— Никак, — призналась Сара. — Пока мы жили в
доме, почти не разговаривали. Теперь он снял квартиру, и Молли, с тех пор как
мы переехали, без конца у меня допытывается, где же папа.
— И что вы ей отвечаете? — осторожно поинтересовалась
Мэгги за чашкой чаю. Ей было приятно беседовать с Сарой. Эта милая женщина
нравилась ей, и дружба, хотя они на самом деле не так давно знали друг друга,
радовала Мэгги. Тем не менее Сара полностью и безоговорочно доверилась Мэгги.
— Правду, как умею. Говорю, что папа будет жить один.
Кажется, срабатывает. Он в эти выходные возьмет детей к себе. Молли останется у
него ночевать. Оливер еще слишком маленький. — Сара вздохнула. — Я
пообещала Сету во время процесса находиться рядом.
— Когда он состоится?
— Намечен на март. — До марта было далеко — целых
девять месяцев. Этого времени хватило бы, чтобы родить третьего ребенка, о
котором они с Сетом мечтали и которого теперь уже никогда не будет. Сара даже
представить себе не могла, что их брак каким-то образом можно спасти. По
крайней мере сейчас. Слишком свежа была в ее сердце рана от его предательства.
— Должно быть, вам обоим все это стоит больших
усилий, — с сочувствием заметила Мэгги. Она всегда относилась к Саре с
пониманием. — Кстати, вы простили его? Знаю, это очень нелегко, особенно в
вашем случае.
— Вы правы, — тихо согласилась Сара. —
Откровенно говоря, у меня не получается. Иногда я в ярости. Как он мог? Ведь
все было так прекрасно. Я люблю его, но не могу понять, как он пошел на такое,
как мог так низко пасть. Совершенно необъяснимый поступок.
— Что-то, вероятно, произошло у него в голове, что-то
пошло не так. В нем, по-видимому, уже были заложены какие-то ошибочные
представления. И эта ошибка дорого ему обошлась. Я думаю, он и так уже
достаточно наказан. То, что он потерял вас и детей, может добить его
окончательно.
Сара кивнула. Ей тоже пришлось расплачиваться за его ошибки.
Она потеряла мужа, а ее дети — отца. Но главное, она утратила всякое уважение к
нему, и он вряд ли когда-нибудь сумеет его вернуть. Именно поэтому Сет даже
перед расставанием не решался смотреть ей в глаза. Он все прочитал у нее на
лице.
— Я не хочу поступать с ним сурово. Но случившееся
ужасно. Он разрушил нашу жизнь.
Мэгги кивнула, обдумывая ее слова. Понять, что подтолкнуло
Сета к преступлению, было трудно. Скорее всего жадность. И желание ощутить себя
чем-то большим, чем он представлял собой на самом деле. Казалось, в глубине его
души скрывался какой-то изъян, который, всплыв на поверхность, увлек за собой и
все остальное. Сара, однако, оказалась сильнее, чем ожидала Мэгги, которая и
сама уж было собралась поделиться с Сарой своими личными переживаниями, но не
знала, с чего начать. Она смотрела на Сару своими большими синими глазами, и
молодая подруга заметила, что ее что-то тревожит.
— У вас все в порядке? — спросила она Мэгги, и та
кивнула:
— Более-менее. В моей жизни тоже случаются
трудности, — улыбнулась Мэгги. — Даже у монахинь в голове порой
рождаются дурацкие мысли, и монахини тоже делают глупости. Иногда я забываю, что
у нас те же слабости, что и у других. Едва начинаю думать, что свободна от
сомнений и имею прямой канал связи с самим Господом, как он тут же отключает
звук, и я не могу понять, где я и что делаю. Это заставляет меня вспомнить о
несовершенстве человеческой природы и смирении, — загадочно произнесла
Мэгги и рассмеялась. — Простите, сама не ведаю, что говорю. —
Последнее время она часто пребывала в смятении и мучилась от этого, но
отягощать Сару своими проблемами не хотела. Ей хватает и своих. Да и чем тут
поможешь? Мэгги хотела выбросить все из головы. Она пообещала это Господу и
себе.
