Бомбардировщики - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Максимушкин cтр.№ 86

— Разрешите представиться. Капитан Гайда, оперуполномоченный особого отдела, — Михаил Иванович церемонно поклонился девушке и галантно коснулся губами протянутой ручки.

— Очень рада, — Элен удивленно хлопала ресницами, пытаясь понять, чего хочет от нее и ее друзей этот русский офицер.

— Владимир Александрович, разговор серьезный, касается вас и вашей дамы. Прошу отнестись к делу со всей ответственностью и не принимать скоропалительных решений, — обращаясь к однополчанам, Гайда перешел на русский язык.

— Хорошо. Я слушаю, — по обращению Ливанов понял, что разговор будет неофициальный и непосредственно касающийся судьбы Элен.

— Давайте присядем. — Гайда смущенно улыбнулся и кивнул в сторону уличного кафе на противоположной стороне улицы. — Самое первое, я ничего не имею против вашей дружбы и более серьезных отношений, — начал особист, когда компания расположилась за столиком.

— Вы начальник Владимира? — поинтересовалась Элен.

— Нет, моя работа связана с обеспечением безопасности части, в которой служит ваш друг. — Гайда непринужденно переходил с французского на русский и обратно.

— Жандармерия, — Макс Хохбауэр умудрился одним словом перевести должность капитана Гайды на понятный Элен язык.

— Можно и так назвать. Товарищи, вам уже известно, что случилось с Якобом Гольдбергом? Уточню, я лично видел его труп и допрашивал его подельников. Он, равно как и его отец, отец Сары, был активным участником Сопротивления. Причем это не политическая группа, а настоящие боевики. На их руках кровь, налеты на дальние гарнизоны, обстрелы нашего аэродрома, убийства.

— А Сара? — Владимир невольно скрипнул зубами.

— И она тоже, — кивнул Гайда, — интересная семейка. Взятые с поличным бандиты в один голос заявляют, что именно Гольдберги организовали местное Сопротивление. Весьма активную группу, надо сказать. Французы вообще довольно спокойно относятся к оккупации. То, с чем мы столкнулись в Ла Бурже, исключение из правил. Уникальное исключение. Обычно дальше пассивного сопротивления новой власти дело не доходит. А здесь повстанцы даже нападали на военный аэродром и убивали из-за угла немецких солдат.

— Я надеюсь, Элен не попала под подозрение? — медленно по слогам произнес Владимир. На его глазах рушился мир. Он не мог поверить, что эта милая, чистая душой девушка цинично его использовала. Не верил и решил защищать ее до конца. — Сара никогда не интересовалась нашим полком, нашей боевой работой. При ней не было сказано ни одного слова о планах нашего командования. Старший лейтенант Хохбауэр может подтвердить.

— Нет. Я еще раз приношу извинения мадемуазель Элен, — говорил Гайда искренне, его глаза при этом светились теплотой, — я сам завидую вашей дружбе. Поверьте, это редкое дело. Вы очень хорошая, милая и добрая девушка, чего, к сожалению, не могу сказать о вашей подруге.

— Значит, Дима вляпался, — констатировал Хохбауэр.

— Смотря с какой стороны посмотреть. Ему не повезло влюбиться не в ту девушку. Ему повезло не попасться на ее уловки, — согласился особист. — Я поговорю с лейтенантом Гордеевым, полагаю, при этом мне потребуется помощь его друзей.

— Мы не предаем друзей, — мрачным тоном ответил Ливанов.

— Не в этом смысле. Правда бывает горькой, особенно в нашем случае. Для Гордеева это будет удар. По себе знаю, трудно поверить, что тебя использовали.

Человеку нужна дружеская поддержка, простое человеческое участие. Поможете?

— Конечно, поможем, — согласился Владимир.

— Он сейчас в городе, собирается возвращаться на аэродром, — уточнил Макс. — Если успеем, догоним.

