Корона Жигана - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 81

— А кто ж его не любит?

— Вот и я об том же, гражданин начальник. Каждый сверчок знай свой шесток. Нынче в Москве от залетных и не протолкнуться. Откуда только не понаехали! Хрен их всех разберет… Со всей России приперлись! Раньше как бывало, работаешь на своем участке, где-нибудь на вокзале, и знаешь, что никто на твою территорию не сунется. А сейчас? И воронежские, и ярославские, даже из Сибири понаехали. Что же это им всем дома-то не сидится? Считают, что Москва — город хлебный, всех прокормит. Только ведь город-то не безразмерный. Ты бы шугнул, Игнат Трофимович, всех этих гастролеров, а то на кусок хлеба заработать не дают.

Видно, и в самом деле в блатном мире он стал популярной личностью, если по имени-отчеству стали величать.

— Поговорим о деле. — Хват, сгорбившись, сидел напротив Игната на привинченном к полу табурете. — Я слышал, что ты ходишь в друзьях у самого Кирьяна.

Карманник расплылся в довольной улыбке.

— Ну, ты преувеличиваешь, гражданин начальник. Кирьян-то летает высоко. Не чета нам, лапотникам. А знакомство у нас так… шапочное, как нынче говорят.

— А вот у меня другие данные. И водку вы с ним вместе пьете, и баб одних и тех же имеете.

Хват широко улыбнулся. Видно, что такой слух был приятен ему. Вел он себя достойно, без блатного наигрыша, старательно делал вид, что ситуация рядовая, словно убитый сотрудник не в счет. Казалось, что вместо смертной казни его ожидает столик в банкетном зале «Метрополя».

— Случалось, лукавить не буду. А только дружбы я с ними особо не водил. Не тот калибр Я-то все больше с щипачами да с майданниками, а он с паханами знается.

— Милиционера за что убил?

Мишка Хват слегка приуныл, но не растерялся:

— Вышло так… не хотел я его валить. Мог бы и пожить еще… Но, видно, судьба. Да и мне-то, видно, недолго ждать.

А в глазах все-таки теплится надежда пополам с тоской. Нет, ты, парень, не из железа. И жить хочется, как хотелось убиенному тобой парнишке. И мысли в голову лезут разные: считает, что недоел и недопил, знает, что и баб могло быть куда больше. А сейчас все это как бы в прошлом, несмотря на то, что еще жив.

Вот отсюда и тоска, и надежда в глазах.

— Не обещаю, что могу тебе помочь, но у тебя есть небольшой шанс… Все зависит от того, как пойдет наша беседа. А потом, у меня просто нет времени на долгие разговоры. Дела, знаешь ли, — развел Сарычев руками. Потом он взял песочные часы и спросил: — Тебе известно, зачем я держу на столе вот эту штуковину?

Хват лишь презрительно поморщился:

— Откуда же я могу знать?

— Сейчас объясню, — терпеливо проговорил Игнат Сарычев. — Эти часы я держу для особо несговорчивых. Песка в них ровно на одну минуту. Если за это время ты не скажешь мне, где прячется Кирьян Курахин, можешь прощаться с жизнью. Застрелю! — вытащил Сарычев наган.

— Не посмеешь, начальник. Блефуешь! Где это такое видано? Для этого мотив должен быть.

— Однако, я смотрю ты умных словечек нахватался. Впрочем, я всегда считал, что в щипачах самый грамотный народец обретается. Только, чтобы застрелить тебя, мне не нужно подбирать какого-то мотива Скажу, что ты накинулся на меня и я вынужден был пристрелить тебя в пределах самообороны.

— Не поверят, — отрицательно покачал головой Мишка Хват. — Меня в уголовке малость знают. Не мой стиль!

