"Иду на вы!" Подвиги Святослава - читать онлайн книгу. Автор: Лев Прозоров cтр.№ 3

Символ Людинского конца

Так что же – «Страна Хуторов»? Чем же тогда Русь отличалась в глазах скандинавов от их родины? Хуторов там было побольше, чем на Руси. И еще – Новгород по-скандинавски Хольмгард. Киев – Кенугард. Пожалуй, найдутся охотники утверждать, что в IХ – Х вв. эти русские города были, мол, не более чем «огороженными местами». И мнение Титмара Мезербургского, называвшего Киев «соперником Константинополя», «знатокам» не указ. Что им какие-то современники и очевидцы! Они, спустя тысячу лет, лучше знают – не мог быть Киев соперником столице Византии, и точка! Вот только сама эта столица в сагах называется… Микльгард.

Вислая печать Великого Новгорода с изображением эмблемы – орла. XV в.

Константинополь, мегаполис раннего Средневековья, Восточный Рим, который его жители называли попросту Городом, не признавая других во Вселенной, – хутор?!

Загадку слова «гард» мы разрешим позже. Пока же «на предстоящее обратимся», как писали летописцы, когда им случалось, закончив отступление, возвращаться к основной теме.

Могут сказать что, мол, скандинавы могли понимать в городах?! В Скандинавии их было – буквально по пальцам перечесть. Это так. Но ведь саги складывали в годы походов викингов, когда скандинавы осаждали Париж и Лондон, а Страной Городов отчего-то назвали не Францию и не Англию. Даже не Италию, до которой реже, но тоже доплывали.

Баварский Географ родился, как очевидно из прозвища, в цивилизованном по тем временам краю, не то на границе бывшей Римской империи, не то в пределах ее провинции. Он перечисляет города восточноевропейских славян. Для каждой земли Географ называет двух-, а то и трехзначное число. Он тоже не знает, что такое город?

Араб ибн Русте пишет, что у русов «много городов». Неужели представитель цивилизации, породившей Багдад и Каир, не мог отличить города от «огороженной деревни»? Для сравнения – другой мусульманин, ибн Хордадбег, пишет, что в Византии – в Византии! – настоящих городов только пять. Остальные – как раз огороженные деревни.

Вывод, кажется, ясен. Опять свидетельство современников-иноземцев вносит ясность в путаницу историков. Люди разных народов, стран и вер, люди, безусловно, знакомые с городами, единодушно утверждают, что у русов во времена Святослава были города. Притом в количестве, производившем впечатление не только на полудиких скандинавов, но и на более чем цивилизованных арабов.

Несколько слов о двух важнейших городах той эпохи, двух столицах Руси – Новгороде, с которого началась династия Рюриковичей, династия, к которой принадлежал наш герой, и стольном Киеве.

В книгах часто можно прочесть, что в Новгороде не открыто следов поселения до середины Х века. Делается вывод, что и сам город возник не раньше, а значит, все сообщения летописей о событиях в северной столице Рюриковичей в IX – начале Х века недостоверны. Тут сразу возникают два встречных вопроса. Во-первых, какой процент густо застроенной территории исторического центра Новгорода изучен археологами? Во-вторых, в Северной Руси города часто перемещали с места на место. Мы можем это уверенно сказать о Смоленске и Полоцке. Белоозеро за свою историю вообще побывал едва ли не на всех четырех берегах давшего ему имя водоема. Не всякий решался строиться на месте города, уничтоженного пожаром, войной или моровым поветрием. Некоторые ученые считают, что первоначальным Новгородом было Рюриково Городище чуть выше по течению Волхова. Другие выдвигают любопытное предположение – будто бы речь в древнейших статьях летописи шла не о Новгороде, а о Невгороде – том, что мы сейчас зовем Ладогой. Ладожское озеро называлось в Средневековье Нево-морем. Тем более что Константин Багрянородный называет в Х веке на севере Руси некий город Немогард, обычно в нем и видят Новгород. Другое дело, что Ладога под этим самым именем известна русским летописям с самого начала, и в сагах скандинавов она зовется Альдегой – явная переделка славянского названия.

Вислая печать с изображением зверя. XV в.

Что до самого Новгорода, то он, как считают ученые, сложился из трех поселков разных народов, превратившихся в городские районы – по-древнерусски «концы». Поселок кривичей стал Людиным концом, поселок словен ильменских – Словенским, а поселок балтского племени нерева – Неревским. У каждого «конца» был свой символ. Воин в доспехе, шлеме, с копьем и четырехугольным щитом символизировал Людин конец, хищная птица клевала рыбу на эмблеме Неревского, на гербе же Словенского красовался неведомый «лютый зверь» в пятнах и с длинным хвостом, с приподнятой передней лапой, очень похожий на обереги, которые ученые по привычке именуют «коньками», хотя передняя лапа выдает в звере хищника, а хвост и морда на конские вовсе не похожи, и на «барсов», что и тысячу лет спустя украшали вышивки Русского Севера. Остальные два «конца» – Загородный и Плотницкий – появились много позже.

Киев тоже вызывает немало споров. Недавно отмечали его 1500-летие, сейчас же говорят, что и он возник чуть ли не в Х веке и происходит его название не от имени князя Кия. Легенду о Кие и его двух братьях считают какой-то книжной выдумкой, а их имена – производными от названия города и его частей. Вместо этого нашли в каком-то документе имя хазарского полководца Ахмада бен Куйя, то есть Ахмада, сына Куйи. Вот папа-то этого хазарина, этот, извините, Куйя, и основал-де Киев. Я отнюдь не шучу, читатель, – это можно прочесть в серьезных научных трудах. Чем это лучше «воплей, будто русские – этруски», я, признаться, не очень понимаю. Разве что унижение славян и приписывание всех их деяний иноземцам считается в наше время признаком научности. Естественно, ни в каких источниках нет и намека на то, что Киев основали хазары, что сам Ахмад или его отец когда-либо приближались к днепровским берегам. Более того, мусульманская армия Хазарии – а Ахмад, судя по имени, мусульманин – состояла из наемников, так что отец полководца мог быть мирным персидским или хорезмийским подданным, возможно, гончаром, башмачником или земледельцем.

Легенду же о Кие, Щеке и Хориве записал армянин Зенобий Глак. И записал он ее в VII веке! То есть еще до возникновения Хазарского каганата даже в далекой Армении слышали про Киев и его основателя. Впрочем, недавно мне довелось прочесть, что летописец, монах Киево-Печерского монастыря, просто-де переписал эту легенду у Глака и приспособил ее к Киеву. В ответ попросту расскажу одну историю. Дело было в той же Печерской обители, во времена, когда там записывали Повесть временных лет. Известный праведной жизнью монах Агапит захворал. Князь Владимир Мономах прислал к нему лекаря. Армянина. Больной долго вглядывался в лекаря, наконец спросил, кто он, и, получив ответ, гневно закричал: «Да как ты смел келью мою осквернить и меня за мою грешную руку брать? Изыди, иноверец и нечестивец!» Другой печерский монах, записавший эту историю, удовлетворенно завершает: «И армянин, посрамленный, ушел». И специалист по истории Руси пытается убедить нас, что в этом монастыре могли читать книги тех, чье присутствие оскверняло? Использовать предания «иноверцев и нечестивцев» для рассказа о прошлом родного города?! Пусть Кий с братьями – сказка. Но почему нельзя признать за предками способность хотя бы сказки сочинять самостоятельно? Поистине, удивительные люди – историки.