... Ваш маньяк, Томас Квик - читать онлайн книгу. Автор: Ханнес Ростам cтр.№ 100

— при острых спазматических головных болях, которые настолько влияют на пациента, что все осуществление судебного процесса оказывается под вопросом, — 2 таблетки тире-окомба при необходимости.

Если состояние пациента таково, что оральный прием препаратов не может иметь место, ставить клизму стесолида 5 мг/мл 2 мл при необходимости».

Процесс по делу об убийстве Юхана Асплунда начался в Стокгольме 14 мая 2001 года. Поскольку Клаэс Боргстрём занял должность омбудсмена по вопросам равноправия в Швеции, Томасу Квику был назначен новый адвокат, Стен-Оке Ларссон из Векшё. В остальном на суде его окружали все те же: Сеппо Пенттинен, Кристер ван дер Кваст, Свен-Оке Кристианссон и Биргитта Столе.

В первый день Квик подробно, в мельчайших деталях, рассказал, как похитил Юхана двадцатью годами ранее: как он заманил Юхана в свою машину, сказав, что переехал кошку, как он ударил его головой о приборную доску, от чего мальчик потерял сознание, как отвез его к горе Норра Стадсбергет и там изнасиловал его. Затем как он отвез Юхана в местность в районе Овике, где задушил его, раздел и затем расчленил тело при помощи пилы и ножа. И в заключение — как он закопал части тела в разных местах центральной Швеции.

Свен-Оке Кристианссон еще раз рассказал о своем собственноручно сконструированном тесте на память, призванном показать, что Квик не просто вычитал факты в газетах. Биргитта Столе, как обычно, рассказала об ужасном детстве Томаса Квика и о том, как воплощение воспоминаний о нем превратило его в серийного убийцу, кроме того, она снова под присягой поклялась, что не присутствовала на полицейских допросах и что полиции не становилось известно то, что ее пациент говорил на сеансах психотерапии. Сеппо Пенттинен также свидетельствовал о «четком разграничении» следствия и психотерапии и к тому же заявил, что Квик, хотя и менял свои показания за восемь лет следствия, однако имел «четкие воспоминания» по поводу центральных моментов и «придерживался одних и тех же сведений».

Йон Шёберг поведал суду о своей потрясающей служебной собаке Зампо и о том, как она отметила множество мест, где Квик, по его утверждениям, закопал части тела Юхана. А на случай, если бы суд тем не менее задался вопросом, почему никакие части трупа не были найдены, на это дал ответ в своих свидетельских показаниях геолог Чель Перссон, который рассказал, что проделал измерения уровня фосфатов в земле и обнаружил, что «какая-то форма органических материалов подверглась гниению» в указанном месте захоронения в районе Овике. В остальном Кристианссон мог внести свой вклад психологической моделью объяснения той же загадки: у серийного убийцы наличествует и потребность рассказать о своих деяниях, и сохранить части тел жертв. Эти двойные потребности ведут к конфликту в душе преступника.

В своем решении от 21 июня 2001 года суд первой инстанции начинает с очень осторожных формулировок: «Квик признался во вмененном ему преступлении. Однако для того, чтобы признание легло в основу обвинительного приговора, требуется подтверждение материалами следствия».

Поначалу суд констатирует отсутствие доказательств, привязывающих Квика к Сундсваллю на момент совершения убийства, а также данных следствия, устанавливающих, что именно произошло с Юханом Асплундом.

Затем отмечается, что прошло двадцать лет и что сам по себе этот факт создает проблемы. Суд констатирует также, что сведения Квика о том, будто он одолжил машину у своего гомосексуального партнера Турда Юнгстрёма, не подтверждаются материалами следствия, но потом понеслось: «Однако суд считает: с учетом того, что выяснилось во время предыдущих судебных разбирательств, а именно, что Квик проезжал большие расстояния на автомобиле, этот вопрос не имеет решающего значения».

Далее отмечается, насколько наблюдения Томаса Квика по поводу квартала Бусведьян совпадают с реальностью в то утро, и далее принимаются разъяснения Кристианссона, Столе и Перссона по поводу исчезнувших частей тела, а также капризной, но местами потрясающе точной памяти Квика на детали.

За этим следует единственное обоснованное рассуждение, а именно, что Квик мог описать две особенности на теле Юхана Асплунда, которые ранее не были известны даже следователям, — маленькое родимое пятнышко на спине и грыжа яичка, — и что это подтверждает правдивость его рассказа.

Когда я просматриваю допросы Квика о Юхане Асплунде, охватывающие сотни страниц, меня охватывает острое чувство дежавю.

Первый случай, когда Квик вообще говорит что-либо по поводу особенностей тела Юхана, имеет место во время следственного эксперимента на месте находки тела Зельмановица 21 августа 1994 года, когда он сообщает, что у Юхана был шрам. Пенттинен возвращается к этой зацепке в официальном допросе девять дней спустя, когда Квик уточняет, что речь идет об операционном шве на животе. «Сантиметров пять в длину».

Сеппо Пенттинен спрашивает, есть ли другие особенности на теле. Квик дважды отвечает «нет», но когда Пенттинен не сдается, Квик произносит:

— Э-э-э… яички…

— И что? Что в них такого особенного?

— Мне кажется, что они такие поджатые… э-э-э…

— То есть мошонка поджалась?

— Да, точно.

Сеппо не оставляет тему и в конце концов спрашивает, «есть ли разница между яичками».

— Да, может быть, но тут я… э-э-э… менее уверен… э-э-э… такое чувство, как будто… ну, как будто одно… по крайней мере одно яичко… подтянуто.

Тут Сеппо спрашивает, может ли быть, что в мошонке только одно яичко, и Квик отвечает, что это возможно.

— То есть одно выступает больше, чем другое? — уточняет Пенттинен.

— Да, вот именно, — отвечает Квик.

Два месяца спустя Пенттинен возвращается к теме.

Квику «трудно в деталях рассказать, в чем состоит особенность мошонки», но что-то связанное с яичками заставляет его говорить об «асимметричности» тела Юхана. Квик делает также зарисовку шрама на передней части тела Юхана, поместив его в районе яичек и описав как воспаленный и красный.

Два дня спустя следователь приходит домой к Анне-Кларе Асплунд и спрашивает о наличии у Юхана особенностей на теле, о которых она ранее не сообщала. Он уносит с собой ее рисунок родимого пятна, представляющего скорее едва заметную тень — в нижней части спины.

14 декабря Пенттинен проводит очередной допрос с Квиком. Следователь говорит теперь о «кожном заболевании», а не о шраме, и поясняет, что хочет обсудить его расположение. Квик не совсем успевает за ним, говорит, что дал «почти точное описание в прошлый раз». После нескольких вопросов Пенттинену надоедает, и он берет быка за рога:

— Существует ли вероятность, что это расположено на другой стороне тела? Ты сказал, что это на определенной стороне тела от некоей центральной линии, которую ты провел.

— Хм, — отвечает Квик.

— Существует ли возможность, что это находится на другой стороне тела?

— Думаю, надо всегда принимать во внимание, что все может быть как в зеркале — в зеркальном отражении.