Корунд и Саламандра - читать онлайн книгу. Автор: Алла Гореликова cтр.№ 19

– Дай, пусти, – Юлия трясущимися руками расстегивает неторопливо промокающий кровью форменный камзол. Ожье пытается высвободиться, но не получается, уж очень неловок он сейчас… Хотя вот получилось же с этой несчастной старухой? Да, немного не успел, оцарапала, но ведь получилось же? Вовсе не обязательно самому хвататься за оружие, чтобы обезоружить другого… и он, выходит, не конченый еще человек? Пока Юлия возится с камзолом, Ожье совсем запутывается в своих мыслях, но когда она и рубаху с него стягивает… и вскрикивает испуганно…

– Юли, успокойся. Причитать из-за каждой царапины, это же просто смешно!

– Тебе смешно? Ох, Ожье! Я думала, что умру сейчас! Ох, Ожье, ведь если бы ты не подоспел… а что она говорила, у меня даже в голове помутилось…

– Оно и видно! – Сергий чуток отодвигает растерянную Юлию, толкает легонько Ожье. – Шустрый, утер носы нам всем, да? Дайте-ка мне платок, малышка Юлия. Вода святая, исцеляющая, так ведь она говорила? Вот и поглядим.

– Погоди! Нельзя, мне благословения не давали! Да что тут, само заживет. Царапина.

– Не дури! – Сергий ловко обтирает порез, полощет платок в стекающей по каменному желобу на траву струйке и прикладывает вновь к набухающей кровью «царапине». Прижимает плотно. – Королю нашему ваш аббат благословение дал, на всех нас, буде нужда случится. Конечно, царапина, и сама бы зажила, да что ж не воспользоваться? Как, Ожье? Гляди, вроде и крови нет?

– Щиплет, – удивленно отвечает Ожье. – И чешется. А ну, дай гляну!

– Погоди еще. И чуду, небось, время надобно. Слушай… а если тебе руки в него опустить?

– Думаешь, поможет? От проклятия?

– Вода святая, исцеляющая, благодатная, – шепчет Юлия.

Ожье крепко зажмуривается. Открывает глаза. Поднимает побледневшее лицо к небу, чуть видному сквозь ажурные кроны горных платанов. Опускает взгляд на платок, белоснежный, почти сухой уже почему-то. И чуть дрогнувшими руками снимает его с пореза.

Пореза нет. И красная полоска там, где еще пощипывает, напоминая о нем, стремительно, на глазах светлеет.

– Чудо, – выдыхает Юлия.

Марго, хоть и рядом стоит, ничего этого не видит. И не слышит. Другой голос не желает оставить ее. Голос кричит проклятие убийцам… жалеет ее… и хочет ее смерти. Смерти. Из жалости. Бедняжка принцесса, отданная зверю…

Андрий подходит к жене, берет ее ладони в свои… какие же холодные, ледяные… и в глазах льдом стоят невыплаканные слезы. Что за злая судьба послала им эту ведьму! Прихолмье брал Гордий. А в ответе король – и как иначе?

– Марго…

– Нет, супруг мой король! Я знаю, вы оправдаться хотите… не сейчас, нет! Я жена ваша, я не вправе ненавидеть… попробую справиться. Но пока отойдите от меня, пока оставьте меня… Юли! Юлечка, пойдем… пройдемся!

– Хорошо, – тяжко шепчет король. – Я послушаюсь тебя, жена моя. Однако не думай, что я оставлю тебя надолго.

Андрий провожает жену взглядом и поворачивается к Ожье. И тут только замечает белую полоску на его груди – как раз, куда пришелся взмах руки безумной ведьмы… взмах ножа, который мог пройти по Юлии или по Марго.

– Мой король… – Сергий протягивает руку, словно хочет прикоснуться к исцеленному порезу и не смеет. – С собой бы водицы набрать?

– Нельзя, – отвечает Андрий, – на это благословения не было.

