Синий реванш - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Максимушкин cтр.№ 82

«Почему ужасы?» – неожиданно блеснуло понимание. Это есть. Это периодически возникает, поднимается из глубин. К фашизму ведут национальное унижение, неравная национальная политика, дискриминация большинства в угоду меньшинствам, поражения и неспособность правительства показать людям дорогу к будущему. Вспомнилась страшная фраза из конца двадцатых годов прошлого века: «И третье поколение будет тянуть лямку». Это о военных репарациях и долгах Веймарской Германии. Это было страшно, а то, что творится в Ругии соседнего мира, еще страшнее. Там не только для третьего поколения, там вообще нет будущего, там даже забыли, что в конце туннеля может забрезжить свет.

«Это еще не самое худшее», – отвечал рассудок. У фашизма много лиц. И нашим соседям грозит далеко не самый худший вариант. Цинично? Может быть, и так. Жизнь – штука жестокая, а реальная политика еще и безжалостна. Это только сидя на кухне за стаканом водки, можно рассуждать о слезинке ребенка. Людям, несущим на себе ответственность, приходится выбирать между жизнью и благополучием миллионов своих и жизнями тысяч чужих. Это самый мягкий, человечный вариант. Обычно речь идет о десятках миллионов чужих в противовес миллионам своих. И мудрый политик всегда выбирает только своих. «Не дело бросать хлеб псам, когда голодают твои дети» – так, кажется, выразился один из христианских святых. Кто именно, Шумилов не помнил. А, нет, это сам Христос так говорил, и он был прав.

Грани фашизма многолики. Нацизм тоже бывает разным. Коричневые рубашки и парящая в белом круге свастика – это только один, самый известный лик. Знаменитый образ «Триумфа воли», печей Освенцима и рвов Бабьего Яра. Сейчас это запрещено и заслуженно преследуется. В «цивилизованном обществе» считается, что нельзя допустить реванш коричневых.

Однако жизнь не стоит на месте, фашизм был до Гитлера, существует он и сейчас. Он ровесник цивилизации. По большому счету.

Нацизм – это когда человека не считают человеком только за то, что у него другие черты лица, более светлая или более темная кожа, за то, что он другой национальности и говорит на другом языке, за то, что он воспитан в другой культуре.

Нацизм – это когда в заповедях божьих прямо сказано, что верный адепт правильной национальности невозбранно может обманывать, грабить и убивать всех, кто не принадлежит к его крови и вере. Это когда бог требует убивать лучших людей из инородцев.

Фашизм – это когда у людей отнимают детей только за то, что те не воспитываются в духе господствующей идеологии. Когда папу и маму запрещается называть папой и мамой, а взамен навязывается словечко из лексикона гомосеков, обозначающее лицо некоего среднего пола. Или когда детей с младших классов приучают к гомосексуальной культуре, учат не видеть разницу между мужчиной и женщиной. Это тоже фашизм. Гламурный либеральный фашизм запрещает мальчику расти мужчиной, а девочке становиться женщиной, он навязывает людям неестественные роли бесполых, зашуганных, забывших свое родство существ.

Фашизм процветает там, где права большинства ущемляются во имя прав меньшинств. Там, где людям прямо говорят – они не способны воспользоваться своей свободой, они не могут единственно верно пользоваться благами демократии. И посему людей будут жестко приучать к этой самой демократии, учить правильно голосовать, правильно жить, правильно воспитывать своих детей. При этом подразумевается, что только избранные знают, как это – «правильно».

«Демократия – это власть демократов», – вспомнилась фраза одного политика из соседнего мира. Четкая рубленая формулировка, откровенное заявление: кто прав, тот и демократ. Хотя в действительности такое положение вещей не имеет ничего общего с демократией. Это просто обыкновенный фашизм.

Фашизм наступает в тот момент, когда человеку дают понять, что он может говорить, а что нет, о чем можно думать, а что попадает под статью, кого он обязан пускать в свой дом, а кого не обязательно. Существуют запрещенные темы для исследования и обсуждения? Нельзя сомневаться в единожды высказанных и высочайше утвержденных догматах? Да, это тоже фашизм.

Фашизм многолик. Он неистребим. Стоит отрубить у дракона одну голову, и на ее месте вырастают две. Он умеет маскироваться под либерализм, демократию, защиту угнетенных. Он даже умело прячется под маской «жертв фашизма». Но всегда из-под маски агнца торчат шакальи уши подлого зверя. Фашизм, какими бы благородными лозунгами он ни прикрывался, всегда там, где ущемляют право человека быть человеком, где возбраняется думать, а человека в первую очередь ценят за принадлежность к конкретной национальности, вероисповеданию, за его определенный образ жизни или внешние отличия. Или не считают человеком того, кто не является своим.

Вернувшись в гостиницу, Павел Николаевич сразу же разделся и завалился на кровать. Хотелось спать, вымотался за день, как не знаю кто, но сон долго не шел. Бывает такое, вроде устал, кажется, стоит закрыть глаза – и моментально провалишься в сон, а нет, в голове бродят сумбурные обрывки мыслей, вспоминаются недорешенные вопросы, проблемы. Слух обостряется, человека начинает раздражать тихое тиканье наручных часов, слышен гул воды в трубах, шорох в коридоре, скрип деревьев за окном.

Помучавшись так с полтора часа, Шумилов поднялся, набросил рубашку и вышел на балкон. Слишком неприятным был разговор, слишком серьезным оказался отчет Ордена. Павел Николаевич и раньше знал, что соседи скатываются к фашизму. У них в принципе только два варианта: возвращение в Средневековье или жесткая диктатура нацистского типа. Но ведь человек до последнего надеется на лучшее, теплится в душе мысль: а вдруг это не так? Вдруг я ошибся? Вдруг пронесет?

Не пронесло. Аналитики Ордена подтвердили правоту Шумилова, и от этого было по-настоящему страшно.

Машина летит по ночной трассе. Дорога пустынна. Встречных почти нет. Изредка свет фар выхватывает из темноты стоящие на обочине фуры. Мимо проносятся дорожные указатели, развилки, огоньки над придорожными кафе. В приемнике играет негромкая музыка. Ночная трасса. Романтика. Очарование летней ночи. Бездонное небо. Сияющая звездная трасса Млечного Пути над головой. В другое время Дэн наслаждался бы гонкой по ночной дороге, если бы не смертельная усталость. Он держался только на упрямстве, да еще Денис отвлекал немудреным трепом, не давал уснуть за рулем.

Неделя выдалась сумасшедшей. Иной раз Дэну казалось, все вокруг сговорились – убить товарищей работой, завалить их неподъемным грузом. Проблемы сыпались как из рога изобилия. Серьезные дела созрели и навалились все разом. О них и речи нет. Это все было запланировано, но вдруг вся накопившаяся мелочевка, все, что считалось неважным, неожиданно повылазило на свет божий и требовало к себе самого пристального внимания. Цейтнот. Времени нет даже на чашку кофе, не говоря уже об отдыхе и сне.

Хорошо то, что хорошо кончается. Переговоры с губернатором сегодня прошли удачно. На исход дела повлияло не только заманчивое предложение, но и высокое реноме близнеца. Люди в губернской администрации сидели не глупые, то, что касалось их лично, просчитывалось на 3–4 хода вперед. Да, они могли спокойно отобрать бизнес, создать человеку проблемы, в этом мире все возможно, но предпочли договориться. Тем более на чашу весов легла растущая популярность движения «Чистое небо». Люди начали приглядываться к этому неведомому доселе чуду-юду, прикидывать риски и выгоды. На этом все и ловятся.