Немного погодя подруги вернулись в лазарет. Сара
попрощалась, пообещав Мэгги в ближайшем будущем снова приехать.
— Дайте знать, если получится с работой! —
крикнула ей вслед Мэгги.
«Получится ли?» — подумала про себя Сара. Разумеется, она
специалист, но только что-то последнее время ей не слишком везет. Может, на
этот раз посчастливится. Работа ей нужна. Но те резюме, которые она разослала в
разные места на тот случай, если не повезет с работой в больнице, остались без
внимания, хотя надежды она не теряла.
Сара поехала к себе домой на Клэй-стрит и обрадовалась,
застав там Пармани с детьми. Они только что вернулись из парка. Увидев Сару,
Молли завизжала от восторга и бросилась к ней, Оливер вслед за сестрой,
расплывшись в улыбке, пополз по полу к маме. Сара подбросила его вверх и
устроилась на диване, усадив к себе на колени. Молли примостилась рядом. И Сара
в очередной раз осознала: что бы там ни произошло в ее жизни, большего счастья,
чем ее дети, для нее не существует. Она занялась ужином. Как хорошо, что она
встретилась с Мэгги. Интересно, что у нее за проблемы? Вряд ли очень серьезные.
Сара не могла себе представить, чтобы такая замечательная женщина и чистая душа
не справилась бы со своими трудностями. Помогла же она Саре. Ведь иногда
человеку так мало нужно, только чтобы кто-нибудь выслушал его и проявил
участие. Однако Мэгги дала ей гораздо больше — мудрость, любовь, тепло.
Мелани вернулась в Лос-Анджелес в начале сентября. Нога у
нее продолжала болеть и болела все два месяца гастрольного турне. Мелани
консультировалась у врача в Новом Орлеане, а потом ездила к другому, уже с
Томом, когда тот приезжал к ней в Нью-Йорк. Оба ортопеда утверждали, что нога
заживет — это лишь вопрос времени. В ее возрасте такие травмы проходят без
следа, но если все время скакать на сцену и со сцены, два месяца подряд
мотаться без отдыха по всей стране, останавливаясь на новом месте лишь на
день-два, то добра не жди. Вернувшись в Лос-Анджелес, Мелани наконец пошла к
своему доктору, и тот заявил, что процесс выздоровления чрезмерно затянулся —
организм не справляется с нагрузками. Ничего нового. Мелани сообщила о том, что
ей приходилось делать на гастролях, и врач пришел в ужас. Она до сих пор носила
высокий черный ботинок. Лодыжка не зажила. Ботинок облегчал боль и защищал от
дальнейших повреждений. Однако на сцене даже в обычной обуви на плоской подошве
боль становилась невыносимой. По дороге домой Мелани позвонила Тому.
— Ну, что он сказал? — с беспокойством спросил
Том.
— Что мне нужно отдохнуть или, быть может, вообще уйти
на покой, — пошутила Мелани. Забота Тома была ей приятна. Она тут же
вспомнила Джейка. Какая же он дрянь все-таки! А Том любил ее и хотел знать о
ней все. — А если серьезно, — продолжила Мелани, — он говорит,
что трещина осталась, и если я не сбавлю темп, то дело может кончиться
операцией и штифтами. Пожалуй, лучше сбавить темп. Сейчас работы вроде немного.
Том рассмеялся:
— С каких это пор у тебя мало работы?
Накануне, вернувшись домой, Мелани сразу же взялась
разбирать бумаги на своем столе. Ей всегда нужно было что-то делать. И Том за
нее переживал.
Мать задала ей тот же вопрос. Мелани ответила, что, по
мнению врача, ничего страшного нет. Если только она не отправится в новый
гастрольный тур. Вот тогда дело может осложниться.