Черная моль - читать онлайн книгу. Автор: Аркадий Адамов cтр.№ 71

— Не доверяешь? Тебе же счастья желаю. А с Лидкой какое будет счастье? Не могу я это выносить спокойно, когда на моих глазах человек в петлю лезет. Слышь, Клим? — Сенька неожиданно понизил голос: — А она тебе больше ничего такого не рассказывала? Ну, там, насчет денег или кого задушить хотела?

— Ничего. Только плачет. И в МУРе ничего не сказала.

— Да ну? А кто там с ней толковал?

— Ярцев.

— А-а, это мужик дельный. Только он не из МУРа.

— Знаю.

— Мы с тобой, Клим, много чего знаем. Как думаешь, почему это нам так доверяют?

— Видят, что честные, вот и доверяют.

— Нет, — убежденно возразил Сенька. — Честных много. А мы с тобой еще и активные. — Он снова оживился. — Вот бы Лидка твоя заговорила, а? Она много чего знает. Неужели ты на нее воздействовать не можешь?

— Не могу, — честно признался Клим. — Пробовал. Одни слезы. Извелась вся. Смотреть на нее — душа переворачивается.

— Сильно запугана, — убежденно заметил Сенька. — На какой-то слабости в характере ее зацепили.

— У тебя все слабости. А, может, на каком горе?

— И это, между прочим, бывает, — авторитетно засвидетельствовал Сенька и неожиданно добавил: — А вообще-то Лидка — девчонка ничего. Вот только переживания у нее всякие. Потому и плачет. А ты, конечно, подхода найти не можешь.

— Ты будто можешь? — буркнул Клим.

— Я-то? Запросто! Случая просто не было. У меня знакомые девчата все почему-то без переживаний. Ну, и потом, конечно, любви у меня нет, — со вздохом сказал Сенька и покровительственным тоном закончил: — Ладно уж. Ты-то хоть сам не переживай. Забот мне с вами, ей-богу… Который час-то?

— Восьмой.

— Ну вот. Пока соберемся, в магазин зайдем, как раз к девяти и приедем. Лида-то будет?

— Должна быть.

…Ребята пришли в общежитие целой компанией. Человек шесть. Карманы у них подозрительно оттопыривались. Из одного предательски выглядывала бутылочная головка. Сенька Долинин тащил под мышкой баян.

Комендант Прасковья Ивановна строго оглядела веселую компанию.

— Не пущу, — объявила она. — Поворачивайте, кавалеры!

— Так мы же на день рождения, — возразил Женя Осокин. — К Тоне Осиповой.

— Ну и что? По инструкции в женское общежитие не велено мужчин пускать, — сурово ответила Прасковья Ивановна. — И еще вон вино несете.

— Все строго рассчитано, — не сдавался Женя, поняв, что отрицать сам факт в целом уже невозможно. — По сто двадцать пять граммов на человека. Только для веселья.

— И даже не говори. Сказала — все. Идите от греха подальше. А еще комсомол… еще это самое… секретарь! — возмущенно закончила Прасковья Ивановна.

— Позвольте, — неожиданно выступил вперед Сенька. — Один вопрос. Ясности что-то не вижу. — Он торжественно вытянул из кармана бутылку с вином. — Это — государственное изделие или частное? Прошу прочитать вот здесь. — Он ткнул пальцем в бутылочную этикетку.

— Читай сам. А мне это ни к чему.

— Извиняюсь. Второй вопрос. Если так, то зачем выпускают? Пятна сводить, компрессы ставить или, скажем, к примеру, пить?

— С умом пить надо. А ваш брат…

— Еще раз извиняюсь. Но вы меня, к примеру, пьяным когда-нибудь видели?

— Я тебя, слава богу, вообще первый раз вижу. А посторонним…

— Ну вот! — радостно объявил Сенька. — А уже оскорбляете. Нехорошо, мамаша. Теперь так. Есть предложение. — Он вынул из кармана комсомольский билет. — Братцы, покажите свои документы этому товарищу. Если мы к двенадцати часам ночи не сможем уйти в силу своего нетрезвого состояния, — все! Звоните завтра в райком. Пусть там нам голову оторвут! Пусть…

Предложение было принято с восторгом, и ребята полезли в карманы.

Прасковья Ивановна растерялась от такого неожиданного оборота разговора.

В этот решающий момент подоспели девушки.

— Прасковья Ивановна, дорогая, милая! — взмолилась Аня. — Ведь день рождения у нас! Ну, подумайте! Если бы у мамы с папой жили… А то тут живем. И вы у нас как будто мать общая. Как же не повеселиться раз в году? Ну, разрешите… Честное слово, все будет в порядке!..

…Вечер удался на славу. Гвоздем ужина оказался Лидочкин винегрет. Смущаясь, поставила она его на стол. Громадное блюдо было любовно украшено.

— Вот, ее рук дело, — торжественно объявила Аня, указав на Лидочку. — Мастерица наша!

— Чудо! — воскликнул Сенька. — На грани фантастики! Заказываю мне на свадьбу точно такой же!

— А что? На такие дела тоже талант надо иметь, — рассудительно произнес Женя Осокин.

Аня Бакланова переглянулась с Верой, и обе посмотрели на Лидочку. Только что весельем и задором блестели ее глаза, но неожиданно на них навернулись слезы. Лидочка низко нагнула голову, судорожно проглотила вдруг подкатившийся к горлу комок, потом вскочила и, ни на кого не глядя, выбежала из комнаты.

На секунду за столом воцарилась тишина, потом все разом заговорили, возбужденно и горячо.

— Стоп, ребята! — воскликнул Сенька. — Здесь случай особый! Клим, догоняй!

Клим поднялся со своего места, сосредоточенный, решительный, и поспешно направился к двери.

— Пир продолжается! — как ни в чем не бывало весело объявил Сенька и обернулся в сторону баяниста: — Музыка, давай, жарь. А лично я, братцы, друга оставить не могу.

— Сенечка, они без тебя объяснятся! — возразила Аня. — Третий лишний.

— Объяснятся, но не в том направлении. Это мы уже знаем…

Сенька выскочил на улицу и огляделся. Зоркий глаз его различил в тени около ворот массивную фигуру Клима и рядом с ним Лидочку. Не раздумывая, Сенька побежал к ним.

— Не могу так жить, не могу! — рыдала Лидочка. — Пусть судят!.. Пусть чего хотят делают!..

— Ну, вот ты опять… — бормотал Клим. — А толком ничего и не скажешь…

— Скажет! — запыхавшись, произнес подбежавший Сенька. — Правильно, нельзя так жить. С камнем на душе. Нельзя — и все тут!

Лидочка испуганно подняла на него залитое слезами лицо.

— Скажешь? — напористо переспросил Сенька. — Черт бы их всех там побрал: и Марию твою и этого толстого борова!

Лидочка, онемев от изумления, продолжала смотреть на Сеньку. А он, чувствуя, как в душе поднимается какая-то сладкая, щемящая жалость к этой исстрадавшейся девушке, уже не мог сдержать своего порыва:

— Стойте здесь! Я сейчас!..

Он со всех ног бросился обратно в общежитие и влетел в комнату коменданта.

— Тетя Паша! Который час?

— Ты откуда сорвался? — испуганно спросила Пелагея Ивановна. — Ну, десять.