Искусство соблазна - читать онлайн книгу. Автор: Джудит Айвори cтр.№ 8

— Это значит, что ты проиграла, Эмма.

Эмма, закутанная в свое старое пальто, переминалась с ноги на ногу, чтобы окончательно не замерзнуть. На ногах ее были сапоги Зака. Чтобы они не сваливались с ног, она натянула под них толстые шерстяные носки, тоже принадлежавшие мужу. На голове у нее был большой платок, перевязанный крест-накрест на груди, чтобы ветер не задувал.

— Я выиграю, — сказала она и, вытащив из вороха бу маг письмо виконта, потрясла им в воздухе. — Уж за это оскорбление он мне точно заплатит!

— Ничего у тебя не выйдет, — сказал Джон. — Письмо грубое, никто не спорит, но оно не подписано виконтом, лишь его секретарем. Тебе придется найти судью, который возьмется вести дело об оскорблении, а тебе такого судью не найти. И не смотри на меня, Эмма. Я не возьмусь.

Она вздохнула и безнадежно опустила руки с зажатыми в них документами.

— Зачем ему столько хлопот по такому ничтожному поводу?»

— Нет у него никаких хлопот. Ты — мелкая мошка в громадном котле с варевом, которое называется его «возвращение в Англию». Я слышал, он успел побывать во всех диковинных странах. Он просто вытащит тебя из супа и дальше пойдет. — Джон замолчал. Глаза его слезились от мороза, и ему приходилось щуриться. — Эмма, он предлагает тебе деньги без всякого суда, хотя, судя по тому, что он себой представляет, он мог бы не дать тебе ни фартинга.

— Я не понесу чек в банк. Там сумма куда меньше той, что я выиграла.

— Тогда тебе придется нанять себе адвоката и ехать в Лондон на суд.

Эмма нахмурилась.

— Ты знаешь, что я не могу позволить себе...

Она оборвала фразу и отвернулась, глядя куда-то вдаль. Каштаны и дубы, росшие вдоль границы пастбища, давно сбросили листья. Под ними и вокруг них трава пожухла, хотя местами оставалась зеленой. Только кое-где белели островки мокрого первого снега. В некоторых местах подтаявший снег схватился коркой льда.

— Эмма.

Она посмотрела на своего соседа. Тот, сгорбившись, снова чесал в затылке скрюченным пальцем.

— Кое-кто тебе вполне сочувствует. У нас предложение. Марго говорит, ты можешь принести книги в церковь. Или взять класс в воскресной школе, и церковная десятина будет твоя. Росс говорит, что ты можешь шить на него и его жену. А мы все вместе тебе обещаем: ты можешь взять любого из наших баранов, чтобы он покрыл овец... Задаром...

— Вы все знали, что это...

— Нет, не знал, но догадывался. Мы говорили об этом. Помнишь? Ты принадлежишь своему классу. Монт-Виляр — своему. И довольно об этом. Нам с ним жить...

— Вот и я об этом. Как нам жить рядом с таким тираном?

— Тихо и мирно. Таков порядок. Пока никто не отменял его. Мы будем снимать перед ним шляпы и вежливо кланяться. Мы всячески дадим ему понять, что рады видеть его в церкви. Рады видеть его среди нас и сочтем за высокую честь его участие в новогодней ярмарке...

— Вот так да! Мы будем почитать человека, который ставит себя выше закона, который думает, что может задавить несчастного ягненка и это сойдет ему с рук...

— Вообще-то он не хочет, чтобы это совсем сошло ему с рук. Он предлагает...

— Он предлагает собственные условия. Если ты пригласишь его на новогоднюю ярмарку, меня там не ищи! Хватит злиться, Эмма! И его довольно злить.

— Действительно, с чего бы мне злиться? Ведь правда на моей стороне.

— Быть правым — еще не все.

Эмма поджала губы и отвернулась, сложив руки на груди. Листы документов трепыхались на ветру. И тут она посмотрела на Джона неожиданно просветлевшим взглядом.

