|
Чешские легенды |
Польские легенды |
Сага о Хрольфе Краки |
Бео-вульф |
Миролюбивый, но мудрый и праведный правитель локального «Золотого века» |
Крок + |
Крак + |
Хрольф Краки + |
Хро-дульф + / – |
Его дочь-наследница, вещая ведунья |
Либуше (сёстры Кази и Тета) + |
Ванда + |
Скульд – |
- |
Герой, победивший чудовище |
Бивой |
- |
Бодвар Бьярки |
Бео-вульф |
Затруднюсь сказать, что значит такое сходство персонажей. Вряд ли оно случайно, но даже если и нет, то о чем говорит? Отражение ли это неких реальных исторических событий — или остатки какого-то общего эпоса? В любом случае они указывают на гораздо более тесное переплетение судеб славян и германцев, чем принято обыкновенно считать.
Следующим историческим персонажем, с которым связана судьба балтийского славянства, можно считать… гунна Аттилу.
Гунны, без преувеличения, самый загадочный народ, пронесшийся над Европой в том смерче, который именуют «Великим переселением народов». У нас есть два подробных описания гуннов — труд римского историка Аммиана Марцеллина (на нем, собственно, и основано нынешнее представление о гуннах вообще, об их внешности и образе жизни), и мемуары дипломата Приска Паннийского, ездившего в столицу Аттилы с византийским посольством. Так вот если вычеркнуть из обоих описаний слово «гунны», то никто не догадается по ним, что речь идет об одном и том же народе. Гунны Аммиана безобразны, подобны «двуногим зверям». Приск отмечает красоту гуннских женщин, а встретив прижившегося среди гуннов эллина, не узнал в нем земляка, пока тот не заговорил. Гунны Аммиана проводят жизнь на седле и в кибитке, боясь зданий, будто гробниц, и всю жизнь проводят в кочевьях, так что никто из них не знает, где родился. Приск описывает столицу Аттилы, как настоящий деревянный город, описывает и дворец вождя. Ам-миан утверждает, что гунны никогда не касаются сохи. Согласно Приску, гуннское простонародье пьет напиток из ячменя, а знать любит вино — и то, и другое без земледелия немыслимо. Гунны Аммиана одеваются в шкуры и носят их, пока те не развалятся. Гунны Приска одеваются хорошо, а знатные — даже роскошно. Интересно — особенно для нашей темы — то, что Приск величает Аттилу «повелителем отдаленных островов океана». Речь, скорее всего, идет про Балтийское море — к иному «океану» владения Аттилы не могли выйти в принципе. Но… каким образом их «повелителем» мог бы стать вождь конной орды кочевников, которые, как это живописно обрисовано у Аммиана, спустившись с седла, едва могут ходить? Никакая конница и в более поздние времена не доходила до балтийских берегов из Приднепровья или Подунавья. Тем паче невозможно было это полторы тысячелетия назад.
На занимательные мысли наталкивает и рассмотрение образа Аттилы в эпической Германской поэзии. Если Вы, читатель, смотрели немой фильм Фрица Лан-га «Нибелунги» — а если не смотрели, сделайте это при первой возможности, оно того стоит! — то помните основную коллизию второй серии, посвященной мести Кримхильды за подло убитого Зигфрида. Тевтонская богиня, чтоб заполучить оружие против убийц, отдает себя полузверю. Особенно ярко это отражено в сцене, где Кримхильда (в блестящем исполнении Маргарет Шён) спускается… нет, снисходит! в главный зал хором Аттилы (не менее блестяще сыгранного Рудольфа Кляйне-Рогге). И полузверь отлично понимает, что к нему снисходят, он благоговеет, он счастлив, он готов порвать в клочья всякого, исполнить любое повеление — лишь бы ледяная статуя на ступенях приняла его руку и сделала шаг…
Великолепно выдумано, бесподобно снято, божественно сыграно… вот только никакого отношения к реальному образу Аттилы в «Песни о Нибелунгах», да и в более ранних легендах германцев и скандинавов, не имеет. В поэмах англосаксов, когда прославляют могущественных и славных правителей прошлого, именно Аттилу-«Этлу» называют в самом начале, вторым после Александра, но — перед «Эорманриком», Германрихом, легендарным готским королем. Кстати, и в других англосаксонских поэмах гунны идут в перечислении народов на первом месте. В скандинавской «Старшей Эдде» мать вдовы Сигурда — скандинавского аналога Зигфрида — говорит про Аттилу:
Великого конунга я тебе выбрала, первым из всех он признан повсюду.
Да и «Песнь о Нибелунгах» высказывается про Аттилу-«Этцеля» в тех же похвальных тонах:
Как ни суди об Этцеле, завидный он жених.
От Роны вплоть до Рейна он всех людей славней.
От Эльбы и до моря нет короля сильней.
Себя прославил Этцель так, что из всех краёв
К его двору стекалось немало удальцов.
Был с каждым он приветлив, учтив и щедр без меры,
Будь то боец языческой иль христианской веры.
Как видим, настоящие германцы и скандинавы нимало не испытывали к гуннам презрения или отвращения, скорее наоборот. И не зря многие из прославленных героев германских легенд служили Аттиле — Теодорих (Дитрих, Тидрек) Бернский
[6]
, Хильдебранд, Вальдер и другие. И даже само имя Аттилы, в его скандинавской огласовке «Атли» носили впоследствии многие ярлы и конунги скандинавов даже полтысячи лет спустя после его смерти. Мужское имя Гуннар и женское Гунн считались на севере аристократическими. Впрочем, если верить Иордану, в его времена использование готами гуннских имен носило массовый характер.
Аттила благоговеет перед Тевтонской Богиней («Нибелунги», 1927)
Нордический Аттила кисти Делакруа. Смех смехом, а «Старшая Эдда» Атли-Аттилу называет Длиннобородым