— Не нужно. Его уже встретили, посадили в машину и везут домой. — В глазах Гайды играли бесовские огоньки. — Моя служба тоже кое-что может. Вечером попрошу Ивана Марковича придумать Гордееву какое-нибудь важное дело на аэродроме, чтобы пару дней отдохнул на земле. И вы, ребята, не теряйтесь и не бросайте товарища.

— Ловко у вас получается, — присвистнул Макс. — А как быть с Сарой?

— Никак. Немецкая фельджандармерия тоже не сидит без дела. Сейчас эту буйную, шебутную семейку должны допрашивать. Думаю, Гольдбергов мы уже не увидим. К шпионажу и подрывной деятельности относятся серьезно, здесь даже связи и дружба с комендантом города не помогут.

Капитан Гайда сидел спиной ко входу. Расположившийся напротив особиста рядом с Элен Владимир внимательно вслушивался в речь капитана и поздно заметил нового посетителя. В помещении царил полумрак, и в первые секунды лицо человека не было видно. Девушка в приталенном плаще с капюшоном. Из-под косынки выбиваются темные локоны. В руках посетительница сжимает дамскую сумочку.

Именно сумочка и привлекла внимание Владимира. Сумочка. Фигура знакомая. Да это же Сара! Рука девушки выскользнула из сумочки. В этот момент Ливанов уже вставал со стула.

— Гайда! Атас!!! — Владимир понял, что сейчас произойдет.

Капитан резко обернулся и тут же вместе со стулом упал на спину. В лицо плеснуло огнем. От грохота выстрелов заложило уши. Время замедлилось. Владимир видел, что особист перекатывается по полу. — Макс Хохбауэр застыл на месте, а его рука медленно тянется к Элен. Девушка выронила из рук чашку и оседает на пол. На ее платье расплывается красное пятно.

— Не-е-е-ет!!! — Ливанов прыгает вперед. Сердце бешено колотится. Успеть бы!!! Пистолет в руках Сары дрожит и плюет огнем прямо в лицо. Легкий толчок в висок, кожа горит. Владимир этого не чувствует, мышцы рвутся от напряжения. Ноги пружинят и резко толкают тело вперед, прямо на пистолет. Владимир всей своей массой врезается в террористку. Летчик успевает ударить Сару лбом в переносицу и валит ее на пол.

Руки сами по себе стискивают горло девушки. Из глотки Владимира вырывается нечленораздельный рев. Пальцы сводит судорогой, они мнут и ломают горло убийцы. Слышен громкий отчетливый хруст, перебиваемый противным бульканьем. Подбежавшие к Владимиру друзья подняли летчика на ноги и с большим трудом оторвали его непослушные, сведенные судорогой пальцы от горла террористки.

— Все спокойно. Я сам, — голос капитана Ливанова звучал неестественно глухо.

— Подожди, Володя, у тебя висок обожжен. — Макс обнял друга за плечи и повел к ближайшему столику. — Сейчас перевяжем.

— Элен?! — перед глазами Ливанова вспыхнули черные молнии.

Он вскочил с места, оттолкнул Хохбауэра, подскочил к девушке и остановился. Все было ясно и так. Он опоздал. Опять опоздал. Второй раз в этой жизни!!!

Вечером на аэродроме после ужина Макс Хохбауэр утащил Ливанова и Диму Гордеева домой и устроил им сеанс спиртотерапии, продлившийся до поздней ночи. Благословление на нарушение дисциплины было получено от капитана Гайды. Особист прекрасно понимал, что ребятам лучше не мешать и позволить подлечить психику старым как мир способом.

После отбоя оперуполномоченный сам подключился к компании, настроение у него было далеким от идеала. Мало того что Михаил Иванович чувствовал себя виноватым в трагедии, так еще ускользнувшая от облавы Сара Гольдберг стреляла именно в него. Только по чистой случайности пуля нашла себе другую мишень. Получалось, что Элен его спасла. Спасла ценой своей жизни.