Мастер побега - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Володихин cтр.№ 7

Сколько изумленных рож!

– Точнее говоря, в Отделе редких книг и рукописей крамольного содержания.

Сколько раздосадованных рож!

«Как просто! Мог бы и я его отыскать. Парню просто повезло…»

Да, могли бы. Но, как сказал Рэму профессор Каан, «Такие вещи приходят в руки только тем, кто по-настоящему спятил от науки. А кто недоспятил, к тем не приходят». Лишь полный псих примется искать древние рукописи в жандармских закромах. Правда, прежде он должен будет пройти еще с полтора десятка мест, где материалы по его теме можно отыскать лишь чисто теоретически.

На лице академика Нанди промелькнуло одобрение. Показалось? Нет, совершенно определенно.

Рэм продолжил.

«Малый комментарий» имел четкую датировку. Сам автор вывел пером год, месяц и день, когда он поставил последнюю точку. Жалованная грамота, означавшая для Мемо ссылку в Пригорье, появилась двадцатью днями позже. Трудно не усмотреть между ними связи. Очевидно, «Малый комментарий» содержал нечто досадное для Гая V. Какая-то деталь в нем переломила судьбу преуспевающего учителя государевых детей, превратив его в ничтожного провинциального помещика.

Что именно?

На сей счет можно высказать одно предположение.

«Малый комментарий», на первый взгляд, всего лишь невинное размышление о допустимости некоторых норм нового придворного кодекса Его ввели в действие за полгода до появления «Малого комментария». Вся жизнь Срединного двора подчинялась строгому Ритуалу. А новый кодекс сделал Ритуал… нет, не проще. Сложности не убавилось. Но позволительным сделалось одно явление… его современники назвали словом, абсолютно недопустимым для собрания ученых людей. В системе современных понятий ему наилучшим образом соответствует словосочетание «легкость нравов».

Но Мемо вовсе не пытался встать в позицию защитника старины, бичевать распутство… о, в смысле – легкость нравов… и взывать к совести падших.

Нет. Он всего лишь вежливо придрался к некоторым нововведениям. Казалось бы, чисто формальным Там частность, тут нюанс… В одну такую вот мелочь Пестрый Мудрец вцепился как голодная сторожевая собака в сочную ляжку неосторожного вора Новый кодекс Аозволял любому мужчине, обязанному являться при Аворе, приводить с собою на всякое торжество или пир любую женщину, обязанную являться при дворе. Иными словами, не обязательно – жену. Мемо раскрошил в пыль этот пункт нового кодекса Камня на камне не оставил. Со всей силой своей учености он неопровержимо доказал: сие правило не соответствует Священному закону, а значит, его следует немедленно отменить.

И отправился в ссылку.

Поскольку метил, вероятнее всего, не в кого-то из придворных, а в самого великого князя Гая V. Государь отправил законную супругу, пандейскую принцессу Фе-рузан, на отдых и лечение от меланхолии в замок на Голубой Змее, а сам проводил время с княжной Гаруту. С нею правитель был неразлучен, и мало кто из придворных осуждал его. Брак с Ферузан родился из многоходовой политической комбинации, обещавшей добрые отношения с могущественной Пандеей. Принцесса родила Гаю V трех детей, но любви и согласия между ними так и не установилось. В конце концов государь перестал ее терпеть подле себя и стал везде появляться с княжной Гаруту…

В первом ряду сидел плечистый офицер в форме полковника бронемоторизованных войск. Он сверлил Рэма подозрительным взглядом. И Рэм испытал мимолетную радость от того факта, что ныне Империей правит вовсе не та династия, которой принадлежал Гай V.

Да горцы с ним, с полковником!

Новый кодекс разрешил великому князю не отрываться от возлюбленной ни на пиру, ни на празднествах, ни на приеме послов, ни на… одним словом, никогда не отрываться. А Мемо Чарану – запретил.

Почему?

Надо полагать, причин тут две.

Во-первых, Мемо воспитывал детей той женщины, которую позорил муж – человек, возвысивший его. И перед Мемо встал выбор: либо он имеет право все так же честно смотреть в глаза этих детей, либо он имеет право на хороший доход и жизнь при дворе. Права совмещать первое со вторым у него нет и быть не может.

Во-вторых, смелым человеком был Пестрый Мудрец Истину он предпочитал всему остальному.

Но… могла быть и третья причина. Вот только надвигалась она издалека И никто, кроме одного Мемо, не разглядел ее. Или не решился разглядеть.

– Давайте вспомним еще одно обстоятельство, прозвучавшее в самом начале моего выступления. Сколько отделяет ссылку Пестрого Мудреца от начала пандейского вторжения?

– Ровно год! – моментально ответила Дана.

– Год… около года… – послышалось еще три или четыре голоса.

Как хорошо, что она слушает его внимательно! Как приятно! Очень-очень…

– Так вот, – торжествующе сообщил Рэм всем присутствующим, – вторжение обрушилось на Срединное княжество после того, как Ферузан бежала с Голубой Змеи к отцу. А царь Таджхаан не одобрил подобного обращения со своей дочерью. Знал ли, понимал ли Мемо Чарану, как будут развиваться события? Желал ли он предотвратить сокрушительный удар пандейцев?

Пауза.

Хорошая, артистическая пауза. Сделанная как бы случайно – чтобы отпить глоток воды из стаканчика, поставленного на кафедру. И вот уже из зала доносятся торопливые возгласы молодых:

– Да знал, конечно!

– Это ж понятно!

– Естественно!

– А то как же!

– Знал! Он же мудрец.

– Скорее всего – да!

Звенит колокольчик председателя.

– Прошу вас соблюдать порядок, дамы и господа!

Совершенно как Мемо Чарану – он требовал от современников того же.

Послышались смешки, но они быстро утихли.

– Я отвечу на этот вопрос следующим образом: совершенно не важно, предугадал ли Мемо, чем кончится для страны опрометчивое поведение ее правителя. Гораздо важнее другое. Он защищал истину. Он защищал те основы мира, на которые нельзя покушаться никому: ни государю, ни простому дворянину, ни лавочнику, ни даже нищему. Ведь каждый раз, когда они рушатся, механизмы, поддерживающие мироздание в порядке, воздают нам страшными бедами. Рвутся нити, скрепляющие землю с небом, и падают преграды, удерживающие людей от скотства.

Рэм очень рисковал. Не принято ученому вещать о нравственности. С него довольно новых знаний, добытых для мира А молодому ученому подавно следует выбирать выражения.

Но… Мемо-то мог. И делал. А разве он ниже ученого наших дней?

Рэму осталось произнести заключительные слова:

– Мемо Чарану хорош не только тем, что честно служил своим государям и своему народу, не боясь замарать имя, не боясь упасть в глазах правителя или соотечественников. И не только тем, что был ученейшим человеком своего времени. Следует помнить: Пестрый Мудрец хранил в себе умственную вольность, он никому и ничему не подчинял свой ум помимо одной истины. Это добрый пример.