

— Неужели несчастные случаи преследуют вас повсюду, мисс Мэтьюз? Вот уже второй раз вы буквально падаете к моим ногам.

— Боюсь, что такие падения приняты в нашей семье.

— Что вы хотите этим сказать?

— Именно так встретились мои родители. Мама вышла из галантерейной лавки, споткнулась и упала к папиным ногам. Она подвернула лодыжку, и папа лечил ее.

— Понимаю. По крайней мере вы достойно пользуетесь унаследованной несчастливой склонностью к падениям.

— Да, но я бы не назвала ее несчастливой.

— В самом деле? Почему же?

Элизабет не решалась ответить, и Остин почувствовал, что очарован ее карими глазами, неожиданно ставшими серьезными.

— Потому что так я впервые встретилась с вами. — Легкая улыбка пробежала по ее губам. — Несмотря на то что вы несколько высокомерны и довольно туповаты, я нахожу, что… ну, что вы мне весьма нравитесь.

Остин посмотрел на нее в полном недоумении:

— Я вам нравлюсь?

— Да. Вы добрый и отзывчивый человек. Конечно, — добавила она, — иногда вам удается это очень успешно скрывать.

— «Добрый и отзывчивый»? — озадаченно повторил он. — Да откуда вы это взяли?

— Я знаю, потому что дотронулась до вас. Но даже и без этого я смогла бы понять. — Она посмотрела на его рубашку. — Вы проявили исключительную выдержку. Спорю, что с вами никогда не бывало ничего подобного, не так ли?

— Никогда.

— Я так и думала. И все же вы сумели разглядеть смешную сторону эпизода, хотя совершенно очевидно, что сначала были возмущены. — Элизабет задумчиво взглянула на него. — Вы держите людей на расстоянии, создавая о себе таким образом впечатление неприступного и холодного человека. Однако к сестре вы проявляете доброту и внимание, а к вашей матери относитесь с нежностью и уважением. Я провела в вашем обществе довольно много времени и наблюдала ваше общение с достаточным количеством людей, чтобы понять, какой вы человек в действительности, как вы добры и порядочны.

У Остина сжалось сердце. Ее слова смутили его, вызвали растерянность. Он удивился еще больше, когда почувствовал, что краснеет от удовольствия. Он должен заставить себя прогнать мысли о том, что эта женщина считает его добрым и отзывчивым. Порядочным. И добрым к своим родным.

«Если бы ты знала, какую неудачу я потерпел с Уильямом, то поняла бы, как ты ошибаешься».

Прежде чем он успел ответить, она сказала:

— Я понимаю, что наша вчерашняя встреча закончилась на напряженной ноте, но не могли бы мы начать заново?

— Заново?

— Да. Это американское слово означает «сначала». Я подумала, если мы очень, очень постараемся, то можем стать… друзьями. И прежде всего я бы хотела, чтобы вы называли меня Элизабет.

Дружба? Черт побери, такого ему не приходилось слышать! Друзья? С женщиной? И именно с этой женщиной? Невозможно. Существовала лишь горстка мужчин, которых он называл друзьями. Женщины могут быть матерями, сестрами, тетками или любовницами, но не друзьями. Или могут?

Остин пристально посмотрел ей в лицо, и его поразило, насколько Элизабет отличалась от других женщин, встречавшихся ему раньше. Как получилось, что вопреки ее странным заявлениям о ясновидении, вопреки тому, что у нее явно были какие-то тайны, она сумела внушить ему, что достойна доверия? Что бы это ни было, он не мог не признаться себе, что его влекло к ней, как мотылька к огню.

Если ей хочется думать, что они друзья, он не сделает ничего, чтобы вывести ее из этого заблуждения — по крайней мере пока он не узнает от нее все, что ему нужно.

Но ему все труднее было поверить, что она может быть связана с шантажистами или с кем-то подобным.

Прокашлявшись, он сказал:

— Я с огромным удовольствием буду называть вас Элизабет. Благодарю вас.

— Пожалуйста. — Она насмешливо взглянула на него. — Ваша светлость.

Остин сдержал усмешку, услышав в ее тоне ожидание, что он окажет ей такую же честь. Неужели она не понимала, насколько для нее неприлично даже намекать на то, что она может обращаться к нему иначе, чем «ваша светлость»? Такая фамильярность, такая интимность переходила всякие границы.

Интимность. Неожиданно ему захотелось услышать свое имя из ее уст.

— Некоторые зовут меня Брэдфорд.

— Брэдфорд, — медленно повторила она тихим хрипловатым голосом, от которого у него сжались зубы. А что же будет с ним, если она назовет его по имени?

— Только очень немногие называют меня по имени: Остин.

— Остин, — тихо повторила Элизабет, и горячая волна прокатилась по его телу. — Прекрасное имя. Сильное, властное, благородное. Очень вам подходит.

— Благодарю, — произнес он, захваченный врасплох не столько ее комплиментом, сколько приятной теплотой, пробежавшей по его спине. — Мои друзья называют меня Остином. Вы можете называть меня так же, если хотите.

В душе он застонал, пораженный своим невероятным предложением. Должно быть, он сходит с ума. Что, черт побери, подумают люди, услышав, как она называет его Остином? Он должен предупредить ее, чтобы она не называла его так в присутствии других — а только когда они будут наедине. Наедине. Вместе. Черт, он действительно сходит с ума!

— Что ж, благодарю вас… Остин. Итак, вы меня простили?

Он оторвался от своих мыслей.

— Простил?

— Да. За… мм… — Она бросила взгляд на его грязную одежду.

Он проследил за ее взглядом.

— Ах да. Мой костюм в крайне плачевном состоянии. Вы и в самом деле сожалеете?

Элизабет энергично закивала:

— О да!

— Обещаете больше никогда не делать такой пакости?

— Гм… Когда вы говорите «никогда», вы имеете в виду «больше никогда за всю жизнь»?

— В общем, да. Я имел в виду это.

— О Боже! — Она поджала губы, но ее глаза лукаво блестели. — Боюсь, что не смогу дать вам столь странного обещания.

— Понятно, — со вздохом уступил Остин. — Ну, в таком случае можете вы попытаться вести себя прилично то недолгое время, пока мы будем добираться до дома?

— О да, — с сияющей улыбкой согласилась Элизабет. — Это я могу обещать.

— Слава Богу. Тогда, полагаю, мне придется простить вас. Давайте вылезем из воды, пока совсем не замерзли. Повернувшись, он направился к берегу.

— Вы идете? — спросил он, когда она не тронулась с места.

— Хотела бы, но не могу, — ответила она, пытаясь сделать шаг. — Ноги увязли в грязи, а юбки такие тяжелые, что не приподнимешь. — Ямочки заиграли на ее щеках, словно подмигивая. — Как вы полагаете, не могла бы я просить вас о небольшой помощи?