— Хм… Хватило же тебя, чтобы пристрелить одного из наших. И потом, мне ничего не нужно будет доказывать, мне поверят. А в силу твоей полнейшей неподвижности ты даже не сумеешь возразить. Итак, твое время пошло, — Игнат Сарычев перевернул песочные часы и с интересом взглянул на карманника.

Бровь Мишки дрогнула, он немигающим взором уставился на песчаную струйку, остро осознавая, что это убегает его собственная жизнь.

— Хорошо… Взял ты меня, начальник! — негромко объявил Хват, не выдержав напряжения. — Я скажу, только, бога ради, не выдавайте меня. Сделайте так, как будто вы сами догадались.

— Это наша работа, — сдержанно заметил Сарычев и положил часы горизонтально, давая понять, что для щипача время остановилось. — Итак, я тебя слушаю. Ты появился в пивной не случайно?

— Верно, не случайно, — боднул пространство тяжелым подбородком Мишка Хват. — Кирьян в это время в пролетке сидел. У него татарин один за извозчика. Шайтаном зовут. Почуял Кирьян, что в этом вертепе что-то не так. Вот и отправил меня узнать, чисто ли. И прав был!.. Тут такое дело завертелось, — обреченно махнул он рукой.

— Где сейчас может быть Кирьян?

Глаза у Мишки Хвата были цвета перезрелой голубики. А волосы необыкновенно черные, будто бы перепачканные в саже. Взгляд его на мгновение вильнул и вновь окреп.

— Если где и быть ему, так это на Таганке, в Тетеринском переулке. Дом на углу. На хате залег. О ней мало кто знает. Когда в Москве шухер поднимается, он всегда туда ложится.

— Проверим, — сказал Сарычев и бросил песочные часы в ящик стола.

— Мне в отказ идти не с руки.

— Дежурный! — громко крикнул Сарычев, а когда в кабинете появился русоволосый парень в гимнастерке, произнес: — Уведи!

Через час в кабинет вошел Петр Замаров. Сарычев внимательно взглянул на вошедшего — опрятен, подтянут, вот только на шее золотая цепочка. Один перстень носит, другой — золотой крест. Не уголовка, право, а какой-то аристократический салон.

— Где Бродников переулок, знаешь?

— Это там, где свечная фабрика? — уточнил Замаров.

— Верно. Возьми людей, понаблюдайте за угловым домом. По нашим данным, там блатхата жиганов, и в ней скоро должен появиться Кирьян. Я тоже там буду. Да, вот еще что, сними ты эту цепочку! Что ты, фрейлина императрицы?

— Хорошо, — нетвердо пообещал Замаров.

— Выполняйте! — распорядился Сарычев.

— Есть, — щелкнул каблуками Петр.

* * *

В Москве Петя Кроха проживал в Дербеневском переулке в небольшом двухэтажном деревянном домике, напоминающем большой сарай. Рядом с ним, в соседней квартирке, обитал отставной дворник, который, в память о былых доходных годах, продолжал носить черный картуз с лакированным козырьком и темно-синий жилет. Всякий раз, когда старый уркаган поднимался к себе в квартиру, дворник подозрительно смотрел на него и никогда не здоровался, словно был свидетелем всех безобразий Петра Крохи.

Место было темноватым, и старик не без опаски подходил к своему дому. Чаще всего он приезжал на извозчике, останавливаясь в двух кварталах, из боязни засветить свою берлогу. И подходил к ней не сразу, а кружил, словно акула вокруг добычи. В этот раз он проделал то же самое. Подождав, пока извозчик отправится в обратную дорогу, заторопился к дому. В этот раз его томило тревожное предчувствие. А своей интуиции он доверял всегда. Именно она позволила ему избежать многих неприятностей. Так, например, два года назад он не пошел на майдан обмывать удачный налет, и, как потом оказалось, не напрасно, — всех собравшихся уркачей перестреляли жиганы. А когда-то интуиция подсказала ему сменить берлогу. И вновь угадал — как раз в это время на прежней квартире его поджидали оперативники.