— Сын Мейбела изучает право. Он работает в какой-то адвокатской конторе в Лондоне. Он мог бы...

— Господи, да отступись ты! — Джон выпятил верхнюю губу, накрыв ею нижнюю, и раздраженно вздохнул. — Даже если ты захочешь, чтобы дело слушалось в Лондоне, не надейся: он пошлет очередную апелляцию. Он, помяни мое слово, доберется до палаты лордов.

Эмма рассмеялась. Патетика Джона вкупе с его простонародным языком создавала комический эффект. Джон между тем продолжал:

— Этот чертов негодяй, что задавил твоего ягненка, — виконт. Виконт, повторяю. И он не снизойдет до деревенской курицы, что кудахчет над своим ягненком. Он тебя просто не замечает, Эмма.

Эмма пренебрежительно фыркнула, но сказать ей было нечего.

И делать тоже нечего. Она понимала, что суд в Лондоне ей не выиграть. Да она бы и не поехала в Лондон — столицу она ненавидела не меньше, чем «лордов», тех, что Джон называл на просторечный манер «лардами». Мать-шотландка звала их «яхами» — этих мальчиков из частных дорогущих школ, считавших, что они правят миром. Как же она ненавидела этого чертова сноба, живущего на холме, — ненавидела за его надменность, за деньги, за власть, что позволяла ему держать у себя на побегушках любого, принадлежащего тому же классу, что Эмма!

Но она справилась с собой. Ненависть не должна управлять ее поступками. Пустяки. Лондон слишком далеко отсюда, а здесь у нее дом, ферма, соседи. Соседи, что предлагают ей своих баранов для случки, и она воспользуется их добротой, поскольку следующей весной стадо ее должно принести приплод. И жизнь войдет в привычную колею. Ей и так некогда было скучать. Она едва управлялась с работой. Откуда взять время, не говоря уж о средствах, чтобы продолжать бессмысленную борьбу с виконтом из-за ягненка!

Все кончено. Она проиграла.

Эмма взглянула на стопку бумаг, которую продолжала сжимать в руке.

— Спасибо, Джон. Думаю, ты прав. Как мне ни хочется с этим соглашаться, ты действительно прав.

Эмма решительно засунула бумаги в карман пальто и направилась к дому. Джон проводил ее до развилки, а дальше пошел своим путем: его дом был в деревне, а ее — через луг.

Но посреди луга она, сама не замечая того, остановилась и, вытащив из кармана документы, принялась их читать.

Йорк. Деньги по чеку надлежало получить там с четверга, и Йорк был не так уж далеко — час до Харрогейта, а там два часа на поезде.

«Не будь дурой», — сказала она себе.

И все же взгляд ее был прикован к подписи. К чужой подписи, подписи, не действительной для сумм свыше указанной.

Эмма встала против ветра. Зимнее солнце ярко освещало документ. Эмма внимательно изучала его, каждую закорючку. В расшифровке подписи значилось: Стюарт Уинстон Эйсгарт. Имя и фамилия. Никаких титулов. Впрочем, этот негодяй никаких благородных титулов не заслуживал.

— Ну что же, Стюарт, — обратилась она к документу, и ее передернуло от звука этого недостойного имени. Стюарт.

Йорк. Йорк — не Лондон. Туда можно и съездить. Она успеет обернуться за день.

Стюарт, Стюарт, Стюарт. Ей требовалось больше, чем имя, и в документах она нашла то, что было ей нужно. Она пролистала все бумаги, пока не наткнулась на искомое. Документ был заполнен от имени Стюарта Уинстона Эйсгарта, правомочного и достопочтенного виконта Монт-Виляра, виконта Эйсгарта, барона Даркастера Килнвика, барона Эйсгарта Дейра, баронета, состоявшего на службе у королевы Виктории. Эта цепочка титулов не могла не вызвать у нее здорового смеха. Можно подумать, что там целая армия людей, тех, что выпускают законы и распоряжения, принадлежащие классу и полу, которым будто бы самим Богом заповедовано править миром — придумывать законы и соответствующим образом их толковать.