– Я абсолютно не удивляюсь вашим словам.
Он поморщился.
– Но вы не протестуете против моих слов о вашей красоте?
– Это прозвучало бы глупо. Я прекрасно осведомлена о своей внешности. Поэтому ваши слова ничего не значат.
– Они многое значат для большинства женщин.
– Я не принадлежу к большинству женщин.
– Нет, конечно, нет. – Натаниэль кивнул. – Большинство женщин не стали бы воспринимать комплимент так, будто это оскорбление.
– Вы правы, – Габриэла сердито взглянула на него, – это было грубо с моей стороны. Спасибо вам за комплимент. Мистер Харрингтон, это было очень мило. Видите, я люблю лесть.
Он фыркнул, потом рассмеялся. Габриэла поднялась с кресла.
– Вы даже представить себе не можете, как чудесно знать, что джентльмен, – она скептически посмотрела на него так, будто задавала ему вопросы на допросе, – думает, что я красива.
– Действительно, вы прекрасны. – Нат угрюмо кивнул.
Габриэла скрестила руки на груди.
– Так почему же это действительно так отравляет мне жизнь?
– Ну… – Он скромно пожал плечами. – Один всегда делает то, чего желает другой.
Она прищурилась.
– Клянусь, я буду рыдать в подушку каждую-каждую ночь, если не буду уверена в том, что вы считаете меня красавицей.
Натаниэль ухмыльнулся.
– Вам не обязательно говорить с таким сарказмом.
– Я не могу представить худшую из бед, чем мысль о том, что вы не считаете меня прекрасной.
Он засмеялся, но она будто не замечала этого.
– А теперь, я думаю, настало время опять подискутировать об огне в моих глазах, о моем идеальном профиле, обо всем том, о чем, если я ничего не упустила, мы с таким восторгом говорили прошлой ночью. – Габриэла аккуратно сложила бумаги на столе в стопку. – Это письма моего брата. Я прочла их несчетное количество раз, но, думаю, вам необходимо сделать то же самое. Вы, возможно, увидите в них то, что упустила я. В них вы найдете имена четырех мужчин, включая вас и вашего брата. На что вы смотрите?
– На ваши губы, Габриэла. – Взгляд Ната метнулся к ее губам. – Мы не обсудили ваши губы.
– Да-да, губы, нуждающиеся в… – Она легко постучала пальцами по нижней губе, словно не желала дать вылететь словам.
Натаниэль улыбнулся.
– Молящие о поцелуе? Да, именно эти губы.
Она уставилась на него, затем посмотрела куда-то в окно на небо.
– Отлично. – Габриэла сделала шаг в его сторону, закрыла глаза и приподняла подбородок. – Давайте, Натаниэль.
Он посмотрел на нее сверху вниз и хмыкнул.
– Что давайте?
Ее глаза остались закрытыми, но она нетерпеливо повела плечами.
– Целуйте меня. Это ведь все, что вы хотите сделать со мной. Вперед, давайте же!
Он еле сдержал смех.
– Сейчас?
– Да, конечно, сейчас. – Она открыла глаза. – Я боюсь, что мы никогда не приступим к поискам и работе, если вы не получите желаемого и будете думать только о моих губах.
– Я думаю не только об этом, – улыбнулся Натаниэль.
Габриэла пожала плечами:
– А это, мистер Харрингтон, не моя проблема… Ну, так я жду. Давайте же.
– Время терпит, – тихо сказал Нат и оглядел ее. Благоприятное стечение обстоятельств. Но только дурак на это согласится. – Даже не припомню, когда в последний раз видел такую соблазнительную… женщину. Но… думаю, мне придется отказаться от вашего любезного предложения.
– А-а, так, значит, нет. Вы отказываетесь?
– Нет, почему же, я собираюсь вас целовать, и много-много раз, но не в данный момент.
– Не говорите глупостей. Это ваш шанс, и я предупреждаю вас, Натаниэль, другого такого не будет. Сейчас. – Она приблизилась к нему настолько, что смотрела прямо на его губы, и приподняла голову. – Давайте сделаем и покончим с этим раз и навсегда.
Он засмеялся:
– Моя дорогая Габриэла, поцелуй – это не такая вещь, которую можно сделать один раз и успокоиться. Это не прием пилюли. Это не прием невкусного лекарства, которым можно излечиться от болезни.
– Я знаю об этом.
– А вы уверены, что вас когда-то целовали до меня?
– Ну конечно, меня целовали, – резко произнесла она, – много-много раз.
Натаниэль нахмурился.
– Правда?
Габриэла снова покраснела, и он подумал, что есть что-то притягательное и странное в том, как эта слишком уверенная в себе девушка так легко смущается и краснеет.
– Я не ребенок.
Он мог заключить пари на свою последующую большую находку, что ее никто не целовал. А если и делал это, то не совсем умело.
– Габриэла. – Нат остановился напротив нее. – Поцелуй – это только начало. Поворотная точка в отношениях людей. И поцелуй должен дарить вам ощущение чудесного продолжения.
Она помотала головой.
– Вы не согласны?
– Нет. Поцелуй – это…
– Да? – Он с интересом смотрел на нее.
– Это… – Габриэла растерянно приподняла плечи. – Это кратковременная потеря контроля над собой и над чувствами. Да, вот что это. И еще это всего лишь отзвуки наших инстинктов.
– О, дорогая Габриэла, – Нат печально покачал головой, – может быть, вас и целовали в прошлом, но, очевидно, не тот человек или не так, как нужно это делать с прекрасной девушкой. Поцелуй – особенно первый поцелуй – нужно смаковать и наслаждаться им. Он запоминается навсегда.
Габриэла приподняла бровь.
– Хватит слов. Так вы готовы принять мой вызов?
– О, я, конечно, готов к поединкам, – почти прошептал Натаниэль и пристально посмотрел на нее. – Но мне не нравится, что вы пытаетесь мною командовать. Все же это и моя прерогатива.
– У вас нет выбора, – заключила Габриэла.
– Выбор есть всегда. – Натаниэль заколебался на мгновение. – Но для того чтобы поцеловать вас, я должен, во-первых, подойти к вам очень близко. – Он приблизился настолько, что увидел неуверенность и страх в ее глазах. – Это нужно для того, чтобы вы оказались в моих объятиях.
– Не возражаю. Продолжайте.
Он обхватил ее талию и нежно придвинул ближе к себе.
– Я должен видеть ваши глаза, ваши бездонные голубые глаза, способные притягивать к себе мужчин, ошеломленных вашей красотой. Потерянных, если хотите.
– Глупости, – слабо произнесла Габриэла. – Обычные голубые глаза.
– Нет ничего обычного в ваших глазах. Когда я приближаюсь к вам, они становятся цвета горного озера, спокойной воды перед штормом. Ваши глаза таят секреты, обещания наслаждения.