– Да и не поможет. – Ожье слабо улыбается. – Говорят, воды этой можно набрать с собой в дорогу, но вся благодать ее останется здесь. Слышал я, но не думал, что это… вот так!

– Ожье… – Сказать по правде, мало занимают сейчас короля Андрия чудесные исцеления. – Может быть, ты спас жизнь моей жене, а может, своей. Не знаю. Однако честь мою ты спас! Да и честь моего тестя заодно. Случись что с Марготой на его земле! Ожье, я благодарен тебе, и я этого не забуду.

– Вы вольны помнить или забыть, – бормочет Ожье. – Не думал я о благодарности… господин. Да и вовсе ни о чем не думал, если уж честно. Испугался я за них.

– Мой король! – Сергий хватает Ожье за руки. – Да скажи ему! Вода исцеляющая!

– А и правда, – Андрий заглядывает в растерянные глаза Ожье. – Попробуй. Благословение всем нам дано… ну!

Ожье коротко выдыхает и опускает руки в Источник. В чистую, восхитительно прохладную воду… святую, исцеляющую… благодатную. На какой-то миг чудится ему, что руки растворились в воде, как крупинка соли… и возникли вновь, наполненные живительными искорками… а потом Источник вытолкнул их.

Да, воистину страшен миг, когда не знаешь еще, сбылось ли… Ожье разглядывает мокрые ладони, не решаясь почему-то поднять глаза на людей, стоящих с ним рядом, в нависшую вокруг вопросительную тишину. И взгляд его падает на старухин нож, все еще лежащий на камнях под ногами: до него ли было! И Ожье тянется поднять его.

Не получается.

Ладонь накрывает костяную рукоять, ощущает ее. И отказывается сжиматься. Разочарование бьет больней ножа. Но тут же уходит: руки стали другими. Уверенными. Быстрыми. Прежними. Что ж… видно, разные есть проклятия и разная благодать. Позабытый азарт охватывает Ожье. Разве оружие делало его таким, каким он привык ощущать себя? Каким полюбила его Юли? Каким он сдуру почти уж перестал быть! Он разгибается, поднимает глаза навстречу взглядам.

– Прости, – хрипло шепчет Сергий.

– Что ты, – отвечает Ожье. – Ну, пусть оружие, но ведь правда лучше стало! Я… я по-другому их чувствую! Я себя по-другому чувствую! Вот хочешь, поборемся? На спор?

Над Источником сгущается на миг тишина – куда там той, что ждала вместе с людьми пару минут назад. Тишина неверия – изумления – счастья. Причастности к чуду.

– На спор не стоит, – усмехается Сергий. – Нечестно будет. А так… давай, Ожье, держись!

Они сходятся осторожно, несколько долгих мгновений приглядываясь друг к другу, испытывая обманными выпадами. Но вот – сшибаются всерьез. Сергий поначалу опасается выказывать всю силу, но Ожье неожиданно проводит изящную подсечку, и верзиле капитану приходится изрядно поднапрячься, чтобы исправить положение. Прибежавшие на азартные крики Марго и Юлия не сразу могут протолкнуться сквозь плотный круг зрителей, а протолкнувшись, видят, как прижатый намертво к земле Ожье перестал сопротивляться и хлопает Сергия по плечу. Тот встает, потирая подбородок, и протягивает руку, чтобы помочь подняться Ожье. А Ожье смеется счастливо и, вскидывая руку, говорит:

– Смотри!

И все: Сергий, и Марго с Юлией, и король Андрий, и все его люди, все – смотрят туда, куда указывает рука распростертого на траве Ожье. И видят: сквозь кроны платанов уходит от Источника в полуденное небо небывало яркая радуга.

А Ожье встает, и подходит к королю, и опускается пред ним на колено, и говорит:

– Господин, я младший сын благородного рода, я свободен от долгов и обязательств, кроме долга перед моей супругой Юлией, которую вы знаете. Господин, я предлагаю вам свою службу и свою жизнь.